Шантарам - 2. Тень горы - Грегори Дэвид Робертс

– А Скорпион что?

– Скорпион сказал, что святой спятил.

– А у него с собой была тысяча долларов?

– Садху то же самое спросил. Говорит: «А у тебя есть тысяча долларов в кармане?»

– И что?

– Лин, у него с собой двадцать пять тысяч было. Он мне сам показывал, когда объяснял, зачем ему четыре телохранителя.

– А Скорпион что ответил?

– Ну, он разозлился: «Я чужому человеку тысячу долларов не дам. Вот, возьми сотню, только оставь меня в покое».

– Грубиян, – вздохнул я. – А гуру как на это отреагировал?

– Ну, как все гуру… Посмотрел на него умиротворенно и спрашивает: «А твое богатство сильно уменьшится, если ты мне тысячу долларов дашь?»

– А Скорпион?

– Сказал, что не в этом дело.

– А садху что?

– А садху и говорит: «Жадность – твоя слабость. Осознание этого стоит больше тысячи долларов». Мне эти слова прямо в память врезались, я их до смерти не забуду.

– Вообще-то, он прав.

– Ага… – Близнец с тоской посмотрел на улицу, явственно мечтая о сигарете. – Он с такой улыбкой это изрек… А лицо невозмутимое, с таким только в покер играть. В общем, эта улыбка Скорпиона больше всего взбесила.

– Что случилось-то?

– Ну, он с гуру сцепился, начал толкать, телохранители завопили, а садху упал и лоб об угол дома разбил. Кожу ободрал над бровью, кровища рекой течет… Телохранители к нему на помощь бросились, я носовым платком кровь промокаю, объясняю, что мы сейчас к врачу в гостиницу пойдем… – Близнец снова уставился на улицу – ему хотелось вернуться туда, в привычную, безопасную обстановку, где во всем приходится полагаться только на свою ловкость и смекалку.

– Рассказывай уже до конца, покурить всегда успеешь, – вздохнул я. – А то знаю я тебя, как выйдешь, так и исчезнешь. Не крути коту хвост, говори, что дальше было.

– Не тяни кота за хвост, – поправил меня Близнец.

– Не морочь мне голову!

– В общем, садху его проклял, – признался он и опасливо передернулся.

Его испуг мне не понравился.

– И что?

– И все.

Истинные глубины терпения проявляются только в общении с самыми родными и близкими людьми.

– Что именно произошло? – спросил я, терпеливо улыбаясь.

– Садху Скорпиона проклял. Сказал, что жадность его убьет, а за то, что он святую кровь пролил, деньги его тоже прокляты и отныне принесут ему только огорчение и разочарование.

– А потом что?

– Телохранители сбежали.

– А Скорпион?

– Тоже сбежал. Я потом его в гостинице нашел.

– А садху?

– Я сначала с ним остался, уговаривал его к врачу пойти, в гостиницу, но тут целая толпа святых нас окружила, и садху велел мне убираться, чтобы меня не убили. Ну, я и убрался. Ты же знаешь, рассерженным святым лучше под горячую руку не попадаться.

– И что, Скорпион в проклятие поверил?

– Ну, оно вроде бы сработало. Гостиничная прислуга с этажа разбежалась, все проклятья боятся, никто Скорпиона обслуживать не хочет.

– А в гостинице как дела?

– Скорпион с управляющим поговорил, тот новых людей прислал. Кажется, литовцев. Они люди приятные, только язык у них непонятный. А новые телохранители – русские. Я их тоже не понимаю, хотя они вроде и по-английски говорят. Скорпион у себя в номере заперся… Похоже, на этот раз забаррикадировался серьезно.

Вряд ли садху был богат. Если его разыскать, попросить прощения за дурацкое поведение Джорджа Скорпиона и предложить приличную сумму денег в искупление нанесенной обиды, то святой наверняка снимет проклятие – садху обычно с готовностью откликались на подобные просьбы. Все бы хорошо, только в то время я не догадывался, что этот поступок столкнет Близнеца, моего наивного приятеля, в ту самую пучину, которой он долго и не без оснований избегал.

– Отлично придумано! Лин, ты гений! – воскликнул Близнец, выслушав мое предложение. – Скорпион так перепугался, да и меня самого это проклятие тревожит. По-моему, проклятие святого хуже ручной гранаты или ядерного взрыва. Как разорвется, так всех вокруг осколками засыплет или, там, этой… радиацией.

– Ты с Навином Адэром поговори, – не подумав, предложил я. – У него сыскное агентство «Утраченная любовь», офис в «Амритсаре», рядом с моим номером.

– Ох, спасибо! Я сначала на улицах поспрашиваю, а если сразу святого не найду, к Навину обращусь. Вдвоем мы точно все уладим.

– Вот и славно, – сказал я. – Тебя куда-нибудь подвезти?

Близнец поглядел на мой байк, припаркованный на обочине, и улыбнулся:

– Нет, я с мотоциклами не дружу, лучше на такси в гостиницу вернусь. Спасибо, Лин, что ты меня выслушал.

Я поехал по бульварам, размышляя о зодиакальных Джорджах, – они были счастливы, пока не вмешалась судьба, прислав своего ангела в строгом синем костюме с вестью о причитающихся Скорпиону миллионах.

Мне, как и Скорпиону, совсем не обязательно было оставаться в Бомбее, можно было податься в Африку, к знакомым в Лагосе или в Киншасе, – там всегда требовались специалисты по изготовлению фальшивых паспортов. Мои сингапурские приятели звали меня к себе, им нужен был белый человек для валютных операций в Индокитае. Деньги обещали приличные, да и жизнь в Сингапуре была куда безопаснее – если уважать местные законы, то тебя никто не тронет. Я не раз подумывал о переезде, но ни один вариант меня не устраивал. Я так и не понял, Бомбей меня не отпускает или любимая женщина удерживает.

В «Амритсар» я вернулся, надеясь встретиться с Карлой; мне доложили, что час назад она ушла из картинной галереи. У меня для Карлы был своеобразный подарок – мои приятели-джазмены устраивали импровизированный концерт под открытым небом, на берегу залива Бэк-Бей, а новые впечатления Карла обожала.

– Вы с ней разминулись, – сказал Дидье. – Она на пару минут к нам заглянула, и не одна, а с Таджем.

– Что еще за Тадж?

– Скульптор, высокий такой, симпатичный, черноволосый. Статуя Энкиду в галерее «Джехангир» – его работа. Он очень талантливый.

– Только скульпторов нам не хватало, – буркнул я.

– И правда, – кивнул Дидье. – У нас все больше музыканты и художники. Интересно, почему всех так тянет к людям искусства?

– Из-за секса. Художники своих натурщиц заставляют раздеваться, а музыканты возбуждают и ублажают.

– Завлекают, сволочи, – вздохнул Дидье.

– А то, – согласился я. – Карла не сказала, когда вернется?

– Ну…

– Что?

– Понимаешь…

– Дидье, да говори уже!