Месть прошлого - Екатерина Гичко

Ранхаш прищурился. С неба действительно падала, разлетаясь по улицам, бумага. Тихо шелестящие листочки. Интуиция завопила об опасности.

– Разгоняйте людей, – отрывисто приказал харен.

Это оказалось не так легко. Родственники и знакомые запертых в школе не желали уходить. Они сцепились со стражей, едва ли не спихивая её на пышущий жаром барьер. Воздух задрожал от рычания и воя, на другой стороне барьера тоже началась суета: заключённые умоляли своих близких успокоиться и не лезть на ножи.

Первый лист наконец достиг земли, и его подобрал молодой парнишка. Сотни других бумажек с гибким шелестом осыпались на толпу, ветер разнёс их по улицам, забросил на крыши и запихнул в щели. Шидай выхватил из воздуха одну и перевернул.

– Здесь надпись… – начал было он и осёкся. – О боги…

Ранхаш выхватил у него лист и торопливо вчитался.

«Послание хайнесу. Или ты отдаёшь своего младшего сына, или все в школе сгорят заживо. Принеси жертву во имя народа на могиле отца».

– Тёмные, что сейчас начнётся… – пробормотал Шидай.

Воздух разрезал чей-то отчаянный крик.

Хайнес Иерхарид стоял у окна и смотрел на стекающийся к дворцу народ стеклянным взглядом. На столе лежала мятая бумажка, а у порога статуей замер главный помощник повелителя. Бледный и испуганный.

До слуха Иерхарида доносились яростные крики, мольбы, просто неясный гвалт… Всё это сливалось в неразборчивый шум, и хайнесу казалось, что он тонет в нём.

В тяжёлое время подданные ждут жертвенности от своих повелителей. В отчаянии и страхе за судьбу своих близких они ожидают, что их господин ступит на костёр, чтобы спасти их детей и друзей.

Теперь Иерхарид понимал, что дар не обманул ни его самого, ни Узээриша.

– Господин, – робко напомнил о своём присутствии и о том, что он ещё ждёт приказаний, помощник.

– Подойди, – распорядился хайнес и, дождавшись, когда оборотень встанет рядом, коротко велел: – Забери их. И увези. К ней.

– Слушаюсь, – другого приказа помощник и не ждал.

Иерхарид мог сам взойти на костёр. Но пожертвовать своим ребёнком даже во благо целого народ он не мог.

Всё рухнет. Все его старания вернуть правящей семье высокое доверие народа пойдут прахом. Они восстанут. Иерхарид как наяву видел пожары мятежей, горящие улицы Жаанидыя и обуглившиеся стены школы – как памятник его равнодушию перед горем подданных.

В Салее опять займётся пламя раздора.

Проснувшись и не обнаружив харена рядом, Майяри предсказуемо расстроилась. Но злиться и бежать на его поиски не стала: у него полно забот, зачем отягощать его ещё и своими капризами. Кроме того, она и так знатно, хоть и не нарочно, потрепала ему нервы с этим горящим ангаром. Стоит проявить немного смирения. Тем более госпожа Пандар пообещала научить её быть пай-девочкой, и заинтригованная Майяри (интересно же узнать, как выглядят пай-девочки в представлении такой колоритной госпожи, как домоправительница Особняка с Елями) потопала за ней на кухню.

Как выяснилось, кротким и милым девочкам полагалось с аппетитом есть яйца и слушать то, что говорят. Точнее, яйца полагалось чистить, но Майяри, с упоением слушающая красочные рассказы домоправительницы, пока та разделывала мясо, просто их пожирала. И осознание, что она делает что-то не так, накрыло её только на четвёртом яйце, когда то отказалось лезть внутрь: гусиными яйцами наедаешься быстро.

В целом день проходил спокойно. В доме царило умиротворение и уют, слуги – помимо госпожи Пандар имелись ещё горничная, лакей и садовник, он же конюх – были разосланы по делам, сама домоправительница готовила обед, рассказывая, как на прошлой неделе выгнала обнаглевшую кухарку, а Редий и Аший резались в карты.

Майяри даже не верила, что так мирно проводит время. Она впервые вот так просто сидела со слугами на кухне, слушала байки и ела. В общине такой высокородной госпоже, как она, близко общаться со слугами не полагалось. Да и желания не было. А после побега она сама стала безродной человечкой, у которой и жилья своего не было, какие уж слуги. В памяти находился только один похожий случай, когда она вместе с Виидашем, Мадишем, Лироем и Эдаром сидела на кухне санаришской школы. Но те посиделки были отнюдь не спокойными: на кухню они пробрались ночью и воровали копчёную баранью ногу. Накануне днём мастер Лодар опять их наказал и оставил без ужина. А есть очень хотелось. «Уворовать» ногу они успели до половины, когда на кухню неожиданно нагрянул мастер Милим. И следующий час они с воплями убегали по коридорам от скачущего за ними по пятам недоеденного угощения.

Мысли о друзьях навеяли мысли о школе, но Майяри только поморщилась. Голова всё ещё ныла, а мимо зеркала и пройти было страшно. Какая учёба, точнее уж, соревнования! Ну вылетят они, тоже беда! Девушка хмыкнула. Участвовать хотела только Род, она же без позволения втравила их в это. И вот она, Майяри, без позволения вытравит обратно. Интересно, их уже исключили? Она же вчера не явилась. Команды же не в полном составе выступать не могут, верно? Или могут? В любом случае, её побили и похитили. У неё очень уважительная причина, чтобы бросить друзей в этой соревновательной авантюре.

И харен, уходя, запретил её выпускать. Это уже с ней Редий поделился. Мол, господин и вовсе бы вас из виду не упускал, но во дворце что-то случилось – кажется, в подземельях до чего-то дорылись – и ему пришлось уехать. Майяри бы тоже хотелось посмотреть, что там, но она опасалась, что господин Шидай её тогда совсем сожрёт.

И вообще, послушной иногда быть приятно. Девушка без аппетита, но с удовольствием куснула яйцо.

Хлопнула дверь, выходящая с кухни на задний двор, и внутрь вошла раскрасневшаяся служанка – краснощёкая дородная девица – с корзиной в руках.

– Ох, госпожа, там такое… – выдохнула девушка. Глаза её возбуждённо блеснули, щёки покраснели сильнее, и она смущённо посмотрела на Майяри. Та заподозрила, что «такое» девицам благородного происхождения знать не полагалось.

Госпожа Пандар бросила взгляд на корзину, помрачнела и обтёрла нож о передник, украсив его живописными кровавыми разводами.

– Ты, – она угрожающе ткнула в сторону Майяри лезвием, – разбери корзину. А ты пошли расскажешь, что у тебя там случилось.

Взволнованная служанка нетерпеливо выскочила наружу и придержала дверь для домоправительницы.

– Наверное, Миршка с любезностями опять подобрался, – ехидно осклабился Редий.

– Не нравится он мне, – серьёзно отозвался Аший, – ненадёжный. Ришка – девка глупая, но добрая и хозяйственная. И мужик ей нужен смекалистый и основательный.

– Да разве я спорю…

Майяри с любопытством заглянула в корзину и увидела рыбу, лук, картошку и пару десятков яиц, сперва принятых за перепелиные, но потом опознанных как куриные (размер гусиных уже виделся совсем привычным и обычным). Нашлась также пара мешочков с сухофруктами, кулёк орехов и скомканная бумажка. Сперва девушка решила, что из неё что-то выпало, развернула её и поворошила картошку в поисках пропажи. Но потом заметила надпись и хотела уже вернуть бумажку на место – вдруг любовное послание, – но глаз зацепился за очень неуместное для интимных признаний слово: «…хайнесу».