Восход Черного Солнца и другие галактические одиссеи - Генри Каттнер

общей космической организации с целью совместной защиты, и вот теперь время для осуществления этой идеи настало.

Преимущества огромны. Единый космический патруль – вместо дюжины; всякие тарифы и эмбарго отменяются; власти могут перестать следить друг за другом и заняться наконец делом – уничтожением преступности и все такое прочее. Короче, начать строить Утопию. Ученые обеими руками «за». Они жаждут создания огромного научного института, участниками которого станут все миры. Общественность узнает секрет изготовления марсианской красной стали. Некоторые заходят в мечтах еще дальше: сотрудничая, планеты смогут создать нерушимый союз, а это означает, что цивилизация будет продвигаться вперед семимильными шагами.

– Рад слышать это, – откликнулся Бертрам. – И я наконец узнаю формулу масла, применяемого венерианским культом Кана. До сих пор мне это никак не удавалось. А теперь, если все барьеры рухнут, они вряд ли откажут…

– Конечно, – рассеянно сказал Галахер. – Вот только… могут возникнуть осложнения. Я пошатался по Небесному Городу. Здесь сотни оперативников, которые следят за обстановкой. Все знают, что назревают неприятности.

– Неприятности?

Вместо ответа Галахер продемонстрировал трехмерную фотографию. Снимали явно второпях, изображение получилось смазанным. Тем не менее видны были сидящие вокруг стола четверо каллистиан, сутулых, с крыльями, как у летучей мыши, и большими сплющенными лбами. На коленях у одного расположился тардак, каллистианский эквивалент собаки, чем-то напоминающий китайского мопса, с ужасно острыми зубами, внушительными челюстями и выпуклыми глазами. Тардаки не крупнее мопсов, но гораздо более опасны. Цветное фото позволяло разглядеть, что лохматая, блестящая шерсть зверя белого цвета.

– И что это значит, Барр?

– Это Соволар и его шайка. Один наш человек установил камеру… чертовски рискованная, трудная работа, но он сделал это. И все же мы не узнали то, что хотели. Видишь ли, Соволар – босс каллистианских пиратов.

Теперь Бертрам вспомнил. Во время Космической войны огромная империя пиратов распустилась пышным цветом. Воспользовавшись всеобщим смятением, они грабили и безжалостно убивали. И Соволар правил своей империей как жестокий, дьявольски умный деспот.

– Но мне казалось, что каллистианское правительство уничтожило пиратов?

– Они этим активно занимаются. Многого уже добились, но понадобится время, чтобы довести дело до конца. Неприятности же, Бертрам, угрожают вот с какой стороны. У нас есть основания полагать, что Соволар планирует сорвать Космический съезд.

– Ох! Но как?

– Неизвестно. Есть предположение, что, возможно, он установил взрывные устройства под поверхностью Небесного Города, с целью уничтожить астероид. Факт тот, что пока мы их не нашли. А между тем, при их наличии, с помощью дистанционного управления можно разнести Небесный Город на клочки… и если к этому времени делегаты съезда уже окажутся здесь, дело может обернуться войной. Или, по крайней мере, на идее союза будет поставлена точка.

– Но зачем это нужно Соволару?

– Объединение означает для него конец, а еще одна война даст шанс отстроить заново свою пиратскую империю. Президенты, короли, императоры, дипломаты, посланцы всех миров соберутся здесь. Мы вынуждены работать в белых перчатках. Ты же знаешь, как обидчивы некоторые из них. И каллистиане хуже всех. Их правитель похож на китайского императора древности, такой же священный и неприкосновенный. У них жесткая кастовая система, и посланцы, которые прибудут сюда, королевских кровей.

– Не понимаю…

– Есть подозрение, что эти посланцы – фальшивка, – объяснил Галахер. – Возможно, настоящих подстерегли где-то в космосе, и Соволар со своими людьми заняли их места. Что касается изменения внешности, они настоящие кудесники. Может, даже прибегли к пластической хирургии. Они уже давно вынашивают свои планы.

– В таком случае… это необходимо расследовать!

Детектив с мрачным видом покачал головой.

– Все не так просто. Другим существам запрещено даже дышать одним воздухом с каллистианами. Понадобятся месяцы переговоров, чтобы посланцы согласились приехать, и, стоит им почувствовать себя оскорбленными, они без промедления все бросят и уедут. С каллистианами спорить бесполезно, Бертрам. Они не люди, у них другая психология.

– Должен же найтись какой-то способ обсудить…

Галахер продемонстрировал другую фотографию. На ней были изображены шесть каллистиан, один из них держал на коленях маленького тардака… на этот раз черного.

– А вот настоящие посланцы. Беда в том, что прибывшие каллистиане выглядят в точности, как на этой фотографии. Даже тардак у них черный.

– Да? По-моему, тардаки очень подозрительно относятся к чужим… – задумчиво проговорил Бертрам.

– Конечно. Я уже думал об этом. Нет абсолютно никакого способа доказать, что посланцы фальшивые, а пока мы не сделаем этого, наши заявления могут породить только разногласия. Что в высшей степени рискованно. У нас же нет никаких доказательств. Есть лишь смутные теории и догадки. Может, мы вообще ошибаемся.

Вид у детектива сделался совсем хмурый.

– Если Соволар подменил посланцев, он, возможно, уже установил здесь взрывные устройства. И у одного из этих фальшивых каллистиан может быть аппарат дистанционного управления, спрятанный на себе.

– Что-то здесь не вяжется! – воскликнул Бертрам. – Ведь использовать этот аппарат означало бы для них собственную гибель.

– Да. Знаешь, каллистиане и раньше засылали команды самоубийц. Люди Соволара, возможно, получили приказ убить себя, если не будет другого способа уничтожить Небесный Город. – Галахер развел руками. – Теперь видишь, в каком затруднительном положении я оказался? Я не могу сделать ни шагу. Если бы у меня были хоть какие-то доказательства, тогда я, наверно, рискнул бы. Но их нет. И тем не менее необходимо что-то придумать… Не возражаешь, если я поброжу тут еще немного, Бертрам? В земном окружении как-то легче думается.

– Я помнил об этом, когда давал тебе пропуск в свои пещеры, дружище, – пробормотал Бертрам, постукивая кончиком пальца по зубам и задумчиво хмурясь. – Знаешь, у меня есть идея, Барр. Парализующие лучи действуют сквозь пластик?

– Конечно. Но…

– В таком случае можно попробовать. Слушай, Барр…

– Идиот! – взорвался толстый шеф-повар, глядя сквозь стеклянную панель на отвратительно точные движения робота. – Три таких гриба весят унцию, никак не больше!

Не обращая внимания на Бертрама, робот продолжал взвешивать грибы, быстро, но тщательно. Три с половиной. К черту! Грибы были маленькие, и все равно Бертрама трясло от злости. Тем не менее возникало отвратительное чувство, что робот и впрямь успешно справляется со своей задачей.

Приготовление каллистианского королевского обеда шло полным ходом. Наверху, в Солнечном зале, уже собралось множество влиятельных представителей всех планет, а у Бертрама в подземных кухнях шла дуэль с его соперником-роботом. На шеф-поваре был гибкий скафандр для защиты от искусственной каллистианской атмосферы, а вот робот, конечно, не дышал и ни в чем подобном, соответственно, не нуждался. Руки у Бертрама дрожали, что не мешало ему действовать с обычной сноровкой. Правда, удержаться от того, чтобы время от времени бросать обеспокоенный взгляд через стекло в соседнюю кухню,