Хозяин Пророчества - Николай Бородин

Зеленая полусфера полыхнула ярче обычного, но магия братства не имела к этому ровно никакого отношения. Чахлая трава вокруг каменного круга приобрела невероятный зеленый оттенок, каким не обладала в природе. И молниеносно разрослась, покрыв собой весь песок вокруг святилища.

Это было явно ненормальным явлением, и Мастер Цепи тут же обрушил на буйно распространяющуюся растительность всю мощь магии смерти, но он опоздал. Ему противостояла сила, по меньшей мере не уступающая его собственной мощи, а кое в чем даже превосходящая, — прямо перед ним и перед его орком, преграждая им путь, начали вздыматься лианы, переплетаясь и составляя нечто пока непонятное. Зелень гнила и распадалась прахом прямо на глазах, иссохшие стебли валились наземь снопами, но новые и новые ростки пробивались вверх, дав корни на голом песке. Мастер попросту не успевал задавить их все, и через мгновение труд живой природы был окончен. Гротескная фигура, похожая на оживший дуб, шагнула вперед и широко размахнулась рукой-колодой, одновременно издав угрожающий скрип.

Оцелот, выйдя из ступора, ощутимо дернул замершего Харад-аля:

«Хватай своего парня, быстрее! У нас есть несколько мгновений — я пробью щит, а вы пойдете внутрь и откроете наконец эту чертову гробницу! Пока враги не прочухались!»

Дервиш мгновенно пропал и появился рядом с Наран-зуном, схватив того за руку и совершив скачок обратно. Радимир за эти доли мгновения успел сосредоточиться — и, как всегда для магов, время потекло для него невыразимо медленно. Разумеется, его ход не остановился совсем, но для изучения хитроумных вражеских заклинаний этого вполне хватило бы. И Оцелот, не мешкая, ринулся в мешанину защитных контуров, поддерживающих векторов и прочей магической дребедени, которая составляла защитную полусферу.

Пожалуй, даже главе Гильдии не удалось бы справиться в срок, если бы не помощь. Силы природы не обладали ювелирным умением выдернуть нужную шестеренку и заставить механизм развалиться самостоятельно, — нет, они предпочитали мощным ударом кувалды превратить вообще всю машину в металлический блин. Давление мощи живых растений изнутри оказалось уже настолько велико, что разрывало щит. Ведь, в конце концов, вся магия братства Цепи так или иначе относилась к смерти, а значит, эффективнее всего ей могла противостоять только необоримая сила жизни и растущей природы.

И в тот самый миг, когда Мастер закончил свое виртуозное фехтование с древесной тварью, проход был сделан. Харад-аль оказался внутри в ту же секунду, проведя с собой Наран-зуна. И вот здесь, всего в паре саженей от главы братства, дервиш показал, на что он на самом деле способен, первым делом уничтожив орка-предателя. Ему оказалось достаточно просто захотеть, чтобы тот развеялся в пыль и прах, — и это произошло.

Силой дервишей была не столько магия, сколько вера. И Харад-аль, самый старый из всех пустынных чародеев, был по-настоящему опасным противником. Теперь настал его черед издевательски смотреть в черную пустоту под глубоким капюшоном Мастера, потому что в этот же миг Наран-зун коснулся рукой каменной поверхности святилища и воззвал.

И все скрылось под волнами света, неудержимым гейзером ударившего из каменного круга.

Долго ли способен держаться отряд, пусть и обладающий в избытке самыми разнообразными видами стрелкового оружия, магией и храбростью, против наступающих орд нежити?

У Альтемира был уникальный шанс узнать ответ на этот вопрос практическим путем. Но, судя по этому ответу, сей бесценный опыт собирался уйти в могилу вместе с паладином.

Сопровождаемый неразборчивым бурчанием грохот, к которому все уже успели притерпеться, внезапно стих, сменившись въедливым, плавно понижающимся по тональности, буквально разрывающим уши воем. Ширш первым углядел черный след, рассекающий небо, — Яссольф все-таки доигрался. Сбить буквально парящего над землей демона не составляло для бывалых некромантов затруднений, и сейчас неистовый боец, рассыпая из всех сочленений своего доспеха снопы искр и оставляя за собой шлейф густого дыма, падал вниз.

Паладин прикинул траекторию, примерную дальность полета, метнул вперед волну света, слегка расчистив себе путь, и опомнился только через два десятка шагов. Сообразил, что понесся выручать демона. В нерешительности замер. Кулаком снес череп самому ретивому скелету, чтобы тот не мешал думать. Сплюнул на охотно зашипевший песок. Испепелил еще парочку шустрых мертвецов и снова побежал.

Шлепнулся Яссольф не только красиво, проложив в рядах армии нежити целую просеку, усеянную обугленными костями, но и успешно, лишь слегка закоптившись. Его броня, приняв на себя этот последний удар, с чувством выполненного долга исчезла, окружающие скелеты тут же прыгнули на незащищенную спину лежащего в беспамятстве демона и тут же угодили в сноп солнечных лучей. Следом за ними с двуручником наготове рванулся мертвец в тяжелой броне, незамедлительно получил разрывной снаряд в кирасу и красиво разлетелся по округе.

Альтемир с удивлением покосился вбок, а потом вниз и увидел три круглых шлема. Из-под одного приветственно и слегка вызывающе (впрочем, как и обычно) выглядывала физиономия Снора, а два других шлема тащили наперевес мощные огнестрелы.

Ярл, не мешкая ни секунды, бросил паладину на бегу:

— И как ты думал тащить этого кабана?! — После чего подобрался к туше вырубившегося демона и шустро под нее поднырнул. Яссольф изогнулся с балетной грацией ломового битюга, словно бы делая мостик наоборот, и резво направился обратно к отряду, передвигаясь, видимо, только на пальцах рук и ног. Так, по крайней мере, это выглядело со стороны. Но, несмотря на малый рост, гном тащил тяжеленного демона без видимых усилий, только покрикивая, чтобы его прикрывали.

А ситуация вокруг тем временем изменилась, но Снор заметил это, только уперевшись головой Яссольфа в застывшего Альтемира. Паладин стоял, задрав голову вверх, и не реагировал на все возмущенные заявления союзника.

Нет, в небесах не парил очередной костяной дракон, да и прежнего завалили песком на совесть. Зато полку скелетов прибыло и количественно, и качественно — прямо поверх голов своих меньших собратьев шагал, высоко задирая мослы, настоящий костяной гигант. Каждая нога напоминала скорее несколько соединенных оглобель, еще выше вздымалась реберная клеть размером с хороший амбар, а надо всем этим возвышалась пожарная каланча башки с одной-единственной уцелевшей глазницей. Но зеленый фонарь в этой дыре горел так, словно изливал в мир древнюю злобность. Да, в сущности, так оно и было.

Сверкающий луч ударил в землю и прокатился, оплавляя песок, поверх щита, которым паладин накрыл себя, гномов и демона. Самого человека от столкновения сил бросило спиной на песок, чем гигант тут же воспользовался, удивительно резво наклоняясь вперед и протягивая руки, чтобы сграбастать добычу. И разом провалился в песок чуть ли не по колено.

Кьяр, всадивший свой науг в дюну под ногами по самое древко, злобно улыбнулся и махнул рукой — мол, бежим дальше. Вылазка почти успела вернуться к сбившемуся на холме отряду, когда великан, упершись в песок руками, все-таки вытащил свои конечности из ловушки. Наугер попытался было превратить в зыбучий песок все окрест громадного скелета, но гиганта явно поддерживали некроманты: вокруг огромного тела вскружились болотно-зеленые спирали, поддерживающие всю конструкцию, и существо без видимых усилий встало на ноги, немедленно возобновив движение.