Три изысканных детектива - Клод Изнер

— Глоток хлорала, умоляю, я так страдаю! — отвечал первый голос.

— Опасность… Кровь! Мои куклы, они погибли! — рокотал бас. — Необходимо проверить твою… повсюду кровь.

Жозеф приоткрыл дверь еще чуть шире и увидел человека во фраке, склонившегося над кроватью, где лежал барон. Голова несчастного была забинтована.

— Глоток, всего один… Бутылка в секретере, — умолял больной.

Человек во фраке распрямился, и Жозеф тихонько прикрыл дверь, а когда решился снова заглянуть в комнату, в ноздри ему ударил запах карболки.

— Где ты спрятал ключ с единорогом? — вопрошал гость, склонившись к лицу барона. — Ключ от твоего личного кабинета, он мне нужен. Эдмон, ключ… Будет довольно одного твоего жеста…

— Прошу тебя…

— Ответь, я должен знать, залили твою коллекцию кровью или нет! Говори, черт бы тебя…

— Вы его прикончите! — произнес за спиной Жозефа пропитой голос. Он перепугался, отскочил в коридор, обернулся и увидел сиделку: женщина была такого огромного роста, что он едва доставал ей до плеча. Жозеф поспешно отступил в тень.

— Служанка правильно сделала, что предупредила меня. Эй, вы, убирайтесь оттуда, и поживее! — рявкнула она, врываясь в покои барона. — У больного травма головы, и отдых для него — первейшее дело! Мало нам легавого, так еще этот устроил тут допрос с пристрастием безо всякого разрешения… Пшел вон!

Спрятавшись за дверью, Жозеф наблюдал, как посетитель ругается с сиделкой. У него было квадратное, гладко выбритое лицо с узкой щелью рта, в руке он сжимал замшевые перчатки. Спор закончился не в его пользу, и он вынужден был уйти. После чего сиделка извлекла Жозефа из его укрытия и вытолкала взашей.

— Уносите ноги, пока целы, — напутствовала она его.

Жозеф взглянул на ее мужеподобное лицо и молча подчинился.

У подножия лестницы, уперев руки в боки, его ждала довольная Оливия.

Убаюканный тряской дорогой — из-за гололеда он предпочел велосипеду фиакр, — Виктор боролся со сном. Поскольку Таша сказала, что будет занята весь день, он принял приглашение на семейный обед — Эфросинья пообещала приготовить картофель «дофин». Жозеф сгорал от нетерпения дать Виктору отчет о своих утренних передвижениях, но в присутствии тестя вынужден был держать рот на замке. Поговорить им так и не удалось, и после десерта Виктор удалился, вызвав живейшее неудовольствие Кэндзи.

Фиакр попал в пробку, и кучер высадил его на бульваре Мажента, в начале улицы Ланкри. Виктор прошел через набережную Вальми на улицу Винегрие и заглянул в маленькое кафе под вывеской «Якорь Фортуны». В тесном зальчике, за столом напротив старого зеркала, сидел единственный посетитель.

Виктор заказал у стойки вермут с кассисом, завязал разговор с хозяином и вскользь упомянул имя мадам Герен.

Одинокий посетитель вздрогнул и посмотрел на Виктора.

— Вдова Герен? — воскликнул кабатчик. — Как же, как же, знаю! Она всегда жила в нашем квартале. У нее кондитерская чуть выше по улице, мадам Герен назвала ее «У Синего китайца» — в память о своем отце, погибшем в Паликьяо.

— Паликаьяо? Где это? — вежливо поинтересовался Виктор, не выпуская из поля зрения входную дверь.

— В Китае. Он служил под командованием генерала Кузен-Монтобана.

Корантен Журдан чуть не подпрыгнул. Он вдруг почувствовал опасность: так заяц в чистом поле инстинктивно вострит ухо, почуяв браконьера. Любитель вермута исчез. Корантен заплатил по счету и снова занял свой наблюдательный пост под козырьком булочной.

Виктор вошел в кондитерскую «У Синего китайца». Хозяйка обслуживала какую-то женщину с маленькой девочкой — серебряным совочком насыпала сладости в пакетики.

— Это не просто крестины, у мадам Эрманс будет настоящий семейный праздник, — говорила покупательница. — Мои племянники обожают ваши мятные пастилки и постный сахар. А Бастьенна без ума от миндальных коржиков.

— Хочу помадку, мамочка, — прошепелявила девочка.

Торговка взвесила покупки. Из-под ее черного кружевного чепца выбивались волнистые пряди рыжеватых с проседью волос, обрамлявших милое, простодушное лицо. Глаза у нее были ярко-голубые, как у фарфоровой куклы, но сеточка морщин на щеках выдавала почтенный возраст.

Когда покупательница вышла, она обратилась к Виктору на удивление молодым и звонким голосом:

— А вы что желаете, мсье?

— Я пришел не за конфетами, мадам. Меня зовут Морис Ломье, и я хотел осведомиться у вас о Луизе Фонтан, она кузина моей невесты Мирей Лестокар, и та поручила мне ее разыскать. Товарки Лулу по мастерской на улице Абукир рассказали, что три недели назад она переехала к вам. Но я узнал, что произошло несчастье — девушку задушили.

Виктор давно занимался расследованием трагических смертей, повидал немало подозрительных субъектов и научился различать нюансы их поведения. Мадам Герен выслушала его тираду бесстрастно, но невольно моргнула и сжала челюсти, что было равносильно признанию. Она без сомнения знала Луизу, но заявила в ответ кислым тоном:

— Это имя мне ничего не говорит.

Виктор протянул ей вырезку из «Энтрансижан». Пока она читала обведенные красным строки, у нее дрожали руки, что подтверждало подозрения Виктора: женщина ему солгала.

— Я только что из морга и вынужден — увы! — подтвердить: убитая — действительно Луиза Фонтан.

— Повторяю, мсье, я с ней незнакома. Вас либо ввели в заблуждение, либо вы что-то не так поняли. Герен — распространенная фамилия. У меня много клиентов, они покупают сласти на праздник по поводу первого причастия, свадьбы, другие церемонии и просто чтобы полакомиться. Я продаю свой товар обеспеченным людям, на Рождество и в Новый Год торговля идет особенно хорошо. Вам нужен кто-то другой. Нет, я никогда не встречалась с этой… как вы ее назвали?

— Луиза Фонтан.

— Сожалею, мсье, ничем не могу помочь. — Возвращая ему вырезку, пожилая женщина уже полностью владела собой.

Город погружался в сумерки. Виктор курил, стоя под козырьком, и наблюдал за кондитерской.

Это привлекло внимание Корантена Журдана, и он остался у булочной, пытаясь получше разглядеть лицо незнакомца. На вид тому было лет тридцать. Корантен видел, как он вошел в кондитерскую, протянул хозяйке листок, минут через десять вышел, ничего не купив, но не ушел, а остался наблюдать за лавкой. Когда вдова Герен задвинула изнутри засов и повесила табличку «Закрыто», незнакомец прижался к перилам лестницы, чтобы его не заметили.

Хозяйка кондитерской в накинутом на плечи плаще помедлила на пороге, как любой выходящий на холод и дождь из теплого уютного помещения. Оглядев окрестности, она поспешила на угол улиц Винегрие и Альбуи, толкнула калитку обнесенного решеткой садика и вошла в узкое строение с закрытыми ставнями на окнах.

Виктор выбросил окурок, надвинул шляпу на лоб и направился туда же. Когда он проходил мимо Корантена, тот мельком увидел его лицо: правильные черты, черные усики, вид по-юношески беззаботный. «Он явно следит за старухой, — подумал Корантен. — Но зачем? Остановился под фонарем, делает вид, что читает газету. Кто он? Отвергнутый поклонник? Шпик? Сумасшедший? Этот город кишмя кишит психами!»