Несущественная деталь - Иэн Бэнкс

— Это ваши земли, господин Вепперс, — сказал Джаскен. — Ваш дом. Вы можете распоряжаться этим, как хотите. — Он бросил взгляд на Вепперса. — А люди, находившиеся в имении, они были предупреждены?

— Ни один, — ответил Вепперс. — Это было бы полной глупостью. Да и вообще, кто ходит по этим дорогам? Я вот уже целый век запрещаю людям по ним передвигаться. — Вепперс почувствовал, что Джаскен хочет сказать что-то еще, но не решается. — Это все, что я мог сделать, Джаскен, — сказал Вепперс.

— Да, господин Вепперс, — глухо сказал Джаскен, не глядя на хозяина. Вепперс, чувствуя, что его охранник с трудом сдерживает чувства, вздохнул.

— Джаскен, мне повезло, что я сумел перегрузить Ад НР назад на их субстраты. Они — одна из немногих цивилизаций, которые все еще готовы размещать свой Ад у себя, и им плевать, знает об этом кто-нибудь или нет. Все остальные, кажется, сдрейфили. Больше никто из тех, кто размещал их у меня, не захотел взять их обратно. Они были счастливы и вздохнули с облегчением, когда избавились от них несколько десятилетий назад. Кстати, именно поэтому я с ними и заключил столь выгодные сделки: они были в отчаянии. Я даже недавно провел некоторые разыскания, пытаясь разместить их где-нибудь в другом месте. ДжФКФ связали меня с чем-то — его зовут вроде бы Булбаузианец, но он отказался. Да и ДжФКФ сказали, что это так или иначе будет ненадежно. Я бы все равно не получил разрешения владельцев Адов. Ты и представить себе не можешь, Джаскен, насколько у меня связаны руки. Я даже не могу закрыть эти субстраты. Имеются законы, которые сочли необходимым издать наши старшие братья по галактике, эти законы регулируют отношение к тому, что, по их мнению, является живыми существами. Но некоторые из людей находятся в Адах по своему собственному желанию, можешь этому верить или нет. И еще не забудь обо всяких штрафных санкциях, оговоренных в соглашениях, которые я подписал, беря на себя ответственность за Ады, и поверь мне, эти санкции запретительные, даже карательные. Но даже если бы я наплевал на все это, субстраты под дорогами невозможно отключить. Они сконструированы так, что будут работать невзирая ни на что. Даже если срезать все деревья, это приведет только к тому, что они переключатся на биоэнергию, накопленную в корневых системах. Этой энергии хватит на десятилетия. Их можно только выкопать, размолотить и сжечь.

— Или нанести по ним удар ядерным, энергетическим или гиперкинетическим оружием, — сказал усталым голосом Джаскен. Верхолет перевалил через неровную стену дыма.

— Именно, — сказал Вепперс. — То, что происходит здесь, подпадает под форс-мажорные обстоятельства и освобождает меня от всех контрактных обязательств. — Он помолчал, протянул руку и прикоснулся к плечу Джаскена. — Я все продумал, Джаскен. Это единственный способ.

До настоящего момента им удавалось избегать медленно курящихся дымов, они поднимались почти вертикально, их лишь немного сдувал в сторону слабый, порывистый ветерок, хотя занимающиеся пожары теперь порождали собственные ветра. Здесь, в центре уничтоженных и все еще горящих остатков разбитых, изрытых воронками дорог, снаружи, внизу, вблизи дома было темно, почти как ночью.

Они пересекли круг спутниковых постаментов, на которых прежде стояли купола, а теперь находились рифленые скошенные тарелки фазированной решетки, обрабатывавшие сигнал, который связывал дом и все вокруг него с внешним миром, Энаблементом и всем, что находилось за его пределами.

Вепперс почувствовал, что какая-то его часть хочет отменить новую атаку, разрушения уже и без того были значительные, дороги и субстраты, находившиеся под ними, были уже уничтожены или догорали. Узлы связи не имели никакого значения, если то, ради чего они существовали, было уничтожено. Ады были разрушены или доведены до такого состояния, что и названия своего не стоили.

Но он понимал, что этих разрушений недостаточно. Важно впечатление. Когда дым рассеется (как в буквальном, так и в переносном смысле), он, Вепперс, должен выглядеть жертвой. Но он будет мало похож на пострадавшего, если дом уцелеет, а пострадает только земля вокруг. Ландшафтные работы, обеззараживание, а потом обильные лесопосадки — всего-то и дел; кто будет ему сочувствовать, если потери сведутся только к этому?

— И все же, — сказал Джаскен, когда они пролетали над игровыми площадками, лужайками и уголком большого лабиринта (почти все это было погружено в темноту и освещалось лишь тлеющими углями, занесенными сюда ветром из горящих лесов), — они, вероятно, ждали чего-то большего. — Еще один взгляд украдкой. — Я говорю о людях. О ваших людях. Они отдали…

— Да, мои люди, Джаскен, — сказал Вепперс, глядя, как верхолет выпускает шасси; аппарат сквозь темноту, огонь и неразбериху устремился к освещенному пламенем тору Эсперсиума. — Которым, как и тебе, всегда хорошо платили, о которых заботились, которые знали, что я за человек.

— Да, господин Вепперс.

Он посмотрел на Джаскена, когда они пролетали над крышами особняка. На черепице лежали горящие маленькие и побольше ветки, их пытались гасить немногие остававшиеся еще в имении служащие. «Бессмысленное занятие», — подумал Вепперс — крыша огнеупорная. Но с другой стороны, ведь люди должны же что-то делать.

Верхолет замер, готовясь опуститься в центральный двор.

— Тут есть кто-нибудь особенный для тебя, о ком я бы не знал, Джаскен? — спросил Вепперс. — Я имею в виду — в имении. Если кто и есть, ты это хорошо скрывал.

— Нет, господин Вепперс, — сказал Джаскен. Верхолет спустился в пустое сердце торообразного здания. — Никого особенного.

— Ну, это к лучшему. — Когда шасси коснулось плиток двора и верхолет замер, Вепперс посмотрел на свои старинные часы. — Нам необходимо вернуться через двадцать пять минут. — Он отстегнул ремни безопасности и встал. — Идем.

— Если хотите, я останусь с вами, — сказал Демейзен.

— Не хочу, — ответила Ледедже. — Уходите.

— Хорошо. Пожалуй, мне и правда лучше поторопиться. Там еще осталось, во что пострелять.

Посол Хьюэн подняла руку.

— Постойте. Вы не считаете, что нам понадобится дополнительная защита, когда прорвется вторая волна? — сказала она, смерив его скептическим взглядом.

— Я — другая моя часть, — возможно, уничтожит их, прежде чем они сюда долетят, — сказал Демейзен. — Сильно подозреваю, что запишу несколько на свой счет по пути к основному театру в Цунге. А кроме того, ребята с Внутренней системы и Планетарной обороны на сей раз будут иметь больше времени, чтобы лучше подготовиться. Похоже, эта волна готовится к краш-стопу. А это подразумевает более высокую степень точности стрельбы. Должно быть довольно безопасно. Он кивнул в сторону города, где от верхушек некоторых башен и небоскребов плыл рассеивающийся дымок. — Последняя надежда — вот для чего ваши всполохи. — Он загадочно посмотрел на посла, поклонился. — Прошу меня простить, мадам.

Хьюэн кивнула.

— Спасибо.

— Не за что. — Демейзен повернулся к Ледедже, подмигнул ей. — Ничего, вы это переживете.