Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат - Вера Камша

– Гвоздь. – Для пущей убедительности виконт стащил сапог и пошарил в нем рукой, гвоздь охотно поздоровался. – Может, камнем стукнуть? Вдруг забьется…

– Считай его знамением. – Рокэ поднялся. – Я нанесу визит тем, кто меня ждет, а ты, как нежданный, наблюдай за гвоздем. Начнет источать кровь, значит, это неспроста.

– Лучше ее источу я, – отрезал виконт, торопливо натягивая сапог. – Ты без меня заблудишься и замерзнешь, а я без тебя боюсь.

Алва засмеялся, но Валме ему не поверил.

– В целом положение на левом фланге я бы назвал не бедственным, а всего лишь плохим, – утешил Райнштайнер. – Дриксы слегка выдохлись и сейчас не столько рвутся вперед, сколько обороняют захваченное, но я рад, что ты здесь. Я могу удерживать позицию, однако на большее сил не хватает.

– Спасибо хоть сбить Маллэ с Болотного не удалось. – Ариго кивнул в сторону вершины, откуда доносилась мушкетная трескотня, перемежаемая гулкими ударами пушек.

– К сожалению, дела обстоят несколько хуже. Я успел привести сюда все четыре свои полка, но один из них был вынужден отправить на холм, без этого и без появления Придда люди Маллэ не выдержали бы.

– Значит, это твои там шумят?

– Да. Пришлось разделить силы, что очень опасно.

Все тут опасно, чего уж…

– Я понял. Хорошо бы отбросить «крашеных» назад, а после – полностью очистить курган. Дриксы, по твоим словам, притомились и сложили крылья, а мы поторопимся.

– У тебя уже есть план? – осведомился бергер; таким же тоном он спрашивал, что подадут на второе.

– Плана нет, но с нашими силами особо не размахнешься. Надо бы подняться повыше, отсюда пóля не видно, а разглядеть его следует.

– Ты рискуешь повторить Печальный Язык, – назидательно произнес Райнштайнер, – только сегодня это обойдется дороже.

– Не дороже слепоты. Где Придд и Маллэ?

– В войсках. Генерал Маллэ производит удручающее впечатление. Все, чего он хочет, – это погибнуть с честью.

– Ну и дурак! – Ариго пробежался глазами по сгрудившейся неподалеку немногочисленной свите. – Арно! Найди мне Маллэ… Если его не встряхнуть, точно хоронить придется. Ты уже знаешь, что Валентин послал себя к тебе сам?

– Ульрих-Бертольд уверен, что приказ отдал он.

– А ты?

– Я считаю, что Придд проявляет инициативу исключительно тогда, когда это необходимо. Для того, кто в неполные двадцать лет личным решением Первого маршала произведен в полковники, это естественно. Погоди…

Дрожь, ощутимая даже через подметки, без слов оповещала о прибытии обещанной конницы. Жермон обернулся и увидел долгожданные черненые кирасы поверх серых курток. «Волки»… «Волки» и полковник Ингертон!

Рыжеусый верзила, как раз под стать своим внушительным подчиненным, слез с серого коня и завертел головой в поисках начальства. Правый рукав полковничьего мундира развевался по ветру живописными лоскутьями, под ними белела повязка, кираса была забрызгана кровью – надо думать, дриксенской.

– Один кирасирский полк. – Ойген уже оценил подкрепление. – Всего один. Этого мало, Герман.

– Вряд ли Шарли просто жадничает, к тому же он не мог не учесть самовольства Придда. Итого два полка… Не первой свежести, но тысяча всадников наберется. От Лецке что-то осталось?

– Очень немного, и я бы не назвал этот остаток драгунами. После гибели Лецке я объединил их с мариенбургскими стрелками. Вместе это составит один неполный полк.

– Понятно. – Рука сама подкрутила усы. Чистенькому генералу среди грязных, ободранных офицеров всегда неуютно. – С прибытием, Ингертон. Что там у Шарли?

– Тихо. Пока… – Полковник поднес руку к помятому шлему. – По приказу маршала прибыли в ваше распоряжение. Участвовали только в последней атаке. Потери небольшие, устать толком не успели. Где и кого будем бить?

– Хороший вопрос… Сейчас подойдут Маллэ и Придд, тогда и решим – где, кого и как.

Реки текут вниз, вниз оползают оползни и обваливаются обвалы, а здешние валуны ползли хоть и не очень, но в гору. Больше всего это напоминало великое переселение черепах, если б те вдруг выстроились в колонну и куда-то отправились. Сверху Марсель видел лишь блеклые сухие «панцири», но воображение дорисовывало втянутые хвосты, лапы и змеиные головенки.

– Это они куда? – не выдержал наполненного скрежетом молчания виконт. – И откуда?

– Из Надора, я полагаю. – Ворон вглядывался в исток каменной реки, а Марсель повернулся к устью и обалдел. Процессия уверенно стремилась к горной цепи, пусть и невысокой.

– Они что, полезут через нее?

– Вряд ли, – усомнился Рокэ, – они, вернее, он пойдет напролом. В Придде может выйти неплохое землетрясение…

– Проломят гряду? – усомнился язык виконта, но глаза уже разглядели дорогу, по которой двигались камни. Она была прямой, как удар мечом. – «Разрубленный Змей»! Я не ругаюсь, я догадываюсь…

– Змееныш, но может и вырасти. Рожа мудра, жаль, в ее силах лишь шмякаться.

– Зоя не шмякается, а говорит, – ты много понял?

– Наша дама хотя бы подняла тревогу. – К тому, что Алва то и дело прикрывает ладонями глаза, Марсель привык, но со стороны и сейчас это смахивало если не на отчаянье, то на желание не видеть, не понимать, не знать… – Когда рубанет по Западным Надорам, я не поручусь за Данар…

– Но на Гальбрэ оно совсем не похоже… Ты куда?!

– Туда. – Алва легко и неторопливо, словно сходясь с противником, отправился вниз, Марсель с гвоздем побрели следом. Черепахи все ползли. Не так уж и быстро: со скоростью шагающей лошади или что-то вроде того.

– «Расскажи мне о море, моряк, – внезапно попросил Алва. – Расскажи…»

Под ногами скрипел никуда не спешащий гравий, валуны тоже вели себя смирно. Неужели камни тоже делятся на «барсов» и «козлов»?

– «Расскажи мне о море…»

Где оно, это море? Пыльные горбы тащатся впритирку друг к другу, не ворочаются, не встают на дыбы, не толкаются, только скрежещут каменным брюхом по превращенной в дорогу ране.

– «Расскажи мне…»

Очень невысокий обрыв и очень близкие тусклые спины – присядь, и тронешь рукой. Можжевеловый куст на самом краю разрублен пополам совсем недавно – в воздухе еще пахнет смолой…

– Рокэ, а я ведь понял, почему Дидерих назвал дорогу на эшафот слишком короткой, а Веннен – слишком длинной!

– Потому что оба так ничего и не поняли. – Алва отцепил шпагу и украсил ею иссиня-зеленые ветки. Рядом легли шляпа и куртка. – Если ты собрался дальше, избавься от лишнего, но я бы тебе не советовал…

– Я бы тоже не советовал, – проворчал Валме, глядя на трущиеся друг о друга бока. – Тебе.