Меч ненависти - Джеймс Салливан

Мальчик выдержал его взгляд. Он должен был убить монстра, повторял он себе, хоть это и был бесчестный поступок. Эта бестия была людоедом! Его нужно было убить, и не важно, как именно.

Хальгарда негромко всхлипнула.

Ульрик взял ее за руку.

— Все снова будет хорошо. Все будет хорошо.

Он наблюдал, как подыхает тролль, и сам чувствовал себя мертвым. Он не ощущал ничего. Ни триумфа, ни ярости, ни даже страха.

Великан грохнулся вперед. Ульрик ждал. Он держал девочку за руку и смотрел на тролля. И только когда костер прогорел до темных углей, он отважился подойти к серокожему. Кровь, хромая, подошла к мальчику. Обнюхала тролля. Ульрик осторожно пнул великана носком. Тот не шевелился.

Мальчик облегченно вздохнул. Затем собрал оставшиеся ветки и, разворошив угли, снова разжег костер. Когда пляшущее пламя разогнало темноту в самые дальние уголки пещеры, он встал на колени рядом с Йильвиной. Эльфийка еле дышала. Мальчик не знал, как можно помочь воительнице. Порез он смог бы перевязать. Но это…

Наконец с помощью Хальгарды он подтащил эльфийку поближе к огню. Тролля они оба сдвинуть с места не смогли. Он был тяжел, как обломок скалы. После нескольких тщетных попыток они уселись как можно дальше от тролля.

Кровь улеглась у ног Ульрика. Она облизывала рану на задней лапе и негромко поскуливала.

— Я проголодалась, — сказала Хальгарда.

А мальчику все еще чудился запах горелой плоти тролля. Он не мог есть. В кожаной охотничьей сумке эльфийки он отыскал лишь кусок затвердевшего сыра. Протянул его девочке.

— А что будешь есть ты? — поинтересовалась Хальгарда.

— Я не голоден.

Хальгарда положила сыр перед собой.

— Мы поедим, когда ты проголодаешься.

Ее слепые глаза смотрели прямо на него. Она выглядела жутко: с седыми волосами и морщинистой кожей.

Долгое время они молча вслушивались в потрескивание пламени.

— Эта пещера — могила, не так ли? — наконец произнесла девочка. — Король Озаберг, мертвый тролль, Йильвина умирает…

— Но мы еще живы, — пылко возразил Ульрик.

— Сколько осталось дров?

— Достаточно, чтобы продержаться еще несколько часов.

Мальчик подумал о темноте, которая настанет потом. От этой мысли стало неспокойно на душе. Он не боится темноты! Просто ее не любит…

— Если мы останемся здесь, то погибнем от голода. Если пойдем через воду, нас убьет зимний холод, — спокойно заявила Хальгарда.

— Мы пошлем Кровь. Она приведет подмогу. — Ульрик запустил пятерню в густую шерсть собаки. — Правда, Кровь? Ты немного отдохнешь, а потом пойдешь искать маму или Кальфа.

Бирга сняла янтарь с шеи умирающей человеческой женщины. В ее глазах без век читалось безумие. Шаманка сняла кожу с ее лица. И, несмотря на это, пленница улыбалась Оргриму. Герцог отвернулся. Вообще-то для него не было ничего нового в зрелище пыток. Такова жизнь. В каком-то смысле таким образом пленникам оказывали уважение. Они получали возможность отмыться от позора из-за того, что не сражались до смерти. Храбро державшийся под пытками возвращал себе благосклонность предков. Человеческая женщина была храбра!

— Что она сказала? — поинтересовался Думгар.

Бирга указала на другие трупы.

— Не больше, чем те. Похоже, Эмерелль скрывалась в мире людей на протяжении многих недель.

Герцог Мордштейна поковырял в зубах тонкой палочкой, затем сплюнул.

— Почему Сканга не знала этого?

Шаманка сунула янтарь в сумку, спрятанную в складках ее платья, спокойно вытерла окровавленные руки о снег. С каждым мгновением, оттягивавшим ответ, тишина становилась все более угрожающей. Думгар отбросил свою зубочистку и принялся нервно поигрывать кожаным ремнем, свисавшим с пояса. Тролльский князь носил только мех, обернутый вокруг бедер. Босой, как и большинство его воинов, он топтался в снегу.

— Ну так что, Бирга? Ты ответишь мне?

— Неужели поступков Сканги и нашего короля недостаточно для ответа? Неужели твой толстый череп состоит только из костей? Ты не понял, что произошло? Кто послал нас сюда? Сканга и Бранбарт! И кого мы находим? Эмерелль. Думаешь, они не знали, что тиранша здесь? Ты считаешь все это совпадением, игрой судьбы? Они хотели, чтобы мы поймали тираншу. Ты должен был получить возможность заслужить бессмертную славу. Поэтому ты здесь. А не ради того, чтобы сжечь парочку покосившихся от ветра хижин!

Герцог Мордштейна провел рукой по лбу.

— Пусть бы и сказали мне, чего хотят.

— Зачем? Чтобы ты шел на войну против людишек, дрожа от страха? Вспомни о пирах после твоих побед. Смог бы ты спокойно пировать, зная, что тиранша здесь? Преследовал бы врагов, словно волк на охоте, не давая им покоя? Ты знаешь ответ.

Оргриму нравилось, как шаманка играет с Думгаром. Но он ни на минуту не поверил ей. Если бы Сканга действительно знала, где Эмерелль, она послала бы его через звезду альвов на горе в самом конце фьорда. Хватило бы десяти воинов, чтобы захватить тираншу.

Думгар принялся беспокойно шагать взад-вперед.

— Все не совсем так! — Он посмотрел на Эмерелль. Эльфийка была связана и сидела на корточках с подветренной стороны разрушенного палисада. — Нам следовало бы убить ее прямо сейчас. Она — зло, которое нужно истребить. Разве вы этого не чувствуете? Она хочет нашей смерти!

Бирга рассмеялась.

— Ты видел мясо зайца, Думгар? Посмотри на нее, на тираншу. Ее руки связаны, она не может сплести заклинания. Во рту у нее кляп, она не может произнести слов силы. И глаза у нее завязаны, чтобы ее взгляды не натворили бед. Чего ты боишься, Думгар? Мысли о мести — вот и все, что осталось тиранше!

За словами Бирги последовала тишина. Оргрим разглядывал эльфийскую королеву. Она была такой маленькой и хрупкой! Ему не верилось, что она обладает огромной силой! Когда-то она приказала убить его. Оргрим думал, что, если когда-нибудь встретит ее, воспоминания о ночи на Шалин Фалахе и всех его прошлых жизнях вернутся. Но врата в минувшие дни оставались заперты. Может быть, так оно и лучше. Какое дело дереву до прошлогодней листвы?

— Разве вы не чувствуете зло, которое исходит от нее? — пробормотал Думгар.

Он опустился на колени в снег рядом с тираншей. Его рука нащупала каменный нож на поясе.

— Ты знаешь, зачем она нужна Бранбарту живой. Она должна встать на Шалин Фалах. И полететь, обнять пропасть, как мы когда-то. Как ты думаешь, что сделает Бранбарт, если узнает, что ты убил тираншу?