Хроника смертельной весны - Юлия Терехова

— Не волнуйся! — Жики вновь положила ему руку на плечо. — Она ответит согласно кодексу Ордена.

— Я разорву ее! — прорычал Олег. — Она проклянет тот день, когда родилась.

— Она пойдет под трибунал. Око за око. Даже Росси ее не спасет.

— Вы обещаете мне?..

— Клянусь! — твердо заявила Жики. — А теперь иди. В квартире Себастьяна тебя ждет Катрин. Простись с ней.

— Что значит — простись? — нахмурился Олег.

— Она уезжает, — просто ответила Жики.

— Я не понимаю…

— Все просто — она уезжает с мужем к своему сыну. Ты должен смириться.

— Нет! — крикнул он. — Я вам не верю!

— Она сама тебе скажет. Но я освобождаю тебя от данной мне клятвы, — с этими словами старая тангера подтолкнула его к двери. — Иди же!

…Катрин куталась в покрывало, сдернутое с кровати Баса — видимо, ее бил озноб. Темные глаза ее вспыхнули отчаянной тревогой, когда она увидела, что его руки и плечи в крови:

— Ты ранен?!

— Изабель застрелила Бриджит, — глухо произнес он. — Это ее кровь. Катрин ахнула: — Как?!

— Она закрыла меня собой, — продолжал он. — Не понимаю, зачем.

— Она любила тебя, — прошептала Катрин. — Любила, как друга.

— Меня нельзя любить, — с горечью выдавил он. — Меня не за что любить.

— Я скажу банальность, — Катрин поглубже запахнула на себе покрывало. — Любят не за что-то, а вопреки. Но Бриджит любила тебя за верность и чувство собственного достоинства.

— А ты? — вылетело у него. — Вопреки чему ты меня — не любишь? Горло Катрин свело, когда она выталкивала горестные слова:

— Я люблю тебя.

— Весьма оригинально любишь, надо сказать, — зло заметил он.

— Как могу. И вообще… Я никогда б не призналась, если б не…

— Если б не собиралась уйти?..

Она отважилась посмотреть ему в глаза:

— Да. Меня Жики взяла с собой, чтобы мы простились. Я уезжаю вместе с Сержем в Лондон. Спасибо, что спас его.

— Где он сейчас? Тоже сюда притащился? Со мной попрощаться?

— Нет. Поехал в отель за вещами.

— А ты приехала, чтобы лично сообщить, что бросаешь меня?

— Я не могу оставить сына. Я не могу оставить Сержа.

— А меня, значит — можешь?

— Могу, — просто ответила она, и добавила: — Должна.

— Я тебе не верю.

— Странно, — в ее темных глазах застыло искреннее непонимание. — Между нами столько боли, что с твоей стороны, по крайней мере, наивно рассчитывать, что эта боль просто утихнет. Так не бывает.

Он словно ее не слышал:

— Если ты не любишь его, то забирай Антона, и мы уедем туда, где нас никто не найдет.

— Ты меня вообще слушаешь? — Катрин повысила голос.

— Слушаю! И не понимаю. Может, ты боишься неизвестности? Так напрасно. У меня есть деньги, я заработаю еще…

— Или украдешь, — чуть улыбнулась она.

— Или украду, — кивнул он и замолчал. Потом уронил:

— Дело ведь не в деньгах.

— Конечно, нет.

— Тогда в чем?

— Я люблю Сержа и никогда не причиню ему такой боли.

— Ты только что сказала, что любишь меня. Невозможно любить двоих.

— Почему невозможно? — подняла она бровь. — Я же люблю.

— Что? Ты любишь нас обоих?

— Да. По-разному, конечно.

— Невероятно. Бред какой-то, — он потер лицо ладонями, словно отгоняя горький дурман. Он вдруг почувствовал, что смертельно устал — если б Катрин не стояла рядом — просто бы упал замертво.

— Ты просто сошла с ума, — заключил он. — Чокнулась.

— Возможно. Но дело обстоит именно так.

— И ты приносишь в жертву меня?

Катрин помолчала, а потом решительно заявила: — Да. Тебе придется с этим смириться.

— Я не хочу, — он сцепил зубы. — Я не смогу. Почему ты так поступаешь со мной?

— Потому что я никогда не буду счастлива без Сергея.

Пару мгновений он оценивал ее слова — его лицо не выражало ничего. И таким же невыразительным был и его голос, когда он вновь заговорил:

— А без меня?

— И без тебя, — и тут он уже не выдержал. Его напускную невозмутимость словно смыло клокочущей волной:

— Проклятие! Я больше не могу это слушать! Убирайся вон!

— Я знала, что ты меня прогонишь. Что ж, я сейчас уйду. Тебе придется это принять. Прости.

— Нет. Никогда не приму и не прощу. Но лучше уходи сейчас, пока я не потерял над собой контроль.

— Что это значит?

— Я свяжу тебя и никуда не отпущу.

Катрин истерически рассмеялась: — Это мы уже проходили…

— Зря смеешься, — в его голосе прозвучала недвусмысленная угроза. Но Катрин подошла совсем близко к нему и коснулась лбом его окровавленного плеча.

— Ты останешься с этими людьми? Почему ты не уедешь?

— Теперь они — моя семья. Мне больше некуда идти. Если тебя нет рядом — все теряет смысл. Я и не знал, что ты так жестока, Катрин. Ты сейчас вырвала мне сердце. Уходи и больше никогда не появляйся в моей жизни. Nevermore.

— Это мне говорит самый жестокий человек, которого я когда-либо знала, — прошептала она. — Прощай.

Она сделала движение в сторону двери, но Олег, чувствуя, как от безысходности темнеет в глазах, обхватил ее и крепко прижал к себе: — Катрин, нет… Это невозможно… Я не могу тебя отпустить…

Он не мог заставить себя оторваться от ее губ, но тут дверь квартиры распахнулась, и появилась Жики:

— Рыцарь, вы нужны. Тони вновь исчезла. Вместе с Фафниром, Их нигде нет.

— Продолжайте ваш отчет, рыцарь.

— Мы привели приговор в исполнение, как только добрались до места. Но, как я уже говорил, на сутки позже, чем предполагалось.

— Мне все же хотелось бы понять, почему сценарий акции был нарушен. И попрошу в деталях — вы, рыцарь, обычно немногословны.

— Погода нелетная была.

— Вы шутите?..

— Да нет, я серьезен, ваша светлость…

— Извольте обращаться ко мне, как положено Уставом.

— Как будет угодно мадам командор.

— Что это за тон, рыцарь?

— Прошу меня простить.

— Боюсь, вы совершенно отбились от рук, рыцарь.