Погибель королей - Дженн Лайонс

Невероятный свет и предсмертный крик дракона разнеслись на много миль во всех направлениях. Темные воды озера, густые и вязкие, плеснули на берег, когда тяжелое тело упало в них и скрылось в глубине. По воде пошли круги, но потом они исчезли.

Лес замер, словно от потрясения. Наконец юноша выбрался на берег. В одной руке он держал копье, а другой тащил демона.

Идти он мог только благодаря магии копья. Будь он жив, его вывихнутая, раздавленная нога непременно стала бы причиной его смерти. Лошадь демона пыталась приблизиться к нему, и ему пришлось отгонять ее копьем. Добравшись до берега, он уложил демона-рыцаря на землю, снял с него шлем и вгляделся в лицо.

Ее кожа была красной, а черно-красные волосы шли единой полосой по голове. Он не видел ее глаз, но знал, что они окрашены во все цвета кузницы. Здесь, в загробном мире, он видел ее душу, видел и липкую черную скверну демонов. Но, что хуже всего, он узнал ее. Он знал ее – даже при том, что ее облик изменился после возрождения, даже если теперь она не была похожа на женщину, которая когда-то спасла его от того, что хуже смерти.

Он понял, какую отвратительную шутку сыграл над ним Ксалторат.

– Элана…

Он закрыл лицо руками и заплакал.

Ксалторат наслаждался. Он убивал всех, кто попадался ему на пути, часто совершенно особенными способами, отрывал людям конечности, пожирал детей целиком и проламывал головы женщинам черепами их мужей. За собой он оставил большой горящий след. Он веселился, глядя на разрушения, и призывал своих братьев из преисподней, чтобы они тоже могли поиграть. Демоны насиловали, разрушали и пожирали души убитых.

Ксалторат обожал людей. Они обладали таким восхитительным теплом. Они испытывали такую боль. Он никогда не мог причинить им такой вред, который утолил бы его аппетит.

Перед ним на дороге встал ничем не примечательный человек в рваном, заплатанном плаще. На него можно было бы вообще не обратить внимание, если бы не обруч у него на голове и длинный жезл в его руках.

В этом человеке ни за что нельзя было бы узнать императора Санда, обладавшего двумя самыми мощными артефактами в мире.

Ксалторат ухмыльнулся.

– Я ЖДАЛ ТЕБЯ!

Императора Санда эти слова не обрадовали.

– Иди домой, – сказал он. – И уведи своих сородичей.

Ксалторат вытащил остатки чьей-то ноги, застрявшие у него между зубами.

– ТОЛЬКО НЕ В ЭТОТ РАЗ.

Санд кивнул, словно принимая этот ответ, и отвел руку назад. Вперед вылетел поток красной энергии – не столько огонь, сколько кипящий газ. В последний момент луч изменил направление и упал на несколько находящихся рядом зданий, и они запылали.

– Он прав, – сказал Гадрит, пока Санд оглядывался, разыскивая источник этой магической помощи. – Мы с демоном заключили сделку. Он поможет мне, а за это я разрешу ему сжечь этот город дотла. Нельзя сказать, что его жители не заслужили подобной участи. Этот город должен сгореть.

Санд сделал вдох.

– Значит, мальчик сказал правду. Ты все еще жив.

– С формальной точки зрения – нет. – Гадрит поднял руки, позволяя рукавам его длинного черного халата соскользнуть. – Ну что, покончим с этим раз и навсегда?

Санд посмотрел на демона, затем перевел взгляд на Гадрита.

– Когда мы сражались в прошлый раз, ты проиграл. Неужели ты забыл, что теперь я – император?

– О нет, я не забыл. Ты – тот, кем я тебя сделал.

Ксалторат повернулся и зашагал к центру города. По пути он подхватил владельца какой-то лавки и размозжил ему затылок о кирпичную стену.

– Ну, с кем разберетесь сначала, ваше величество? – спросил Гадрит. – С принцем демонов? Или с человеком, который уничтожил вашу семью? Хотите узнать, что я сделал с душой вашей жены? Я готов изложить все в мельчайших подробностях.

Лицо Санда исказилось от ярости. Он произнес заклинание на незнакомом языке, и в его руках появились шары смертоносной энергии. Вместо ответа он швырнул их прямо в Гадрита Кривого.

Император ожидал, что это станет первым залпом продолжительной магической дуэли, первым раундом боя с противником, с которым мог справиться только он. Ведь Гадрит был так опасен. Но Гадрит, жутко оскалясь, принял удар на себя, и шары попали ему в грудь. Он упал на колени; энергия обожгла ему кожу и распространилась по всему телу. Гадрит умер, смеясь. Император Санд слишком поздно понял, какую страшную ошибку он допустил.

* * *

– Мы не можем оставаться здесь, пока город пылает, – сказала Тьенцо Тераэту. Ванэ грыз большой палец, наблюдая за тем, как церковь, посвященная его богине[152], заполняется телами живых и мертвых. В нее хлынул поток беженцев – тех, кто надеялся укрыться здесь от демонов, разорявших город.

Но даже собор Таэны не был безопасным убежищем. Демоны придут и сюда.

– Я не смогу одолеть принца демонов, – признал Тераэт. – Да, я высокого мнения о себе, но не настолько.

– С дороги! – загудел чей-то голос, и люди, которые стояли над трупом Кирина, подняли головы и увидели Корена Миллигреста и солдат, которые несли кого-то на плаще. Тьенцо широко раскрыла глаза от изумления.

– Я думала, он в Хорвеше.

– Он же главнокомандующий, – прошептал Тераэт. – Наверное, кто-то провел его через врата.

Терин оторвал взгляд от тела сына, когда услышал голос Миллигреста.

– Это… Это Джарит? – спросил он, задыхаясь.

Солдаты положили тело Джарита на пол – на клочок пространства, который еще оставался пустым. Очевидных ран на теле Джарита не было видно, но он все равно был мертв. Судя по его лицу, смерть оборвала его последний вопль.

– Его можно вернуть? – спросил Миллигрест у Терина. Голос у него был твердый, словно железный слиток.

– Я не уверен… – Терин наклонился, чтобы посмотреть на Джарита. Он словно и не переставал быть жрецом, и старые привычки инстинктивно возвращались к нему.

– Если его душу вырвал демон, сделать ничего нельзя, – сказала Тьенцо. – Прости, Корен.

Главнокомандующий дернул головой и, нахмурясь, взглянул на Тьенцо, пытаясь вспомнить, кому принадлежал голос, который в последний раз он слышал двадцать лет назад. Затем он узнал ее.

– Равери, зря ты сюда вернулась.

– Да, я всегда поступала во вред себе, – ответила Тьенцо и повернулась к Тераэту: – Не оставишь нас ненадолго?

Тераэт нахмурился, но затем кивнул и вернулся к госпоже Мие. За ним последовал Терин – либо для того, чтобы не мешать разговору Тьенцо и главнокомандующего, либо чтобы не оставлять Мию наедине с ее сородичем-мужчиной.