Другая история литературы. От самого начала до наших дней - Дмитрий Калюжный

Ты – и веры залог, и тайны надежный хранитель,

Ты – драгоценнейший клад, всякого блага исток.

Все на земле покорно тебе, что высоко и низко:

Скиптры великих держав ниц пред тобой склонены.

Не тяжела твоя власть, но радостна всем, кто подвластен:

Лучше нам раны и боль, нежель немилость твоя.

Мудрость сама, что над миром царит, размеряя порядок,

Не посягает ни в чем на достоянье твое.

Дева, ложась под удары твои, тебя прославляет:

Ей, пронзенной тобой, сладостно кровью истечь.

Слезы глотая, смеется она раздирающей боли,

Рада над телом своим видеть твое торжество.

Ты гнушаешься всем, что скудно, бессильно и вяло:

Даже и в нежной игре мужества требуешь ты.

Служат тебе и разум людской и мышцы людские;

Самое зло, и оно власти покорно твоей.

Тщетно тебя одолеть враждебные силятся силы —

Труд, холода и дожди, ссоры, коварство и гнев.

Нет – и жестокому ты укрощаешь душу тирану,

И окровавленный Марс кроток становится вновь.

Нет – и когда сокрушил гигантов Юпитер перуном,

Ты из казнящей руки ласково вынул перун.

Нет – пред тобою и тигр признает владычество страсти,

Перед тобою и лев станет и нежен и мил.

Мощь необорна твоя, а милость твоя несравненна —

Сладко с тобой победить, сладко тебе уступить.

Даже в бессилье своем ты вновь исполняешься силой —

Снова готов побеждать, снова готов уступать.

Ярость твоя коротка, а нега твоя бесконечна —

Смерть свою духом поправ, вновь оживаешь и вновь».

Это сказав, удалилась она, пресытившись скорбью,

Я же остался лежать, словно мертвец, на одре.

Это прекрасно написанное произведение странно выглядит на фоне эпохи, о которой специалисты сообщают, что она наполнена «бедностью вымысла и неумением владеть формой и выражаться художественно» и что в работах поэтов этого времена «ясно видно окончательное падение античного искусства». Похоже, мы имеем основания, чтобы сделать большой подарок историкам: вот вам, дорогие наши, новое возрождение – «остготское возрождение» VI века. Ну, а «вестготское возрождение» VII века, произошедшее в Испании, пусть найдут сами. Оно есть.

Читателям же, чтобы они имели возможность сравнить приведенное только что стихотворение «остготского возрождения» так сказать, с античным оригиналом, предлагаем «натурального Овидия», финал книги «НАУКА ЛЮБВИ»:

Полно, за дело! Без всяких прикрас довершу я, что начал,

К ближним ведя берегам путь утомленной ладьи.

Нетерпеливо ты ждешь попасть на пиры и в застолья,

Хочешь узнать от меня и для застолий совет?

Слушай! Заставь себя ждать: ожидание – лучшая сводня;

Вам промедленье к лицу – дай загореться огням!

Будь ты красива собой или нет, а станешь красива,

Скравши ночной темнотой всякий досадный изъян.

В кончики пальцев кусочки бери, чтоб изящнее кушать,

И неопрятной рукой не утирай себе губ.

Не объедайся ни здесь, на пиру, ни заранее, дома:

Вовремя встань от еды, меньше, чем хочется, съев.

Если бы жадно взялась за еду при Парисе Елена,

Он бы, поморщась, сказал: «Глупо ее похищать!»

Меньше есть, больше пить – для женщин гораздо пристойней!

Вакх и Венерин сынок издавна в дружбе живут.

Только и тут следи за собой, чтобы нога не дрожала,

Ясной была голова и не двоилось в глазах.

Женщине стыдно лежать, одурманенной влажным Лиэем, —

Пусть бы такую ее первый попавшийся взял!

Небезопасно и сном забываться на пиршестве пьяном —

Можно во сне претерпеть много срамящих обид.

Стыд мне мешал продолжать; но так возвестила Диона!

«Где начинается стыд, там же и царство мое».

Женщины, знайте себя! И не всякая поза годится —

Позу сумейте найти телосложенью под стать.

Та, что лицом хороша, ложись, раскинувшись навзничь;

Та, что красива спиной, спину подставь напоказ.

Миланионовых плеч Аталанта касалась ногами —

Вы, чьи ноги стройны, можете брать с них пример.

Всадницей быть – невеличке к лицу, а рослой – нисколько!

Гектор не был конем для Андромахи своей.

Если приятно для глаз очертание плавного бока —

Встань на колени в постель и запрокинься лицом.

Если мальчишески бедра легки и грудь безупречна —

Ляг на постель поперек, друга поставь над собой,

Кудри разбрось вокруг головы, как филлейская матерь,

Вскинься, стыд позабудь, дай им упасть на лицо.

Если легли у тебя на живот морщины Лунины —

Бейся, как парфский стрелок, вспять обращая коня.

Тысяча есть у Венеры забав; но легче и проще,

Выгнувшись, полулежать телом на правом боку,

Истинно так! И ни Феб, над пифийским треножником вея,

Ни рогоносный Амман вас не научит верней!

Ежели вера жива меж людей, то верьте науке:

Долгого опыта плод, песня Камены не лжет.

Пусть до мозга костей разымающий трепет Венеры

Женское тело пронзит и отзовется в мужском;

Пусть не смолкают ни сладостный стон, ни ласкающий ропот:

Нежным и грубым словам – равное место в любви.

Даже если тебе в сладострастном отказано чувстве —

Стоном своим обмани, мнимую вырази сласть.

Ах, как жаль мне, как жаль, у кого нечувствительно к неге

То, что на радость дано и для мужчин и для жен!

Но и в обмане своем себя постарайся не выдать —

Пусть об отраде твердят и содроганье, и взор,

И вылетающий вздох, и лепет, свидетель о счастье, —

У наслаждения есть тайных немало примет.

После таких Венериных нег просить о подарке —

Значит себя же лишать прав на подарок такой.

В опочивальне твоей да будут прикрытыми ставни —

Ведь на неполном свету женское тело милей.

Кончено время забав – пора сойти с колесницы,

На лебединых крылах долгий проделавшей путь.

Пусть же юношам вслед напишут и нежные жены

На приношеньях любви: «Был нам наставник Назон»!

Чтобы сравнить приведенные работы с поэзией XIV–XV веков, обратитесь ко второй части этой книги, где мы приводим примеры из Чосера и Франко Саккетти, а также Джованни Боккаччо.

А мы добавим, что судьба стихов Максимиана просто поразительна. По сообщению литературоведов, его элегии (включая приведенную выше элегию о слабосильном дипломате) «усердно читались и изучались в средневековых школах, несмотря на самое, казалось бы, неподходящее для школьного чтения содержание».