Петр I. Материалы для биографии. Том 3, 1699–1700 - Михаил Михайлович Богословский

каменьи алмазы и с яхонты, наподобие та чернильница, будто шкатула, мерою в поларшина или малым чем больше. А платье на салтане ферезея серой цвет объеринная шелковая, испод рысей, с ожерельем и вздета в проймы, нашивка на ферезее до самого пояса широкая, алмазная. Под исподом кафтан золотной по белой земле. На голове вместо челмы положен окладень алмазной наподобие короны или венца, а на нем положены в запанах алмазных ж перья белые и черные, а те перья с тылу и наперед немного поспущены. Возрастом салтан средней, лицом смугл и скудноват, очи и ус и брада черны, и борода невелика продолговата.

А палата та, где он, салтан, сидел, невелика, длиною сажени четыре, а поперек сажени три. А сделана она в саду одна и кругом ее деревья кипарисные и иные, и около того саду ограда каменная ж. А иных палат, кроме вышеписанных ворот, которые против той палаты, нет. И от тех ворот до той палаты, также и кругом ограды по всему саду, на столбах каменных сделаны навесы с сводами, а под них учинен ход. И от тех навесов в палате салтанской не светло, и в ней окна только с двух сторон, с приходу два, да против салтанского места одно, а четвертое окно на той же стене подле комина, шириною те окна аршина по полтора, а в длину аршина по два или малым чем больше. А на других двух стенах окошек нет. И то окно, что над салтанским местом, было завешено чуть не все. А в той палате при нем, салтане, были: с правую сторону у стены близко салтанского места стоял большой везирь, а подле его поодаль на той же стороне стояли вышеписанные кубе-везири четыре человека. А с левую сторону близко комина против дверей стояли тефтедарь, а с ним рейз, китяп-эфенди да эвнухос. А иных салтановых чиновных людей, кроме Александра Маврокордата да чауш-баши и капычи-башей, которые посланников под руки держали, в той палате перед салтаном не было».

Когда посланники, поклонившись султану, пошли из палаты, «вели их под руки те же люди до прежнего места честно ж. И провожали от тех ворот Александр Маврокордат да чауш-баша, которой с посланниками с посольского двора ехал, сажен с пятнадцать. А салтанским двором и с двора салтанского до посольского двора провожали эминь-ага, да китяп-ага, да пристав, да чурвачей с большим пером, да чауши и янычаня те ж, которые с посольского двора к салтану ехали. И сели посланники на лошади с того ж рундука, где приехали. А как на лошади сели, и пристав, и эминь-ага посланником говорили, чтоб они, от того рундука отъехав недалече, поостановились и смотрели, как от салтанова величества поедут большой везирь и кубе-везири и иные чиновные люди, которые при них, посланниках, на салтанском дворе были. И посланники, отъехав от того рундука сажен с тридцать, стали меж кипарисных деревей на левой стороне и тех чинов смотрели.

И наперед с салтанского двора шли скоро, а иные и бежали, янычаня без ружья, а за ними сулаки, и пейки, и чурбачеи с большими перьями. А потом ехал янычар-агасы, а после его ехали кубе-везири: 1) цареградской, 2) салтанской зять, 3) бедшанджи-паша, 4) Юсуф-паша. А за ними ехал большой везирь, при котором шли по обеим сторонам янычан человек со сто. А за везирем ехали тефтедарь, да рейз, да китяп-эфенди, да капычибаши и чауши. И, едучи, тот большой везирь и иные посланником кланялись, а посланники взаимно им кланялись же. А садились они, везирь и иные вышепомянутые четыре кубе-везири, сошед с салтанского двора с того же рундука, где посланники, приехав и отъехав, на лошади садились же. А прочие салтанские чиновные люди на лошади садились поодаль того рундука.

А затем ехали посланники, и провожали их до посольского двора вышепомянутые эминь-ага, да китяп-ага, да пристав, и чурбачеи, и чауши, и пешие янычаня. И на дворе у посланников они были. И посланники того эминь-агу, и китяп-агу, и пристава, и чурбачея подчивав, а эминь-агу и китяп-агу подаря соболь-ми, а чаушей и конюхов ефимками и левками, отпустил»[844].

V. Посещение послами патриархов Константинопольского и Иерусалимского. Визит польского посла

Аудиенция у султана открывала посланникам свободу сношений с внешним миром. Во-первых, они могли теперь писать в Москву; во-вторых, они рассчитывали в Константинополе иметь свидания с иностранными дипломатами; до султанской аудиенции таких сношений не полагалось. Посланников с самого их приезда очень интересовал вопрос о почте. Оказалось, что никакой почты из Константинополя нет, и Маврокордато обещал им отправить от себя нарочного гонца до Киева и это обещание исполнил. С таким гонцом были отправлены две обширные отписки Украинцева в Москву с сообщением обо всем происшедшем с момента отъезда посольства из Керчи[845].

Сложнее был вопрос о личных сношениях посланников с внешним миром. Еще 23 сентября шурин Маврокордато Дмитрий Хрисокулий от имени Маврокордато сообщил посланникам султанское разрешение ездить в церковь; но посланники тогда это разрешение отклонили, находя выезд со двора до представления султану неудобным. После аудиенции они заявили Маврокордато о своем желании быть в воскресенье, 15 октября, у обедни в соборной церкви, а затем после обедни посетить константинопольского патриарха; но Маврокордато почему-то потребовал, чтобы 15-го они побывали в близлежащей к их двору церкви, а через неделю, 22 октября, посетили бы патриарха; иначе, как приказывал им передать Маврокордато, «будет от турков на него, патриарха, подозрение такое, знатно-де они поехали к нему, патриарху, для некокого совету»[846]. Пришлось подчиниться и отложить посещение патриарха до 22 октября, когда оно действительно и состоялось. «Октября в 22 день, — читаем в „Статейном списке“, — были посланники в соборной церкви святого великомученика и победоносца Георгия у литоргии. А та соборная церковь за городом против Терсаны в греческой Фонарской улице. Ехали с посольского двора до той соборной церкви на лошадях, которые прислал к ним, посланником, нарочно для того Александр Маврокордат. А приехав к той церкви, ссели посланники с лошадей, не въезжая на площадку перед церковь.

Встретили их у ворот патриарши и митрополичьи архимандриты, и архедиаконы, и дьяконы, а среди площадки священники во облачении со кресты и со святым Евангелием и с образом Пресвятые Богородицы Знамения. И посланники, поклонясь святым крестам и Евангелию и образу Пресвятые Богородицы и целовав, пошли в церковь за кресты и за Евангелием и за образом Пресвятые Богородицы; вели их под руки те встречники.