Куявия - Юрий Никитин

Яська соскочила с дракона и помчалась со всех ног,спотыкаясь, поскальзываясь, держа глазами камни, где видела человека. Камнирасступились, она увидела, что незнакомец все так же держит лук на коленях, ноне поднимает, смотрит, как мчится к нему, легкая и быстрая, как горная коза.

Запыхавшись, Яська едва не набежала с разбегу, сумелаостановиться с трудом, спуск крутой, и как о стену ударилась о странноевыражение его лица. Он смотрел без вражды, но и без узнавания, и только тогдавоскликнула в ужасе:

– Ты… ты не Меривой!

Гигант чуть кивнул, глаз по-прежнему не сводил, будто кот замышью, сказал сильным звучным голосом:

– Да, меня зовут Франк.

Она попыталась попятиться, но за спиной крутой подъем, а отэтого гиганта не уйти, смертная тоска залила грудь, по глазам этого Франкапоняла, что она смертельно побледнела, поникла.

– Ты… так похож…

– Да, – ответил он так же просто и звучно, –Меривой – мой брат. Нас даже отец путает. Мать нет, но отец путает. А ты,значит, Яська?

Она прошептала в испуге:

– Откуда ты знаешь?

Он пожал плечами.

– Я ведь брат, забыла?.. Он чуть сильнее меня, но яподогадливее. Не бойся, ты мой враг, но я не подниму руку на женщину, которойбредит мой брат.

Яська задохнулась, прижала руки к груди, ее испуганные глазасразу заблестели, засияли, как звезды, заблистали, вся осветилась изнутри,словно в ней вспыхнуло крохотное солнце.

– Он обо мне… вспоминал?

Франк фыркнул, на его лице боролись неприязнь и некотороеудовлетворение, что его брат так ценим. Все-таки не простая девка, аповелительница драконов! Женщина-воин, о такой только мечтать можно. В Артаниивсе мужчины с ума сойдут от зависти, когда его брат… если его брат…

В голове смешалось, вообще не мог мыслить большими кусками,мысли воина должны быть короткими и резкими, как удар артанского топора.

– Он бредит тобой, – буркнул он. –Сумасшедший.

Она сказала прерывисто:

– Это я, я сумасшедшая! Зачем говорили о нашем будущем,ну зачем?

– Не знаю, – ответил Франк. – Сейчас война,женщина-воин. Вы не можете говорить о будущем! Или говорить можете, но…

Он запнулся, опять получалось слишком долго и сложно. Яськасказала поникшим голосом:

– Да, я знаю.

Франк поднялся, он возвышался над нею больше чем на голову,ее макушка доставала ему только до середины груди. Она отступила, устрашеннаяего нечеловеческой мощью, от которой сразу повеяло угрозой.

– Возвращайся, – сказал Франк мрачно. – Моистрелы сбивают драконов, как другие сбивают в небе уток. Я узнал тебя, потомумои стрелы в туле. Но в следующий раз уйдут в цель. Мои стрелы не знаютпромаха. Сейчас война!

– Война… – прошептала Яська, – война…

Франк сделал несколько шагов вниз, повернулся, теперь онсмотрел на нее снизу, сказал коротко, ей почудилось в его суровом голосе намекна участие:

– Любые войны когда-то кончаются.

* * *

Горы проплывали далеко внизу, Яська всматривалась, страстножелая, чтобы хоть на часок получить такое же острое зрение, какое было у ееЗайчика или хотя бы как у этого Скулана. Артане все в долине, их победноеполоводье остановлено Стеной Иггельда, так ее называют, сердце начинало битьсячаще при упоминании имени брата, что стал сильным, красивым и, самоеудивительное, вожаком, хотя в детстве всегда сторонился шумных ватаг.

Горы поднимались со всех сторон дикие, острые, онавысматривала ровную площадку, но везде острые камни, а площадки не площадкивовсе, а россыпи острых глыб, дракон сломает лапы, изранится, а то и вовсеразобьется.

Крохотная фигура почти на пике возникла, казалось, прямо изсверкающего снега. В руках появился лоскут, затрепетал по ветру. Яська пугливовсматривалась, дракон по ее сигналу пошел кругами вниз, человеческая фигуркавырастала, сердце застучало пугающе громко.

– Перестань, – приказала себе Яська вслух. –Перестань, дура…

Дракон выровнял полет и пошел по кругу.

– Я не тебе, – сказала Яська сердито. – Этоя – дура, а ты у меня умный. Но ты уж пожалей меня, дуру, опустись еще.Вдруг да…

Дракон сделал еще два круга, человек укрупнился, наконец онарассмотрела его запрокинутое к небу лицо, из груди вырвался ликующий вопль.Дракон как подстегнутый пошел вниз, и тут словно острая игла пронзила сердце: аесли это снова Франк, он обещал второй раз не щадить. Это же он сбил ееЗайчика. Он и… Меривой, как он красиво стоит внизу и призывно машет плащом!

Дракон опустился ниже, Яська наконец рассмотрела узкуюполоску, на которую нацелился Скулан. Меривой еще раз указал на нее, отпрыгнулв сторону. Дракон наполовину сложил крылья, иначе не протиснуться, выставиллапы, заранее откинулся назад, почти сел на зад, встречный ветер надулполуразвернутые паруса, и дракон остановился на краю пропасти.

Меривой бегом обогнул скалу, увидел их, лицо стало белым какмел.

– Я не думал, – крикнул он, – что так опасно!

– Ничего, – ответила она задорно, – если быбрякнулись, все равно бы вниз не упали!

Он бесстрашно приблизился, оказавшись почти рядом с мордойдракона, справа или слева не зайти: с одной стороны отвесная скала, сдругой – пропасть. Яська быстро освободилась от ремней, соскользнула погладкому боку, Меривой чуть отступил, она подбежала и остановилась в смущении.

Некоторое время оба смотрели друг на друга неотрывно,сказать надо друг другу так много, потом Меривой начал разводить руки встороны, а Яська так же молча бросилась ему в объятия. И так, крепко-крепкосцепившись, стояли, как могучий дуб и тонкая рябинка, что выросла под егозащитой, ветви переплелись, сердца стучат, как молоточки.

Яська закинула голову, его огромное лицо нависает сверху,сказала с торопливым стыдливым смешком:

– Мой дракон, наверное, решил, что я сошла с ума. Изодня в день летаю, высматриваю…

Меривой сказал тихим громыхающим голосом:

– А я вообще рехнулся… Словно горный баран на этивершины… или просто баран?.. а сам думал, ну чего станешь меня высматривать? Скакой стати вообще вспомнишь?

– Дурак, – сказала она сердито.

– Дурак, – согласился он счастливым голосом.

– Еще какой…

Широкая надежная ладонь поддерживала ее спину, Яськаоткинулась чуть, выгнувшись тонким станом, так удобнее смотреть в его лицо, нозато непроизвольно прижалась бедрами. Их взгляды проникали друг в друга, каклучи полуденного солнца в темные комнаты.