Адмирал Нимиц - Элмер Б. Поттер

Объединение вооруженных сил Тихого океана по инициативе самого адмирала вызвало критику со стороны адмирала Тауэрса и генералов Ричардсона, Маршалла, Арнольда и некоторых других, но явно увенчалось безусловным успехом. Объединенные Центрально-Тихоокеанские вооруженные силы, в состав которых входили надводные средства, подводные, наземные войска и воздушные силы, ликвидировали опасность, угрожавшую коммуникационным линиям США — Австралия, захватывали базы на всем Тихом океане, изолировали Японию и, наконец, блокадой и бомбардировками принудили японцев к сдаче.

Нимиц успешно опробовал модель объединения. Почему бы не применить ее в масштабе всей страны? В декабре 1944 г. он фактически рекомендовал Объединенному комитету: «Я поддерживаю идею выдвижения единого министра вооруженных сил при полном устранении гражданских министров армии, флота и ВВС… Более целесообразно наличие единого министра вооруженных сил, который имел бы все полномочия и нес бы ответственность за издание директив».

Движение в сторону разделения вооруженных сил, наметившееся предшествующей весной, и вероятность того, что Макартур может присвоить ведущую стратегическую роль на Тихом океане, заставили Нимица пересмотреть свою точку зрения. Генерал не мог ни по достоинству оценить, ни понять стратегии Кинга — Нимица — стратегии пересечения центра. Если бы он взял в свои руки верховное командование, то он бы, вероятно, свел роль Тихоокеанского флота к прикрытию и поддержке. Для Нимица такая перспектива представляла главную опасность, которой было чревато всеобщее объединение. Всесильный, могущественный командующий, вероятно, будет представлять определенный род войск и понимать его функции лучше, чем все остальные, и таким образом оказывать ему поддержку — за счет общего равновесия. Будет лучше, решил Нимиц, если войска останутся разделенными; так они смогут исправлять ошибки друг друга. Как бы то ни было, зачем менять военную структуру, которая доказала свою эффективность, нанеся поражение Италии, Германии и Японии?

Утром 9 октября, во вторник, «группа Нимица» приземлилась в Нью-Йорке. В аэропорту Ла Гуарда прибывших приветствовал среди прочих коммандер Честер Нимиц-младший. Адмирала отвезли на машине по Ист-Ривер-райв в южный конец Манхэттена. Отсюда, сидя в открытом автомобиле, он возглавил мотоколонну ветеранов, которые получили орден Почета[57], сражаясь под его командованием. На Бродвее четыре миллиона нью-йоркцев приветствовали приезд адмирала. Другие жители города устроили настоящую снежную бурю, высыпав из окон зданий 274 тонны конфетти, серпантина и другой бумаги. «Я ошеломлен, — говорил Нимиц. — Думаю, мне это снится».

В Сити-Холле адмирал был гудком приглашен на «борт» огромной модели корабельного носа. Мэр города, Фиорелло Ла Гарда, приветствовал его и вручил ему золотую Почетную медаль города, а также удостоверение Почетного гражданина Нью-Йорка. Обращаясь к тридцати пяти тысячам человек, собравшимся в Сити-Холл-Плаза, Нимиц повторил свое заявление о необходимости поддерживать «достаточно сильный флот, чтобы быть уверенными в том, что мы будем жить в мире».

«Мы должны сделать неоспоримым — и сейчас, и в будущем — тот факт, что мирной жизни ничто не угрожает, — сказал он. — Мы обязаны быть сильными. Никогда больше мы не должны допускать опасность, которую навлекает слабость. Это наш долг перёд теми, кто сражался на войне, и перед молодыми — теми, кто взрослеет в наши дни».

После парада адмирал Нимиц, кавалеры Почетной медали и некоторые соученики адмирала по Военно-морской академий были приглашены мэром на фуршет. В тот вечер в танцевальном зале гостиницы «Уолдорф-Астория» две тысячи приглашенных (заплативших по 15 долларов за блюдо) чествовали адмирала. Нимиц, представленный гостям Нельсоном Рокфеллером, предварил свое серьезное выступление стихами, которые написал капитан флота Уильям Гордон Бичер — речь вымышленного моряка по имени Патси Маккой:

На следующее утро адмирал Нимиц в первый раз выступил с речью по телевидению; передача транслировалась в госпитали, где лежали раненые ветераны. Затем «группа Нимица» вернулась в Вашингтон, где на следующий день адмирал встретился с морским министром и нашел его более податливым. Такая перемена, как кажется, произошла главным образом благодаря поддержке, которой Нимиц заручился во время своих воскресных визитов. Карл Винсон, могущественный председатель комитета Палаты представителей по делам ВМС, переговорил с Форрестолом — вероятнее всего, по телефону. Адмирал Кинг выразил свое одобрение кандидатуры Нимица письмом, заявляя, что Нимиц — «офицер, наиболее подходящий» на должность КМО. Это было давление такого рода, сопротивляться которому Форрестол не мог. В его дневнике среди прочих есть запись от среды 10 октября:

Адмирал Нимиц с готовностью принял условия Форрестола. Он сказал, что не хочет оставаться на должности более двух лет, что он обязательно представит выбранных им членов штаба министру и полностью подпишет положения новой организации, согласно которой КМО не будет одновременно являться командующим флотом и не сможет больше действовать в обход министра ВМС и подчиняться непосредственно президенту, как это постоянно делал адмирал Кинг.

Во вторник вечером, когда коммандер Ламар укладывал вещи Нимица — адмирал собирался в Даллас, где также были намечены торжества по случаю победы — позвонил Линдон Джонсон. Он спросил, может ли он полететь вместе с Нимицем. Нимиц пригласил его присоединиться. Самолет, на борту которого были «группа Нимица» и Джонсон, взлетел в полночь.