Танцующая с грозой - Дина Сдобберг

— Ревную! — Просто и без уверток сказал чёрный. — Того и гляди ещё один муж нарисуется. И тех, что есть-то перебор!

Я засмеялась, вспомнив мамины слова про рога нага, появившиеся на законных основаниях. Уже сидя за кружкой отвара и выслушав благодарности не по первому разу, я перешла к тому, что собственно хотела предложить.

— Вы же понимаете, что оставлять раненных в этой долине, или в любой другой такой долине, небезопасно? Мало того, что днём сейчас очень жарко, а ночью холодно так, что приходится жечь всю ночь костры по всей долине, так ещё и опасность нападения. А если в следующий раз не отобьетесь?

— Мы и так максимально отодвинулись от дорог и мест постоянных боёв. — Сказал один наг.

— Сейчас по всему перевалу и предгорья безопасных мест просто нет, — добавил другой.

— А если, я предложу переместить раненных в замок Лангран? — спросила я.

Ответом мне стала удивлённая тишина.

— В замок? Но Ланграны никогда и никого туда не пускали, тем более нагов — кто-то осторожно недоумевал.

— Но и наги никогда не защищали грозовой перевал. — Ответила я. — Я же вас не звала, наград не обещала… Зачем нагам, защищать исконного врага? Что вы хотели получить, когда победите?

— Победим? Вы смеётесь? Без магов, с ножами и только с глефами? Мы даже не думали о победе. — Нахмурившись, прохрипел тот самый наг, возле которого крутился мальчишка

— А зачем же вы тогда пришли?

— Фрея, кого вы видите перед собой? Достойных сынов клана? Воинов? Мы все отказники. Все из борделей, игрушки для развлечений. — Продолжал тот же израненный. — Мы здесь, чтобы получить шанс умереть с честью.

— А если я предложу вам с честью жить? — Задала я самый важный вопрос.

Настороженная, дрожащая от напряжения, тишина. Пронизанная сомнениями и недоверием, а ещё боязнью, страхом поверить в жестокую насмешку. Наги переглядывались, но молчали. Не решаясь озвучить свои мысли и задать вопросы. Может, ждали подробностей от меня.

Я тоже молчала, думая, как не обесценить то, что я хочу им предложить, не унизить, не создать ощущения, что их просто хотят закабалить. Но и не я должна была просить нагов, осчастливить меня своим согласием проживать на моих землях. Очень тонкая грань, по которой я обязана была пройти и не упасть.

— Ни я, ни моя мать не приглашали вас на свои территории. Территории, которые сотни лет спокойно обходились без строгого надзора и охраны. — Я усмехнулась, оглянувшись назад, туда, где замерли статуи новых охранников границ. — Но вы пришли. Пришли, не надеясь на награду, защищая чужую для вас землю. Территории исконных врагов. Как сказала моя мама, вы принесли в дар свои жизни, делая его бесценным. И я не могу его не принять. Поэтому здесь и сейчас, я предлагаю вам сражаться не ради того, чтобы погибнуть свободными. Я предлагаю вам сражаться за свой дом, в котором вы будете свободными. Воинами, охотниками, торговцами, мастерами. Вы будете защищать земли Лангранов, но и эта земля будет считать вас своими и защищать вас, ваши дома и ваши семьи. Не скрою, вам придется многое вложить. Строительство домов, обеспечение, защита. Ради всего этого придется работать, просто так, с неба, ничего не посыплется. Вот это, я и называю жить с честью и достоинством.

Наги замерли, но я видела уже разгорающееся пламя в глазах. Все ещё медленно, но с каждым мгновением ожесточеннее сжигающее чувство обречённости и смирение со своей участью. Своими словами я дала им шанс. Шанс, за который они и хотели бы ухватиться, но всё ещё боялись поверить.

— А гарантией будет наличие мужа из нагов у наследницы Лангран? — Спросил кто-то из задних рядов.

— Никаких гарантий. Тем более, что Ланграны всегда сами выбирали себе пару, не обращая внимание ни на что, кроме собственного сердца. И так будет и впредь. — Ещё мне не хватало, навешивать брачные обязательства на собственных потомков. — Повторяю, вы пришли на мою землю, и принесли в дар свою жизнь. Я этот дар приняла. Но предлагаю вам не ограничиваться массовым жертвоприношением, считать вашу службу, нууу… Скажем, долгом вассальной клятве.

— Я один не понял, когда мое желание сдохнуть, превратилось в вассальную клятву верности Лангранам? — Уточнил наг, рядом с которым сидел беспокоящийся за него мальчишка.

— Ну, вот как-то так. — Засмеялась, разведя руками, я.

— Всё это, конечно прекрасно. И внутри что-то закипело, но… А потом-то что? Понятно, что с магией Лангранов и союзниками, отбиться от ордена шанс есть, и не малый. — Продолжал всё тот же наг-пессимист — И я даже не сомневаюсь, что Грозовой престол выполнит свои обещания. Возведем дома и все прочее. А для кого? Все же знают кто мы и откуда. Те, кто подпадают под ритуал, настолько запуганы нагами, что пройдут десятки лет, прежде чем нам начнут снова доверять. Если начнут, конечно. А свободные… Ну, на кой, той, что может выбирать из лучших, сдался потасканный раб из борделя?

И сказано это было с такой болью и отчаяньем, что мне показалось, что говорит он о ком-то конкретном.

— Может, не стоит говорить сразу за всех? Да и вряд ли лично вы выясняли, нужны ли именно вы своей свободной. — Мало ли через что пришлось пройти этим мужчинам, что же прям так откровенно, ставить на себе крест.

Вот где я не ожидала сложностей и о чем точно не думала, так это о том, что им всем ещё и помощь психолога-мозгоправа необходима. Только, где ж его взять в этом мире?

— А об этом ещё и спрашивать надо было? — Взвился наг, видимо, я удачно наступила на самую любимую мозоль. — Как вы себе это представляете? Приползти, поклониться и прям, как на духу: «Видите ли, госпожа, я без вас тоскую и жду, когда вы снова решить купить себе игрушку, каждый раз гадая, как долго в этот раз я буду счастлив рядом с вами, один или несколько оборотов? А заберите меня к себе насовсем, что-то же вам во мне нравится, раз уже несколько лет вы приходите только ко мне? Заберите, потому что, только когда вы покупаете меня, меня не нужно принуждать и накачивать отравой, чтобы был послушным и не сопротивлялся". Вот так это должно было выглядеть? Представляю её реакцию от такой наглости.

— А ты не представляй! Ты спроси! — Вдруг зашипел, любому нагу на зависть, мальчишка.

Ой, сдается мне, что и не мальчишка это вовсе. И судя по ухмылке того самого нага, которого мама назвала видящим, он то прекрасно знал, кто оказался в лагере.

— А ты кто? — Напрямую обратилась… к кому интересно?

— Да почти на выходе из поселения, сразу после ухода из борделя, прибился к нам, беспризорник. — Ответили мне из толпы.

— Я не про это. Личина, амулет? — Перечисляла я, известные мне средства, чтобы сменить внешность и запах.

— Нет, просто такой дар. — С тяжёлым выдохом ответил… А нет, ответила уже девчонка в мальчишеской одежде.

— Моя госпожа…

— Ага, твоя. Только сам сбежал, даже слова не сказал, что свободен. Как от прокаженной. — Девушка обхватила сама себя за плечи. — Под отбор я не попадала, дар проснулся ещё в раннем детстве. Правда странный и бесполезный. Иллюзия. Картинки могу представлять, сама могу поменяться, как угодно, ну и всё. Тем и зарабатывала, развлекая представлениями в таверне в городе и по приглашению в богатых домах. А его по договору продали. На пять лет, в бордель. Я случайно его увидела, на ярмарочной площади, во время наказания. Вот и копила, думала, выкуплю… А когда все эти продажи и договора отменили, обрадовалась. Думала…