Сталин и Гитлер - Ричард Овери

Эти реформы стали вызовом жесткому политическому контролю над вооруженными силами. В 1934 году партия согласилась удалить политических комиссаров из всех армейских полевых формирований, вследствие чего влияние Политического управления РВСР (ПУР) ослабло. В 1935 году были восстановлены дореволюционные воинские звания, включая высшее звание маршала. Тухачевский был среди первых пяти командиров, которые получили его наряду с Ворошиловым87. В апреле 1936 Тухачевский был назначен первым заместителем народного комиссара обороны. Той же весной сторонники профессиональной армии безуспешно пытались уволить Ворошилова по причине его некомпетентности и неспособности руководить оборонным ведомством. В течение 1936 года впервые с момента революции баланс сил в вопросах обороны сместился в пользу вооруженных сил, отодвинув партию на задний план88.

В Германии ситуация сложилась почти прямо противоположным образом. Пользуясь относительной автономией и находясь в рамках институтов, где процесс координации уже привел к нескольким вторжениям в ее вотчину, германская армия обнаружила, что теряет независимость. Первоначально положение армии защищала сохранившаяся президентская система. В первое время положение Гитлера на посту рейхсканслера не было достаточно прочным, чтобы бросить вызов фон Гинденбургу, даже если бы Гитлер пожелал того. Вместо этого армия получила значительную степень независимости в построении планов перевооружения и реорганизации вооруженных сил, после того как в декабре 1933 года было принято решение нарушить Версальский договор, утроив численность 100-тысячной армии89. Гитлер назначил своим первым военным министром полковника Вернера фон Бломберга, офицера, уже поспособствовавшего организации скрытого перевооружения Германии перед 1933 годом, который воспринял идеи Гитлера о перевооружении с большим энтузиазмом. В 1934 году фон Бломберг был назначен председателем новообразованного Совета Обороны Рейха, объединившего командующих войсками и гражданских министров. Но в отличие от Революционного Военного Совета в Советском Союзе фон Бломберг надеялся использовать его как инструмент расширения интересов военных и их влияния на гражданские институты. Он преуспел, убедив Гитлера назначить уполномоченного по военной экономике для наблюдения за мобилизационными приготовлениями. Этот пост был отдан Ялмару Шахту, министру экономики, хотя фон Бломберг предпочел бы военного комиссара. В ноябре 1935 года фон Бломберг опубликовал «Руководство по унитарной подготовке обороны рейха», которое ясно давало понять, что оборона является исключительной функцией вооруженных сил в случае, если начнется война90. Фон Бломберг, так же как и Тухачевский, с которым он встречался во время советско-германского обмена персоналом в конце 1920-х годов, был сторонником модернизации армии, видевшим армию как профессиональный инструмент, а ее руководителей – как технических функционеров особого порядка. Он не желал вмешиваться в политику, но надеялся, что и политики не будут вмешиваться в дела армии.

Смерть президента Гинденбурга 2 августа 1934 года привела к политическим изменениям, которые в конечном итоге возбудили более широкие амбиции немецких генералов. В тот же день фон Рейхенау разослал всем частям вооруженных сил указания дать персональную клятву верности Гитлеру. Многие старшие офицеры восприняли эти указания без энтузиазма. Новая клятва требовала от солдат «безусловного повиновения» Адольфу Гитлеру до самой их смерти. Республиканская же клятва обязывала солдат «защищать германскую нацию и ее законные институты»91. Помимо этого Гитлер объединил посты канцлера и президента в один пост фюрера и стал с технической точки зрения верховным главнокомандующим вооруженными силами. В один миг армия потеряла защиту своего президентского патрона и получила в качестве своего номинального командующего лидера национал-социалистической партии. Хотя Гитлер удосужился заверить армейское руководство в том, что он гарантирует «существование и неприкосновенность» армии, взаимоотношения между политическим руководством Третьего рейха и вооруженных сил изменились92.

Эти взаимоотношения были еще больше скомпрометированы разделением внутри армейского истеблишмента. После 1933 года армия не была единственным вооруженным формированием. 27 апреля того же года Герман Геринг был назначен министром авиации. Армия хотела сохранить под своим контролем военную авиацию, которую она тайно развивали до 1933 года, но это ей не удалось. Только что оперившиеся военно-воздушные силы, с осторожностью пестуемые военным министром, были превращены в красу и гордость в партии. Новое министерство авиации было заполнено старшими чиновниками, преданными национал-социализму, включая бывшего директора Люфтганзы Эрхарда Мильха и колоритного бывшего воздушного аса, исполнителя фигур высшего пилотажа и карикатуриста Эрнста Удета, который, будучи радикалом из СА, едва избежал смерти в ходе чисток движения Рема, чтобы оказаться спасенным Герингом, который поставил его в 1936 году контролировать развитие германской авиационной технологии93. Геринг хотел сделать военно-воздушные силы символом нового государства, и хотя многие из их старших командиров и офицеров были привлечены сначала из армейских кругов, ВВС (люфтваффе) стали в значительной степени независимыми от армейского влияния и министерства фон Бломберга, которому формально подчинялись до 1938 года. Только служащие военно-воздушных сил приветствовали друг друга гитлеровским приветствием или «приветствием Германа».

Вскоре люфтваффе стали прямыми конкурентами армии в соперничестве за ресурсы. В период между 1933 и 1939 годами около 40 % всего военного бюджета было направлено на повышение мощи военно-воздушных сил94. Геринг распоряжался великолепным зданием министерства, расположенным на Лейпцигерштрассе в Берлине, где 4500 кабинетов и офисов служили памятником новому военному порядку. 1 апреля 1935 года Гитлер официально объявил о восстановлении германских вооруженных сил, несмотря на ограничения, наложенные Версальским мирным договором. Были также официально воссозданы германские военно-воздушные силы с Герингом в качестве главнокомандующего. В октябре 1936 года он был назначен руководителем второго четырехлетнего плана, который напрямую бросал вызов монополии военного министра в вопросах организации перевооружения. Бескомпромиссные юридические баталии, последовавшие в 1937 году по поводу того, кто имеет право заниматься подготовкой Германии к войне, были не просто результатом просто бюрократического соперничества, а представляли собой политический конфликт между амбициями армейского командования и желанием партийных политиков иметь решающее слово в формировании германской военной политики и стратегии.

Мнения армии также разделились в вопросе о ее функции в рамках государства. Многие старшие офицеры отдавали предпочтение технократическому пути, который подразумевал создание эффективных вооруженных сил, с учетом того, что вопросы военной политики останутся прерогативой политиков. Другие, в том числе и начальник Генерального штаба сухопутных войск Людвиг Бек, выступали за сохранение и расширение того, что они считали особым положением германской армии в общенациональной политике. Немногие традиционалисты с энтузиазмом относились к национал-социалистическому движению, хотя их взгляды были глубоко националистическими. Они имели возможность предотвратить чрезмерное вторжение партии и партийных символов в вооруженные силы (за исключением свастики на хвостовой части немецких военных самолетов и нескольких партийных значков, которые можно было носить на военной форме), однако во все увеличивающихся армейских рядах было много новобранцев, которые безоговорочно разделяли национал-социалистические ценности. В 1935 году фон Бломберг издал указание солдатам не покупать продукты в магазинах, принадлежащих евреям, а в апреле 1936 года порекомендовал солдатам жениться только на «арийских» женщинах95. В январе 1936 года генерал Фридрих Дольман, командующий военным округом Тюрингия, издал набор инструкций для своих войск, которые предписывали ставить портреты Гитлера в столовых, а портреты кайзера отправить на склад. Офицерам было предписано путем «образования и по примеру» стать «положительно национал-социалистами»96.