Восход Черного Солнца и другие галактические одиссеи - Генри Каттнер

и заметнее всего на нас повлияли два стресс-фактора: во-первых, чудовищное нервное напряжение коллег (пилоты мужественно скрывают эмоции, но по глазам все видно), а во-вторых – Морган Дейли.

Если Тиг неофициально считался капитаном нашего отряда, то Дейли был лейтенантом, и эти двое отличались друг друга, как юг от севера. Тиг – стреляный воробей, крутой, с горячим норовом; он пришелся нам по душе, и мы чувствовали, что ему можно доверять. Что касается Дейли, он нам не нравился, поэтому ни о каком доверии не могло быть и речи.

Огромный, сложен как вол (таких широких плеч я в жизни не видел), а голова до неприличия крохотная. Глаза черные, ледяные, взгляд тревожный, как у всех остальных; скулы высокие, щеки ввалившиеся, словно у мертвеца, на губах извечная невеселая улыбка, а за ней – неполный комплект желтых зубов.

В свое время Дейли накрыло ударной волной, и последствия травмы медленно, но неуклонно разъедали его тело и сознание. Пока что единственным симптомом, если не считать внешнего вида, была некоторая рассеянность, но позже она разрастется до опасных пропорций.

Думаю, останься Тиг в живых, дела обстояли бы иначе. Но он погиб, сгинул в космосе, когда пилотировал здоровенный транспортный лайнер, к которому никого не подпустил. Вообще-то, на этот трюк назначили Дейли, но по некой причине (о ней стало известно позднее) Тиг нагрузил лейтенанта какой-то второстепенной задачей, а сам занял его место.

Дело в том, что Дейли по уши накачивался своим лекарством, и этот ядовитый алкалоид ингибировал синапсы между нейронами и сказывался на реакции, причем далеко не лучшим образом.

Когда Тиг погиб, его место занял Дейли, и между Джимми и новым капитаном началось острое соперничество.

Дейли числился в отряде уже давно, хотя в нашем случае «давно» – понятие относительное. В прошлом известный пилот, он все еще думал, что у него отменная репутация, а в рекрутах видел самозванцев, вознамерившихся согнать его с насиженного места.

В глубине души он понимал, что тело и разум его слабеют, что надолго его не хватит, но рассчитывал продержаться в отряде до самого конца.

Его не волновало, что другие платят за эту прихоть высокую цену. Если пилот подавал надежды, Дейли подбирал ему задание с высоким риском гибели, увечья или попадания под космическую ударную волну – а это примерно в полсотни раз хуже обычной контузии.

Я чувствовал, как между ним и Джимом растет взаимная неприязнь, и не мог ничего поделать. Мы были заняты изучением ремесла, и его премудрости оказались для меня совершенно новыми.

Раньше я думал, что каскадеру достаточно вывести ракету в космос, а потом можно выделываться, как муха на стекле, но оказалось, что это не так. Каждый трюк – результат кропотливого планирования. Специалисты-расчетчики сутками напролет, а то и неделями, корпят над таблицами, прокладывают курс, просчитывают ответную реакцию, проводят испытания с моделями ракет «Тилинг» и «Супер-Мирак». А уже потом за дело берутся пилоты.

Помню мою первую имитацию полета. Вслед за Дейли я прошагал по коридору и очутился в точной копии рулевой рубки космического корабля, с кучей всевозможных приборов, экранов и датчиков. Уселся за штурвал и увидел перед собой машинописный листок с инструкциями.

– Действуй по списку, – лаконично сказал Дейли. – И думай головой.

Он дал мне время ознакомиться с планом полета, а потом дернул какой-то рычаг.

Сперва экран передо мной засветился, а потом на нем возник эбеново-черный космос, усыпанный бриллиантами звезд.

– Как понимаешь, во время реального полета картинка не такая четкая, – проворчал Дейли. – Одними экранами не обойдешься.

Первая строчка инструкции гласила: «Скорость 350. Координаты 6-14-901. Следить за серебристым кораблем в точке 7-13-880, после ракетного залпа включить двигатели правого борта 4, 5, 8; кормовые двигатели 9 и 5».

Я ждал. По приборам все сходилось. В поле зрения появился серебристый корабль. Я увидел, как его ракеты оптимистично рассекают пустоту. Пощелкал тумблерами на приборной доске и получил тошнотворный толчок: комнату тряхнуло от сымитированной отдачи.

– Перед полетом тебя, конечно, упакуют, – сказал Дейли. – И пристегнут к креслу. Без этого никак.

Никак? Не то слово! Я видел, как пилоты шагают к кораблям, обмотанные защитными бинтами в столько слоев, что уже не похожи на людей; напряженно смотрят вперед, ибо понимают, что все эти предосторожности бессмысленны перед лицом чудовищного шока и невыносимой боли, неизбежной во время старта могучей ракеты. Кровь и плоть против чистой энергии… Силы, мягко говоря, неравные.

Следуя машинописным инструкциям, я аккуратно вел воображаемый корабль по хитросплетениям космической шахматной партии на экранах приборов, пока до меня не дошло, что один из игроков сбился с курса.

Несколькими секундами позже я должен был промчаться мимо лайнера, но сделал пару прикидок и смекнул, что если буду действовать строго по инструкции, то, скорее всего, врежусь либо в лайнер, либо в заплутавшую посудину. Подправил курс, и мой воображаемый корабль проскользнул мимо лайнера, но не слева, а справа.

Тяжелая рука придавила мою ладонь к панели управления.

– Ты что, читать разучился?! – прорычал Дейли. – Здесь написано «слева», а не «справа»!

– Тогда я разбился бы. – Я высвободил руку.

– Да ну? Знаешь что, мистер Харриган, тот корабль неспроста отклонился от курса. Между ним и лайнером оставался достаточный зазор, и ты легко мог в него протиснуться. Это была твоя задача, и ты с ней не справился! Запомни: нельзя отклоняться от инструкции, если есть хоть малейший шанс выжить! Все камеры включены, сфокусированы, съемка в самом разгаре, а ты взял и вылетел из раскадровки – то есть придется переснимать, а это денег стоит!

Да и тебе по шапке надают, подумал я. Но вслух ничего не сказал.

– Так что не забывайся, мистер. Да, ты служил на транспортном флоте и в наших рядах тебе непросто, но не забывайся. Если есть шанс выжить, действуй по инструкции! А если шанса нет, – он пронзил меня взглядом, – сделай так, чтобы появился!

Глава 3. Космический трюкач

Подготовка шла своим чередом, и всегда под страшным прессингом. Наконец нас с Джимми вывезли в космос: показать, как все устроено на той стороне. Мне, без пяти минут старшему пилоту, даже странно было снова оказаться в учебке, но здесь было чему научиться. Нынешняя моя работа сильно отличалась от кропотливого пилотирования транспортных лайнеров.

Я часто вспоминал Энди Слоуна. Он бы с наскоку взял бастион этих премудростей, ведь Энди прирожденный пилот – как и его брат, вот только Джимми пока не набрался опыта. Зато он был отчаянный смельчак, и временами это сильно меня тревожило.

Он безрассудно бросался навстречу