Собственность Норта - Константин Келлер

«Еще раз такое вытворишь и уйдешь на корабль», — раздалось в ее сознании.

Он был в гневе, даже глаза потемнели, как море перед бурей…

Норт щелкнул пальцами перед ее лицом, призывая сосредоточиться, и указал на проход, почти пинком отправив ее впереди себя. Когда она ступила на первую ступень лестницы, ведущей наверх, он обернулся — пирамида погасла и умолкла. Что за чертовщина творится в этом подземелье? Слава Создателю, его это не касается.

Норт шел за девушкой, напряженно прислушиваясь. Перед дверью, ведущей из подземелья в главное здание Обители, он придержал Тэю рукой, поставил ее позади себя и распахнул дверь. Хорошо видящие в темноте глаза моментально подстроились под царящий здесь мрак. Никого. Что происходит? Норт ощущал людей, прослушав пространство, он кивнул: «Туда». Они пересекли небольшой холл, и сатторианец распахнул очередную дверь. Вот тут-то и началось…

— Почему ты уверен, что у них не будет бластеров или огнестрельного оружия? — спросила Тэя, наблюдая, как сатторианец натачивает мечи.

— У них давно все закончилось, производства там нет и топлива для вылазок тоже. Согласно данным, у них только холодное оружие.

— Откуда эти данные? — спросила девушка, завороженно глядя на зеркальный клинок.

Сатторианец замер на секунду, пожал плечами.

— Какая разница? — сказал он и продолжил свое занятие. — Для меня достаточно того, что это данные от Саго.

И то верно, согласилась Тэя…

…Она едва успевала отражать удары, фехтуя обеими руками и следя, чтобы спина Норта была за ее спиной. Она ощущала его мощь. Он упивался битвой. Тэя понимала, что он прекрасно справился бы и без нее, но волею Морриган она оказалась здесь и не могла подвести сатторианца. Она не знала, какой от нее прок, но королева Эйрис была неумолима: «Ты должна быть с ним в последнюю битву»… Только сейчас слово «последнюю» резануло по сознанию. Почему последнюю?!

Возникшее чувство страха заставило ее утроить усилия. Она не различала лица, все мелькало на какой-то сумасшедшей скорости, на нее нападали со всех сторон и их постоянно пытались «разделить». Безуспешно. При всей ярости идущего сражения они так и стояли до последнего спина к спине. Тэя отбивалась и наносила разящие удары, Норт хладнокровно, без сожаления, добивал тех, кого ранила она…

Тэя отбила еще один удар, характерный хрип и смертельный удар Норта. Больше никто не нападал. Пол зала был усеян телами.

— Норт?

— Что?

— Всё?

— Не знаю. — Сатторианец оглядел зал, пнул близлежащее тело и двинулся проверять остальных, добивая тех, кто еще дышал.

Тэя огляделась вокруг.

— Где мы?

— Тронный зал, кажется, — бросил Норт, не повернув головы.

Неожиданно он замер. Он увидел Дуана Кормака. Он был ранен, но не стонал и не открывал глаза. Норт даже не видел его в пылу битвы. Сатторианец постоял над ним секунду и пнул.

— Посмотри на меня, мразь, — прохрипел он.

Человек открыл глаза. Животный страх и дикая ненависть — страшное сочетание.

— В глаза, — тихо сказал Норт и медленно погрузил клинок в горло человека, лишившего его всего. — Насладись смертью, — клинок сатторианца едва надрезал артерию.

Это было сделано умышленно. Человек медленно истекал кровью. Норт смотрел в ненавистные глаза с затухающим взглядом.

— Норт…

— Не подходи, стой там! — жестко скомандовал он.

— Норт!

— Ну что еще?! — он едва успел услышать предсмертный хрип Дуана Кормака, и в ярости и гневе повернулся к девушке, но тут же присел, почти упав на колено, склонив голову и прикрыв рукой глаза.

— Что происходит? — он впервые слышал, чтобы ее голос звенел от страха. — Норт?

— Я ничего не вижу. Слишком яркий свет…

— Норт, опусти меня на пол, пожалуйста! — она почти плакала.

— Какой пол? Я тебя-то не вижу, где ты?

— Кажется, в самом центре этого света…

Он встал и пошел к ней, отворачиваясь и прикрывая глаза от нестерпимо яркого света. Чем ближе, тем тяжелее было идти. Свет проникал, казалось, сквозь тело…

— Если ты видишь меня, протяни руку… Черт! Я, наверное, уже ослеп… Что ты опять трогала?!

— Ничего, — всхлипнула она, — я ни к чему не прикасалась.

Он протянул руку на ее голос, наткнулся на ее пальцы и потянул ее к себе. Свет двигался за ней.

— Что бы ты ни взяла, выбрось эту дрянь немедленно! — разозлился он.

— Я ничего не трогала! — со слезами воскликнула она.

— Черт… — Он выпустил ее, и она опять словно бы вознеслась, сатторианец лихорадочно озирался вокруг, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь пятна «зайчиков» в глазах.

Заметив искомое, он снова притянул ее к себе и накинул на нее сверху черный кожаный плащ. Свет померк, он снова начал различать предметы вокруг.

— Норт…

— Что еще? — он потер слезящиеся глаза.

— Я хочу встать на пол, — она плакала.

— С полом у нас пока проблемы, — он задумчиво смотрел на нее, — как и со всем остальным.

Надо обойти это чертово логово и проверить, не спрятался ли кто где еще. Добить всех, кто еще остался, и освободить этот и без того безрадостный мирок от этой падали. Но оставить ее вот так он не может. Норт прикрыл глаза и прослушал здание.

— Похоже, мы всех перебили, — тихо сказал он и снова повернулся к Тэе. — Ты как? — спросил он ее.

— Я не знаю… Тут все странное: эти вещи и это место… Я себя странно чувствую… Норт, я умираю?

Сатторианец еще раз оглядел ее парящую над полом фигуру.

— Думаю, нет. Не похоже, — он убрал свои мечи. — Ладно, надо выбираться отсюда. Ты можешь показать мне путь?

В его сознании тут же возникла схема отхода до места, где стоял «Новый Орион».

— Хорошо. Попробуем добраться до корабля.

Тэя жалобно всхлипнула.

— Если не заткнешься, оставлю тебя здесь, — холодно сказал Норт.

— Я уже не плачу, — поспешно сказала девушка.

— Давай руку… Только не распахивай плащ! А, черт!

— Прости! — она судорожно вцепилась в его руку. — Не оставляй меня так, — взмолилась она.

Он сжал ее пальцы и, вскинув меч, двинулся с нею по гулким и мрачным коридорам бывшей Обители, а ныне императорского дворца. Мрачная это была империя, созданная закоренелыми преступниками и убийцами. Тэя парила за ним следом. Свет выбивался из-под плаща, освещая путь сатторианцу. Коридоры были пусты и безжизненны, звук его шагов катился по ним с гулким эхом. Наконец, они выбрались наружу. Опять дождь.