Эксперимент - Дарина Грот

Вампир стукнул ладонью по столу, вскочил и в одно мгновение оказался около нее. Он схватил девушку за руку и осмотрел ей в глаза.

– Послушай, милая. Ответь мне на вопрос, как я должен себя вести? Я должен быть спокойным и расслабленным, глядя на твои выходки? Может, мне надо было не вмешиваться, а еще понаблюдать, узнать, чем закончится свидание? Или что? А может, тебе не надо вести себя как… не хочу даже произносить такие слова! И тогда бы, я не был похож на психически неуравновешенного человека? А?

Терпение Левиафана напоминало огромный воздушный шарик, в котором было слишком много воздуха, и он вот-вот должен был лопнуть. Лилит снова попыталась отвернуться, но он не позволял ей этого сделать.

– Как его зовут? Или ты даже не спросила? И не надо отворачиваться от меня, когда я хочу любоваться твоими прекрасными глазами! – язвил он, крепко держа ее.

– Даниэль! – крикнула Лилит в ответ, морща лицо.

Внутри разыгралась злость, стимулирующий боевой дух. Глаза наполнились негодованием, а на лице был гнев. Левиафан искренне удивлялся ее бесстрашному и наглому поведению.

Даниэль выглядел очень напугано. Было бы удивительно, если бы он выглядел как-то по-другому. Рот был заклеен, он что-то мычал, но глаза очень хорошо говорили за него. В них радостно купался испуг, а рядом, упиваясь нервными реакциями, сидела тревога, но там был еще кое-кто – злость. Парень злился на себя и на девушку.

– Даниэль? – издевательски переспросил Левиафан, укоризненно посмотрев на него. – Ну и что это был за дебютный спектакль в твоей машине?

Лилит посмотрела в пол и задергала ногой. Вампир смотрел на нее, не отводя глаз.

– Я хотела сделать то, что ты делаешь с людьми, даже не моргая при этом. Но у меня ничего не получилось! – обиженно заявила Лилит.

– Чего ты хотела? Покусать за шею и напиться крови? – с улыбкой спросил Левиафан.

– Нет! Я хотела убить! Хотела понять, какого это, когда твоя рука лишает жизни, хоть она и не имеет на это права! Хотела посмотреть, что потом происходит с совестью, или ей вообще наплевать…

– Она хотела всего лишь на всего убить? – передразнил он ее тонким голосом, затем выдержал паузу.

Внезапно громоподобный смех обрушился на него и никак не прекращался. Лилит с хмурым лицом наблюдала за смеющимся вампиром, так же, как и Даниэль, который уже давно потерял логическую нить, связывающую три компонента и их слова.

Левиафан хохотал, пряча лицо в руке, а второй держался за живот. Неожиданно вампир сделал абсолютно серьезное лицо и встал. Лилит и парень сосредоточенно следили за ним. Левиафан надменно посмотрел на нее и скривил губы.

– Тогда почему ты обнималась и целовалась с ним? – злорадно поинтересовался он, прищурив дикие глаза.

– Я всего лишь действовала по твоей методике. Но когда дело дошло до главного пункта, появился ты! – Лилит сразу же попыталась обвинить его.

Левиафан снова улыбнулся нездоровой улыбкой и танцующей походкой подошел к Даниэлю.

– У тебя заклеен рот, но не уши. Ты слышал, что собирался сделать с тобой вот этот вот ангелочек? Ты все еще считаешь ее таковой? – спросил он, наклоняясь к нему, и с неким умиротворением разглядывая его глаза.

Затем Левиафан отклеил липкую ленту и выпрямился. Вампир прикурил. Лилит молчала. В ее сознание появилось несколько вариантов, как дальше будут развиваться события. Но то, что сделал Левиафан, в ее планы не входило, сильно напугало и до смерти удивило.

– Вы сумасшедшие? Это розыгрыш что ль? Вы психи! Я вас засужу! – внезапно раскричалась жертва.

Левиафан обычной, человеческой походкой пошел на кухню и принес оттуда ножик. У него была маленькая ручка и лезвие, сантиметров пять в длину. Левиафан схватил девушку за руку и подтащил ее к привязанному парню. В другую руку он вложил ей этот самый нож. Даниэль снова принялся угрожать, обещая жаркую жизнь в аду.

– Помолчи! – шепнул вампир и снова заклеил ему рот, затем он окинул взглядом стоящую рядом Лилит.

Она выглядела такой потерянной и смущенно оглядывалась, словно в поисках кого-то или чего-то, что поможет найти ответ.

– Давай, милая! Ты же этого хотела! Нож входит в человеческую плоть лучше, как в топленое масло прям, намного приятнее, чем тыкать бесполезной пилкой! Представь, что меня здесь нет! – Левиафан вернулся за стол и притих, подперев руками подбородок. – Только сама не порежься!

Лилит охватил нервный озноб. Ее глаза метались от ножа на парня, от него на Левиафана, а потом снова на нож. Ни руки, ни ноги ее не слушались, туловище отказывалось двигаться. И когда она взглянула в глаза жертвы, веки расширились от ужаса и понимания, того, что в них можно было увидеть. Две вещи: раскаяние и мольба, подразумевающие все остальные добрые и святые чувства.

Глаза не хотели закрываться навсегда, в них так ярко горел жизненный огонек. И от мысли, что он будет потушен, пламя разгоралось еще сильнее, привлекая к себе надежду, заставляя медлить.

Раскаяние за все, что он сделал в своей жизни до этого, а страх настолько захватил его, что ему было неважно, хороший или плохой был тот или иной поступок. Важно то, что человек был готов принести извинения за все, лишь бы только продолжать дышать.

Все мольбы крутились вокруг одного слова, очень важного и желанного: «жизнь». Безнадежное желание существовать на планете даже выдавливало слезы из его глаз. Мужская слеза – это же такая редкость…Но не в ситуации, когда его жизнь висит на тончайшем волоске, который вот-вот порвется. И тогда в ход идет все, включая слезы. Жить хотят все, и мужчины, и женщины, точнее они умирать не хотят вот так вот погано и глупо.

Лилит подняла руку с ножом и приставила холодное лезвие к горлу. Именно в этот момент в глазах Даниэля началась безумная паника. Он что-то мычал сквозь ленту на губах, дергался на стуле, словно деревяшки были подключены к электричеству.

Но глаза, больше всего Лилит смущали глаза. Взгляд, останавливающий руку, заставляющий почувствовать растекающийся мрамор по венам, который застывал и мешал делать какие-либо движения тела.

– Прекрати на меня так смотреть! – сжимая зубы, прошипела Лилит.

Мерзкая слеза потекла по щеке, выказывая не способность, черкануть ножом по горлу.

– Я не могу…

Рука предательски опустилась вниз, и слезы брызнули из глаз. Левиафан скривил рожу, вздыхая и раздражаясь. Он запрокинул голову и посмотрел в потолок. Даниэль свободно выдохнул, периодически подергиваясь, но, продолжая смотреть щенячьими глазами на рыдающую девушку.

– Смотреть противно! – буркнул вампир.

Встал и подошел к ним.

– Дай сюда! – Вампир выхватил нож и приставил к измученному горлу.

– Как же ты это собиралась сделать, Лилит? – поинтересовался Левиафан, поглаживая парня по голове, как собаку. – Ты видимо, даже не думала, что такое может случиться! А думала ли ты своей бесподобной головой, что он мог догадаться о твоей гениальной задумке, и сам тебя прибить или сдать властям? Знаешь, почему ты не можешь провести эту черту между жизнью и смертью и выкинуть мальчишку за грань? Потому что, прежде всего надо было провести эту линю по своей убогой жалости, которая не пойми откуда взялась! В меня ты втыкала нож, стреляла, сыпала горячий пепел…тебе не жалко было? Нет, не жалко, потому что ты знала, что я не умру от этого. Что тебя поразило в этом человеке? Что заставило застыть руку? Ха-ха… глаза, не правда ли? Лилит, если ты хочешь взять на себя тяжкую роль вершителя судеб и лишить кого-то жизни, никогда не смотри в глаза. Они не позволят тебе сделать задуманное, ты слишком слаба, так что твои хрупкие плечи не смогут вынести такой давящий груз. И вот, представь себе, какой из тебя вышел бы никчемный вампир. Ты бы умерла от голода. Жаклин лучше справилась с такой легкой задачей. Лилит, для тебя это тяжело, для меня – ничто! – с этими словами он перерезал парню горло и швырнул нож на пол. Лилит вскрикнула и отвернулась, закрыв лицо руками.