Охотник за смертью: Восстание - Саймон Грин

— Мы ничего не сможем сделать, босс. Придется нам это перетерпеть. Вот закончим работу и будем надеяться, что в следующий раз нас занесет в какой-нибудь более цивилизованный мир.

— Я всю жизнь хотел быть военным корреспондентом, — сказал Тоби. — На войне всегда что-нибудь происходит. Но ничего подобного я не ожидал.

— Никто не ожидал, — сказал Флинн. — Поэтому мы и снимаем.

Экран-подсказку наконец-то починили, пнув его ногой в какое-то чувствительное место. Флинн снова принялся снимать. Дэниэл с грехом пополам закончил речь, и все вежливо зааплодировали. Дэниэл отступил назад и кивнул Кассару, показывая, что можно переходить к казням. Кардинал повернулся лицом к камере, и на лице его появилась ледяная улыбка.

— Сегодня здесь будут казнены триста двадцать семь мятежников. Пусть это послужит предупреждением всем тем, кто осмеливается бунтовать против святой церкви и ее императорского величества, императрицы Лайонстон XIV. Через цепь, сковывающую мятежников, будет пропущен электрический ток. Но предварительно будут обезглавлены предводители — последовательно, один за другим. Это будет справедливым возмездием за смерть тех «верных», что погибли на этой планете в стычках с мятежниками. Палачи, выйдите вперед и приступайте к работе.

— Ой-ой-ой, — тихонько пробормотала Руби. — Он смотрит на нас!

— Неудивительно, что никто не хотел стоять с нами рядом, — так же тихо ответил ей Рэндом.

— Что будем делать?

— Пойдем, но очень медленно. Я надеюсь, что успею изобрести какой-нибудь план.

— Это должен быть очень хороший план!

— Ну конечно! Разве не мои планы принесли мне славу?

— В основном ты знаменит своими вечными поражениями. Против нас — чертова прорва вооруженных людей. Прошу тебя, давай двигаться помедленнее.

— Руби, мы и так еле ползем. Идти медленнее — значит пятиться назад. Кассар уже и без того взбешен.

— Вот черт!

Они подошли к небольшому возвышению, сооруженному рядом с толпой пленников, и поклонились Кассару. На возвышении не было ничего, кроме двух плах с прислоненными к ним мечами. Судя по виду плах, пользовались ими довольно часто. Рэндом перевел взгляд на пленников. Взрослые из последних сил старались глядеть с вызовом. Дети помладше начали плакать. Вряд ли они понимали, что происходит, но не могли не чувствовать растущей напряженности. К возвышению подскочил разгневанный Кассар.

— Начинайте казнь, или вас самих казнят! — рявкнул кардинал. Внезапно он замолчал и резким движением сбросил с головы Рэндома капюшон. — Это ты!

— Да, я! — сказал Рэндом и ударил Кассара по лицу. Затем он схватил растерявшегося кардинала, развернул к себе спиной и загородился им, как щитом. Церковники пришли в смятение. Рэндом повернулся лицом к камере и широко улыбнулся. — Да здравствует восстание!

— Чудесный план! — сказала Руби, срывая с себя рясу и выхватывая меч. — Хитроумный и безопасный. Я бы и сама лучше не выдумала!

«Верные», смешав ряды, бросились к трем застывшим на возвышении фигурам. За ними мчались стражники с мечами наголо. Руби повернулась, чтобы встретить врагов лицом к лицу. Глаза ее метали пламя. Кто-то из пленников попытался подбодрить ее криками. Рэндом взглянул на часы.

Тоби Шрек повернулся к Флинну:

— Скажи мне, что ты это снимаешь!

— Снимаю, босс! Ей-богу, снимаю! И все это — в прямом эфире! Я правильно понял, кто эти двое?

— Женщину я не знаю, но второй — действительно Джек Рэндом. Я мог бы и догадаться, что он попытается спасти приговоренных в последнюю минуту. Это его излюбленный прием.

— Не хотел бы портить вам настроение, шеф, но их тут двое против нескольких сотен. С заложником или без заложника, долго им не продержаться.

— Не в этом дело! — ответил Тоби. — Погляди, какие кадры! Нам за это должны дать все мыслимые и немыслимые награды! Флинн… Какого черта? Откуда они взялись?

Он имел в виду сотни и сотни мятежников, хлынувших внезапно из незаметных трещин у ограды фабричного комплекса. Рэндом широко ухмыльнулся. Как раз вовремя! Пока часть повстанцев отвлекала охрану у западной стены фабрики, их товарищи копали как сумасшедшие, чтобы успеть сюда до начала казней. И они успели. Толпа вооруженных мятежников с громкими криками хлынула из туннелей на поверхность. Церковники и фабричная охрана, забыв про Рэндома, бросились им наперерез. Лучи дисраптеров рассекали людей на части. Кровь лилась ручьями. Через несколько мгновений обе армии сшиблись вместе. Бесполезные дисраптеры были отброшены в сторону, и засверкали мечи. Люди сражались один на один, вкладывая в удары всю свою ярость и жажду мести.

— Ты, небось, скажешь, что спланировал это заранее? — спросила Руби.

— Ну конечно! — рассмеялся Рэндом. — Хотя из-за переноса казни все висело на волоске. Обыщи-ка карманы Кассара. Я уверен, что там найдется ключ от этих замков.

Но в этот момент из толпы выбрался Пол-Человека с обнаженным мечом в левой, человеческой руке. Он расшвыривал всех на своем пути, стремясь поскорее добраться до Рэндома. Джек отшвырнул кардинала Кассара, выхватил дисраптер и выстрелил. Но Пол-Человека успел загородиться второй рукой. Луч дисраптера растворился в сияющем силовом поле, не причинив человеческой половине никакого вреда. Противники сошлись вместе. Каждый из них подвергся благодаря пришельцам непонятным изменениям — ни одного уже нельзя было назвать человеком. Лабиринт Безумия наполнил жилы Рэндома жидким огнем. Но и ему было нелегко противостоять своему знаменитому противнику. Что бы ни сотворили пришельцы со второй половиной Пол-Человека, после их вмешательства он стал непобедимым бойцом. Он был воином, когда Джек Рэндом еще не родился, и он никогда не уставал. Мечи с лязгом сталкивались в воздухе, не причиняя обоим противникам никакого вреда.

Кардинал Кассар тем временем пришел в себя и уже сражался с Руби Джорни. Сначала он недооценил свою противницу, но быстро понял, что сражается не на жизнь, а на смерть. Он, один из лучших бойцов церкви Христа-Воителя, призвал на помощь все свое умение и увидел, что этого недостаточно. Руби теснила его шаг за шагом, легко прорывала его защиту и время от времени наносила легкие удары — просто ради собственного удовольствия. Она знала, что в любую секунду может применить «спурт», но не хотела этого делать. Всю жизнь Руби справлялась со всеми проблемами собственными силами, и никто не заставит ее пользоваться странными дарами Лабиринта, если она этого не хочет. Руби ухмыльнулась, глядя на взмокшего Кассара. Оба они понимали, что она может убить его в любой момент, когда пожелает. Но Руби растягивала удовольствие.

Дэниэл Вольф выхватил меч и хотел было ринуться в схватку, но вдруг увидел, как испугана Стефания. Он нужен ей, он должен защитить ее. Дэниэл повернулся лицом к воротам фабрики. Нет, это не выход. Между ним и воротами слишком много повстанцев. Безопасных мест попросту не осталось. Остается лишь надеяться, что их со Стефанией не заметят. Дэниэл толкнул сестру за экран-подсказку, заставил пригнуться, а сам встал рядом с обнаженным мечом. Тот, кто захочет добраться до Стефании, должен будет сначала убить его.