Книга гор - Сергей Лукьяненко

– Теперь ты видишь, что это не Земля, – иронически сказал я Лансу. – Мы с Данькой на этот народ ничем не походим.

Ланс молча кивнул.

Ничем не походим… Так ли? Цвет кожи и волос – детали, я сам объяснял это Даниилу. Главное – уровень технологии. И в этом отношении Земля такая же отсталая планета, как негостеприимный мирок, вращающийся вокруг холодной звезды Шор-XVII. Над нами тоже могут установить опеку. И начать разработку урана – он ценится в космосе не меньше, чем у нас. Вывозить павлиньи перья и китайские шелка, индийские пряности и древние картины. Попутно Землю «цивилизуют», прекратят на ней мелкие ненужные войны, а взамен начнут вербовать молодежь в армию планеты-покровителя…

Может быть, нам несказанно повезло, что на Земле нет Храма? Мы развиваемся сами, не чувствуя своей ущербности. Мы тянемся к звездам, не предполагая, что можем оказаться в длинной шеренге отсталых, никому не интересных миров… Стоит ли искать Землю, открывать к ней широкую дорогу вместо нынешней извилистой тропинки? Не лучше ли вернуться на нее вместе с Даниилом… или хотя бы прекратить поиски, за которые в будущем меня будут проклинать тысячи поколений землян?

– Еще одно селение. – Голос Ланса вырвал меня из задумчивости. – Мы прочесали зону радиусом в сотню километров вокруг корабля. Никаких следов.

– Продолжаем поиск. – Я сказал это не только Лансу, но и самому себе.

Я должен найти Землю. Хотя бы потому, что на ней уже побывал проходимец, купивший плутоний и титан за несколько дешевых технических новинок. Обычный мальчишка с Земли, Данька, не случайно оказался возле моего корабля. Кто-то включился в игру, а призом в ней – Земля. И лучше уж протекторат Тара, обязанного своей свободой землянину, чем любого другого мира. Пусть я и не стану правителем Тара, но принцесса никогда не причинит зла моей планете.

Я найду Землю – или погибну. Это даже больше, чем любовь. Это жизнь Земли, породившей меня и все, что мне дорого. Я буду убивать и нарушать незыблемые галактические законы, смогу стать предателем и палачом. Но Земля должна остаться свободной. Память миллионов предков, соленая вода земных океанов в моей крови – все это никогда не даст мне отступить.

Мой мир должен остаться свободным – иначе я буду рабом даже на троне императоров Тара.

– Еще деревня! – Данька восторженно оглянулся и снова прилип к экрану. – А эти разбежались, трусы…

Ланс с улыбкой спросил:

– Даниил в полном восторге?

Я кивнул. Что-то заставило меня насторожиться.

– У вас красивый язык, принц. Непонятный, но его приятно слышать. Даже хочется выучить.

– Я русский бы выучил только за то, что им разговаривал принц… – привычно съерничал я и вдруг сообразил, что мне не понравилось. – Поворачивай к селению, Ланс!

Вначале пилот выполнил приказ, почти мгновенно изменив направление полета… с такой скоростью, что шар гравикомпенсатора сжался, поглощая предельные перегрузки. Данька застонал – для него оказалась чрезмерной даже полуторная сила тяжести. И лишь потом Ланс спросил:

– В чем дело, капитан?

– Двоечник, – выдавил я, преодолевая навалившуюся тяжесть. – Чему тебя только учили в офицерском корпусе? Жители этой деревни нестандартно реагируют на появление катера! Они видели летающие машины и раньше!

– Понял.

Катер завис над конусами хижин. Шар гравикомпенсатора медленно расширялся, вываливая на нас собранную про запас гравитацию. На окраинах селения маячили спины аборигенов, стремительно улепетывающих в лес. Женщины с детьми, несколько подростков с копьями. Пара дюжих мужчин, тащивших под руки дряхлого старикана…

– Парализатор на ту троицу, Ланс! Это старейшина, он должен многое знать!

Из днища катера вырвался почти невидимый голубой луч. Запоздавшие беглецы повалились на землю.

– Я обездвижил всех, капитан. На всякий случай, чтобы избежать нападения.

– Три с плюсом, пилот. – Я подхватил под мышки едва шевелящегося Даньку. – Спускайся.

Люк катера раскрылся, я выбрался наружу, с трудом удерживая на руках потяжелевшего мальчишку. Следом за нами выпрыгнул Ланс с чемоданчиком лингвенсора в руках.

Мы отошли на десяток шагов от катера, и тяжесть отпустила. Данька немедленно выбрался из моих объятий, помотал головой, прошептал:

– Что это было, Сергей?

– Потом объясню. Держись у нас за спиной, ясно?

Мы бежали мимо хижин по утоптанной глинистой почве.

– Вот они, капитан!

Перед нами распластались три неподвижных тела. Старик и два его стража.

– Активируй старика, Ланс.

Ланс склонился над предполагаемым старейшиной деревни, провел вдоль тела маленьким черным диском. Старик шевельнулся. Ланс торопливо раскрыл чемоданчик лингвенсора, что-то набрал на клавиатуре. Извиняющимся тоном произнес:

– В памяти машины лишь один диалект этой планеты. Надеюсь, его хватит.

Я нагнулся над стариком. Сказал:

– Мы пришли с миром и не обидим никого из вас. Не нападайте первыми, и все будет хорошо.

Лингвенсор издал серию отрывистых, лающих фраз. Старик с трудом поднялся – и заговорил на таком же грубом, неприятном языке. Лингвенсор перевел:

– Демоны, пришедшие с неба и говорящие словами горных варваров. Что вам нужно от нас снова? Вы обещали уйти навсегда!

Мы с Лансом переглянулись.

– Вы не ошиблись капитан. Здесь уже побывали до нас!..

– Допроси его, Ланс. Мне нужна вся информация. Вся, целиком, даже если тебе придется выжать его мозг.

Ланс с небольшой заминкой кивнул:

– Слушаюсь, капитан.

Данька тронул меня за руку:

– Сергей… а что мы хотим узнать?

– Понимаешь ли, – самым невинным тоном произнес я, – мы ищем своих знакомых, которые должны были прилететь на планету раньше нас. Я очень боюсь с ними разминуться.

Данька кивнул. И стал с неподдельным любопытством разглядывать валяющегося в сторонке аборигена, так и не выпустившего из рук короткое копье и меч из напоминающего бронзу сплава. Потом мальчишка уставился на мой меч, висящий в ножнах за спиной. Похоже, вечером мне придется объяснять ему принцип действия плоскостного оружия…

Мы ждали Ланса в кабине, благо гравикомпенсатор давно разрядился. Коротая время, я успел просветить Даньку о возможностях боевого катера и особенностях управления. Объяснения облегчались тем, что я не понимал многого из собственного рассказа, а мальчик в свою очередь боялся переспросить незнакомые термины.

Ланс вернулся минут через двадцать. Едва увидев его лицо, я включил прогрев двигателей.

Опустившись в свое кресло, Ланс торопливо произнес: