Большая книга ужасов 72 - Елена Арсеньева

В это мгновение Лукиан поглядел куда-то в сторону и воскликнул:

— А вот и этот гнусный нечестивец! О Геракл, избавитель от зла! О Зевс, отвратитель несчастий! О Диоскуры-спасители! Лучше встретиться с врагом и недругом, чем иметь дело с человеком, похожим на Александра!

Саша обалдело таращился на него. Он эти слова недавно в Интернете читал, а теперь слышит их своими ушами!

Тем временем Лукиан начал проталкиваться сквозь толпу к центру площади, где появился высокий мужчина в черном гиматии. Из-под полы высовывался хвост черной змеи, волочившийся по земле. Саша вздрогнул от страха и отвращения, а собравшиеся выкрикивали приветствия и падали перед Александром ниц.

— Эти простодушные и доверчивые люди чествуют не только обманщика, но и убийцу, — раздался рядом негромкий женский голос.

Саша обернулся.

Судя по богатому синему узору на полах длинного хитона, с ним заговорила какая-то знатная горожанка. В отличие от остальных женщин, которые лишь слегка прикрывали волосы, но не прятали своих красивых лиц, она придерживала край тонкого гиматия так, чтобы он скрывал и голову, и лицо. Саша видел только блеск ее глаз. На запястье отливал тусклой медью браслет с большим синим камнем, в котором можно было разглядеть красные пятнышки.

— Он выдает себя не только за пророка, но и за врачевателя безнадежных больных, — продолжала женщина. — Однако единственное лекарство, которое он прописывает, — смерть. А между тем все его предки были истинными защитниками людей! Они были истребителями вриколасов[6] на Калидоне.

— А кто такие вриколасы? — изумленно спросил Саша, но тут же прикусил язык, испугавшись, что не знает того, о чем известно всем.

Что бы такое наврать, если его опять спросят, откуда он прибыл? Как назло, все греческие названия напрочь вылетели из памяти, кроме Спиналонги!

Но женщина ни о чем не спросила.

— Вриколасы — это ожившие мертвецы, — пояснила она. — С древних времен скалистая окраина полуострова Калидон служила кладбищем для про́клятых, самоубийц или преступников. Видишь ли, на островах, в том числе и на Крите, мало плодородной земли, и люди жалели тратить ее, закапывая в нее трупы злодеев. Поэтому их отвозили в особые уединенные места и сбрасывали в скалистые трещины или просто заваливали камнями. На Крите таким местом стал Калидон. Но если мертвец не засыпан землей, он может выйти из могилы и продолжать творить свои страшные дела: преследовать живых, мучить их кошмарами и пить их кровь. Потом, когда люди узнали об этом, они перестали свозить трупы на Калидон, но там уже появилось так много вриколасов, что постепенно они стали истинным проклятием всего Крита.

— Как же люди спасались от них? — дрогнувшим голосом спросил Саша, вспомнив фильмы про оживших мертвецов и вампиров, спастись от которых было совсем не просто!

— Единственный, кто мог справиться с вриколасами, — это Александр, — ответила незнакомка, и Саша изумленно уставился на нее:

— Вот этот?!

Женщина не успела ответить, потому что люди вокруг разразились криками, в которых восторг мешался с испугом.

Саша посмотрел туда, куда смотрели все.

Александр отбросил край гиматия с правого плеча, и стало видно: вокруг шеи лжепророка обвивалось белесое туловище змеи, которая была, получается, длины неимоверной, а рядом с его головой маячила змеиная голова… только она была не змеиная, а человечья — маленькая, но человечья! С глазами, носом, ртом и даже с всклокоченными волосами!

Это было так ужасно и отвратительно, что у Саши ноги задрожали. Он покачнулся, схватился за что-то, пытаясь удержаться… это что-то оказалось острым, колючим… все вокруг вдруг покрылось трещинами, словно старая-престарая мозаика, потом раскололось на множество разноцветных частиц — и Саша обнаружил, что находится ни в какой не в Древней Элладе, а в парке Кулибина в Нижнем Новгороде: стоит на коленях перед кустом и держится за ветки.

— Эй! — окликнул его сердитый голос. — Ты что там делаешь? Клад ищешь?

Саша обернулся. Какой-то лысый дядька в оранжевом жилете с надписью «Парковая служба» стоял перед ним, опершись на метлу, и хмурил полуседые брови.

— Я… я… — забормотал Саша, с невероятным усилием возвращая себя к реальности, — я…

Он совершенно не знал, что ответить! Он вообще мало что соображал сейчас и тупо озирался вокруг. Взгляд упал на свежевскопанную клумбу, и Саша вспомнил:

— Я искал гелиотропы, которые тут росли.

Нахмуренные брови разошлись и взлетели над изумленными глазами:

— Чего?!

— Гелиотропы, — повторил Саша.

— За каким бесом? — вопросил подметальщик.

— Ну, это… — Саша на миг запнулся, но только на миг, а потом его так и прострелило вдохновением, и вранье полилось как вода из крана под стеной ТЮЗа: — Нам на лето задали собрать гербарий, и каждому задан свой цвет. Мой гербарий должен быть синий. Я пока нашел только один подходящий цветок — гелиотроп. Вчера мимо клумбы пробежал, но было некогда, понадеялся, что сегодня сорву, а сегодня вон что! — Он махнул рукой на пустую клумбу с видом самого глубокого возмущения: — Кто цветы вырвал? Зачем?!

— Откуда же я знаю? — пожал плечами подметальщик. — Я сегодня утром вышел на работу, а на этой клумбе сущий Содом с Гоморрой. Вся она истоптана, изгажена, цветы повырваны с корнем и вокруг валяются, а половина их вон в тот куст заброшена. — Он метлой указал на куст, из которого только что вывалился Саша.

…Вокруг внезапно стемнело. Саша обнаружил, что сидит на асфальтированной парковой дорожке в центре блеклого пятна с черной каймой, похожего на лоскут ткани, аккуратно обметанного черной ниткой. Сзади кто-то вцепился в него и пытается стащить с этого пятна, но напрасно.

Послышался треск веток, и некий бесформенный сгусток тьмы вывалился из кустов. Он принял очертания огромного козла, но тотчас преобразился в человека, облаченного в черное. С плеча этого человека сорвался нетопырь и, со свистом взрезая крыльями воздух, пролетел мимо Саши.

— Имя, — прозвучал глухой, тяжелый голос, — день твоего появления на свет, место, где издавна властвовал вечный покой, знак смерти, который ты постоянно носишь с собой… Разве ты забыл, что ты мой помощник и служишь мне, пока ночь владеет миром?

Его слова прервал пронзительный визг. Нетопырь снова просвистел мимо Саши, но уже в обратном направлении, ударился в грудь черного человека и рухнул перед ним на дорожку. Вслед за ним, почти задев голову Саши и осыпав его какими-то крошками, пролетело растение с мелкими синими цветочками, вырванное с корнем. А потом еще и еще, и опять, и опять.

Черный человек исчез, канув обратно в куст и втащив за собой безжизненного, как тряпка, нетопыря. Саша попятился и чуть не упал, потому что под колени ему ткнулось что-то мягкое и теплое.