Кровь демона - Олег Лукьянов

С громоподобным ревом дикарь навалился Сэту на грудь и занес над головой большой камень. Если бы Сэт не выбросил вперед руки – то камень размозжил бы его голову в тот же миг.

Несмотря на короткое плечо силы, ему показалось, что в ладони ударил молот. А вопящий здоровяк уже заносил камень для повторного удара. На этот раз Сэт не успевал перехватить его на излете. Он подставил под удар руки крестом – за что поплатился брызнувшими из глаз искрами. Его измочаленные руки, не обращая внимания на расплывающийся на границе беспамятства разум, казалось, зажили собственной жизнью: они сопротивлялись, удерживали камень, не давая ему обрушиться вниз, а потом даже умудрились откинуть его в сторону.

Удар в челюсть едва не погасил сознание. Лишившись камня, Потрошитель широко оскалился, обнажив два ряда зубов, острых, словно зубья пилы, и потянулся за топором на боку. Он сорвал его с пояса одним движением и уже замахнулся, чтобы пробить череп обмякшей жертве, но его внимание привлекло что-то иное. Судя по тому, что на время он забыл о Сэте, дела у его товарищей шли из рук вон плохо.

Почувствовав, что на грудь больше не давит сотня килограммов живого веса, Сэт повернул голову и увидел, как его противник напал на Сандру в самый неподходящий для нее момент. Девушка как раз убила последнего своего противника ножом в сердце, возникший же новый оппонент, оказался для нее полной неожиданностью.

Она успела подставить ладонь под древко топора, но сильный удар по корпусу коленом, а затем локтем поверг ее на землю. Нож отлетел, дикарь поднял ошеломленную девушку за волосы. Попытка сопротивления была подавлена прямым ударом под дых.

Казалось, Потрошитель наслаждается болью и беспомощностью своей жертвы: он отпустил ее волосы и стал сдавливать горло. Девушка захрипела, глаза затуманились, вялое сопротивление не могло ослабить ее мучений – она умирала и знала это.

Наслаждающийся ее муками монстр ненадолго разжал свои железные пальцы, и, глотнувшая воздуха, Сандра метнула чуть прояснившийся взгляд на поднимающегося с колен Саймон Сэта.

Разбитые губы шепнули лишь одно слово:

– Сражайся.

Потрошитель повернул голову, но сделать ничего не успел. Татуировки на его лице исказились, когда в его тело погрузилось холодное лезвие ножа. Но руки продолжали сжимать на горло девушки, и Сэту пришлось сделать еще удар, а потом еще…

Дикий крик вырвался из глубин его тела. Он сотряс ночь, заставив на время замолчать даже неугомонных полевых сверчков.

Когда Потрошитель рухнул замертво, а откатившаяся от него девушка зашлась в сухом кашле, нож вывалился из руки Сэта и он обессилено рухнул на колени.

Он бы просидел так какое-то время, ни о чем не думая, наслаждаясь долгожданным отдыхом, но Сандра перестала кашлять и приподнявшись с травы, жестко ухмыльнулась:

– Ты говорил, что не убивал людей своими руками, Саймон Сэт. Мур, и как тебе вкус крови?

Глаза Сэта метнулись к ее потерявшему всякую притягательность лицу. Некогда ухоженные волосы цвета меди, были черны в ночи, воздушные локоны теперь свисали слипшимися прядями. Поза, фигура – весь ее облик выражали боль и ненависть.

– О чем ты говоришь, Сандра? – устало, но твердо произнес он. – Не знаю что это такое, но оно определено не было человеком. Я убил монстра.

Усмешка стала еще злее:

– Ты сделал этот вывод, взглянув на их лица? Разве мамочка тебе не говорила, что монстров не существует, Саймон Сэт? Взгляни на них внимательней: ты видишь, что их губы находятся ровно там, где им положено быть? Да, они разрезали себе щеки, чтобы рты походили на собачьи пасти, и подпилили зубы для устрашения, но это обычные люди, Саймон Сэт. Ты убил человека.

Саймон упрямо затряс головой.

– Нет, это монстр!

Она рассмеялась, все еще хрипло из-за поврежденного горла, почти как библейский демон в представлении режиссеров.

– Забавно. Для тебя в порядке вещей ломать людей, чтобы превратить их в своих марионеток, но противоестественно убивать собственноручно? Думаешь, это не то же самое? Нет, то, что ты творишь, намного хуже убийства!

Сейчас она была похожа на волчицу, ощетинившуюся, готовую к прыжку при малейшей провокации. Но Саймон Сэт никак не реагировал, и шерсть на ее загривке немного улеглась. Девушка спросила, отвратительно сипя:

– Почему ты не сбежал? Я ведь видела, ты хотел… Почему ты не избавился от меня? Тебе бы даже делать ничего не пришлось…

– Я разрывался, – признался Сэт, прикрыв глаза, – хотел помочь, но и сбежать хотел. Выбор был сделан в тот момент, когда ты сказала «Сражайся».

Она встряхнула волосами:

– Я ничего не говорила.

– Но я слышал, ты сказала «Сражайся».

– Нет, я и вздохнуть не могла. Хотя приятно осознавать, что я тоже имею над тобой власть… Или ты снова морочишь мне голову?

Неожиданно она вновь разъярилась:

– Я ведь приказала тебе не заговаривать со мной!

– Что я тебе сделал Сандра? Почему ты со мной так обходишься? – Сэт вновь начал свою игру.

Она подобрала лежавший рядом с трупом здоровенный топор и встала в полный рост.

– Монстров не существует, – сказала она, склонив голову и делая вперед два шага, – но есть чудовища. И ты – самое отвратительное из них. Ненавижу тебя!

Где-то вдали вновь раздался протяжный, не похожий ни на что, зловещий вопль. Казалось, он был полон радости и одобрения, но Сэт не повел и ухом, впрочем, горящие жгучей ненавистью глаза Сандры также не отрывались от лица Сэта. Она шла на Сэта неумолимо, ее пальцы до белизны сжимали древко топора.

– Если ненавидишь, почему не убила сразу? – поинтересовался он. – Почему медлишь сейчас?

Она запнулась и остановилась, глаза сверкнули в свете звезд.

– Потому что прежде всего я служу Городу, – произнесла она после паузы. – А ты… Ты необходим для его спасения.

Сэт хотел сказать что-то еще, но не смог. Сделав быстрый шаг вперед, Сандра размахнулась и отправила в его нокаут.

Он очнулся от грубой тряски.

– Пришел в себя? – спросила Сандра, держа на виду топор. – Ну как, вспомнил что-нибудь? Впрочем, не отвечай, не надо мне твоих штучек.

Сэт лежал на земле, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Яркие звезды, бескрайние просторы и суровое лицо Сандры создавали ирреальный, безумный контраст со всей его жизнью. Он уже не мог понять, где прошлое, а где настоящее, что из этого – правда, а что – реалистичный бред.

– Вставай, говорю! – зарычала Сандра. – Нам некогда разлеживаться.

– Зачем? – спросил он, потирая горящую огнем скулу.

– Ты это заслужил…

Одежда и вся ее фигура чернела во тьме, лишь серебряный свет молодого месяца выделял пряди волос, придавал коже мистическое сияние и отбрасывал тени на глазницы так, что Сэту на мгновение почудилось, что перед ним призрак.