Рождение империи - Вячеслав Кумин

— Но?

— Я не смог.

— Почему?

— Вскрылась некоторая важная информация, отмахнуться от которой я просто так не мог, — неуверенно ответил Каин. — Слишком многое оказалось поставлено на карту, и поставить точку своей пулей я не смог.

— Какая информация?

— Увы, Лар, об этом я рассказать тебе не могу. Меня иногда проверяют на предмет ее распространения посторонним лицам. Сама должна понимать, чем мне это грозит.

— Понимаю…

День прошел в хлопотах. Лара собирала необходимые в поездке вещи, набрав аж два больших чемодана, утрясла вопросы с работой. А вечером… они неожиданно даже для самих себя решили прогуляться в парке.

— Скажи мне, Лар… — тихо произнес Каин, пристально взглянув на мигающие звезды. — Как ты относишься к возможности существования… другой разумной жизни во вселенной?

— Чего? — искренне изумилась Лара и даже остановилась.

— Я всего лишь спросил… — смутился Каин и, наверное, покраснел, но в темноте было не разобрать, однако щеки в прохладе начинающей ночи, казалось, стали более горячими.

— Почему это тебя так заинтересовало?

— Просто я хочу узнать твое мнение, лично твое, — сказал Иннокент, решив, что раз уж начал разговор, то надо довести его до конца. — Пойдем… На ходу легче думается и разговаривается.

— Я даже не знаю, что сказать… — призналась она, снова зашагав рядом с Каином.

— Ну как ты думаешь, может существовать другая разновидность жизни помимо человека, обладающего разумом?

— Ты видел там летающую тарелку? — указала в небо Лара.

— Не смейся… Я говорю не об этих пошлостях из желтой прессы.

— А о чем?

— В принципе, может она существовать или нет? Чисто гипотетически…

Лара Сеченова промолчала, до сих пор не решив, как отнестись к разговору на подобную тему, даже несмотря на то, что она психолог.

Проходя практику как психолог, еще во время учебы, она немало повидала «шизиков», утверждавших, что они видели летающую тарелку, разговаривали с пришельцами, а некоторых и вовсе похищали. Одним показывали другие миры, города, над другими якобы ставили опыты. Все они при ближайшем рассмотрении так или иначе обладали психическими отклонениями, а значит, их слова не более чем бред.

Другое дело — Каин Иннокент. В пилоты психов не берут — факт. Потом их ежегодно обследовали полковые психологи… Конечно, он мог повернуться разумом уже позже, перейдя к пиратам, от понимания того, что он творит неправедное дело, морально не выдержав груза творимой им самим смерти. Он сам говорил, что у него за спиной уже есть личное кладбище, где обитает не менее шести покойников… а сейчас наверняка и того больше. Но то-то и оно, что она не наблюдала у него никаких признаков психических изменений.

«Может, этот разговор об инопланетянах и следует считать таким первым признаком?» — подумала она.

А Иннокент, словно не замечая ее неуверенности, продолжил развивать свою мысль:

— Ведь мы же существуем! Мы разумны! Пусть не абсолютно, раз у нас существует различное зло вроде насилия, смертоубийства и тому подобное… недостойное высшего разума, но это все мелочи. Главное — мы имеем разум, осознаем себя, значит, его может иметь кто-то еще. Ведь так?

— Пока что мы не нашли ничего даже близкого к разумному, хотя открыты сотни планет с обычной жизнью… — сказала Лара, понимая, что нужно сказать хоть что-то, чтобы не потерять контакт.

— Но ведь это не значит, что братьев по разуму не существует…

— Не значит.

— Ведь простая жизнь — есть. Вот на Этоне… растут местные деревья, кусты, трава и прочая растительность. В ней обитают свои насекомые и местные животные.

— Да…

— А раз так, то не может же быть, что человек — единственный разумный вид… Кто сказал, что человек — нелепая случайность, исключение, шутка Великого Пересмешника… Ведь только в нашей галактике до черта и больше звезд, похожих на Солнце, согревшее Землю — нашу колыбель. Таких систем тысячи… десятки тысяч, а то и вовсе сотни. И потом, кто сказал, что разумные существа должны появиться именно на землеподобной планете с кислородно-азотной атмосферой, согретой именно солнцеподобной звездой?

— Действительно…

— Вот и я про что! — продолжал распаляться Каин. — Звезда может быть любая, планета — тоже, и тем более атмосфера, начиная от метановой и заканчивая сернистой…

— Ну на подобных уже обнаруженных планетах еще ничего не нашли.

— Хорошо, предположим, что рождение жизни возможно только в тех условиях, озвученных мною ранее, — непреложный Закон Природы. Но, как я уже сказал, таких звездных систем только в нашем Млечном Пути сотни тысяч. Значит, разум чисто теоретически мог появиться на сотнях из них, а то и тысячах.

— Наверное…

— Слышала про теорию одного процента?

— Это как?

— Ну, я сам не помню все пункты, — признался Каин. — Зацепил как-то краем уха… Но основная мысль такая: возьмем общее количество звезд в галактике за сто процентов. Предположим, что только один процент из них — солнцеподобные. И только у одного процента из них есть планеты, и лишь один процент из них землеподобен, а на одном проценте землеподобных планет есть простейшая жизнь и так далее…

— Интересная теория…

— Я тоже так думаю. По ней выходит, что в галактике может существовать от нескольких сотен до нескольких тысяч рас. Конечно… я вполне допускаю, что вряд ли все смогли пройти путь развития и не сгинуть в том числе и в техногенных катастрофах… но мы же не сгинули, значит, еще кто-то точно так же мог вырваться за пределы тяготения своей планеты… Ведь мог же?

— Мог… — не стала спорить Лара, видя, как эмоционально разгорается Иннокент.

Открыто спорить тут бесполезно: дескать, нет, потому что не может быть. Нужны веские, аргументированные доводы.

— Но я слышала одну теорию, которая в целом не противоречит «одному проценту», — все же рискнула остудить пыл Каина Лара Сеченова.

— Какая?

— Что если бы кто-то разумный появился, то вряд ли бы это произошло одновременно, как… как грибы после дождя. Согласись, что это было бы слишком большим совпадением.

— Ну?..

— Согласен? — настояла Лара.

— Согласен. И что из этого следует?

— То, что появление разума — редкое явление в развитии природы, действительно многофакторная случайность. И даже если она все же произошла, то очень давно. Задолго до появления человека, и, согласно этой теории, эти существа уже давно бы заселили всю нашу галактику и, более того… успели бы сгинуть.

— Остались бы какие-нибудь следы…