Книги онлайн и без регистрации » Классика » Тайна Святого Арсения - Иван Феодосеевич Корсак

Тайна Святого Арсения - Иван Феодосеевич Корсак

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 43
Перейти на страницу:
потекут деньги – купцы и заводчики не будут вкладывать кровные в земли, где налоговая гора, золото и серебро, будет течь в долину – упадок этих двух земель увидят лишь с годами. Да и цены от бумажного вала бегут наперерез – когда вступала императрица на трон, то хлеб стоил в семь с лишним раз дешевле, с девяноста шести копеек за четверть ржи стал семь рублей, попробуй, проживи человеку. Но это не Судерланда головная боль.

   – Ваше императорское величество, насколько я осведомлен, долги России уже втрое превысили годовой доход казны. Поэтому у меня есть совет, чтобы печатные станки деньги не так быстро клепали… Воля ваша делать разные налоги в разных землях, но не вызовет ли это недовольство, тем более, бунт?

   – На эту болезнь у меня есть знатные врачи – Михельсон, Суворов, поэтому вылечат.

   На следующий день, подскакивая на весенних выбоинах и разбрызгивая грязь, карета Судерланда мчала в нидерландские края, верста за верстой оставляя за спиной это загадочное, обычным умом не понятое государство.

   16

   Калнишевскому из Мациевичем не суждено было больше встретиться, но тогдашний разговор не раз приходил в голову Петру. Вспомнилось ему, и как возвращался из коронации в Украину.

   – Что же оно будет, владыка? – спрашивал Калнишевский у митрополита. Двое пожилых людей, которым пошёл седьмой десяток, один седой, а второй облысевший, говорили тихо, чтобы их беседа чужим ушам не досталась. – Нет большого добра в Украине, да и здесь воздух мне не по вкусу…

   Калнишевский вдохнул носом так, словно тот воздух, который неизвестно чем пах, как раз был его главной заботой.

   – Светлые пасхальные дни, казалось бы, доброта и умиротворение на душу лечь должны были, и хорошее слово… Ан нет, идет вчера мне навстречу мужик, пьяный в стельку, спотыкаясь и падая, кричит через улицу, увидев знакомого:

   – Христос воскрес …твою мать!

   Я даже перекрестился, – и Калнишевский положил на себя крест, словно эта картина как раз была перед глазами.

   – Не знаю, Петр, – митрополиту вспомнились другие горькие случаи, потому что не засиживался на месте, объездил немало приходов ростовской и ярославской земли. – Бог наказал за что-то Россию…

   – А у нас говорят, что это царевич Алексей проклял сыноубийцу Петра 1 и, умирая, пророчил: "Из-за тебя Бог накажет всю Россию".

   – Кто знает, может, и упало проклятие на землю эту из-за того, что сына отправил в могилу, а в исповеди вместо "Веруешь ли?" заменил на "Пьешь ли?" – Арсений передохнул, нехитрым было здоровье, сибирские путешествия до сих пор давали себя знать. – И, думаю, не на одном лишь выродке-императоре вина… Ответственны перед Господом и этим людом все те, кого называют "цветом", – образованные, сановные, ученые мужи, душпастыри. Потому что это из-за их тихого согласия, нередко подленькой выгоды, народ спаивают, за скот держат. Мало того, народу объясняют, что он самый лучший и самый храбрый, не к ремеслу его и плугу готовят, а к разбою и войнам. А дальше все просто: у соседа дом белый и яств в том доме полно, он бессердечен, хотя и нажил мозолями, но не делится с тем, что в шинке гулял; иди, говорят тому люду, забери все, что в белом доме, оно такое же и твое… Еще и душпастыря заставят благословить разбой. И нет никого среди того "цвета", ни среди придворных, ни среди ученых мужей, чтобы разбой назвал разбоем, а голодному люду объяснил: тебе достанутся крошки, добытое же в разбоях и войнах достанется ненасытному сановитому. Так ограбив один чужой дом, натравят на новый, и повторяется это без конца…

   – Не может так бесконечно продолжаться.

   – И не хотелось бы… Но в этом человеческом котле учиниться способно еще худшее. Именно время прийти новому Чингисхану, не важно – в штанах он будет или в юбке, и поведет он тогда разрушенный вдребезги народ, голодный и озверевший люд, куда перстом укажет. И народ поверит этому Чингисхану, даже будет воспевать его, монументы-памятники возводить. Эта имперская чума зависти и разбоя страшнее самой чумы, потому что заразная болезнь такая не погибает ни в мороз, ни на солнце, и как уберет Господь Чингисхана, то придет еще какой-нибудь там Батый, и все пойдет на круги своя…

   – Что же нам делать, владыка? Неужели Батыя ожидать?

   Калнишевский заглушал неожиданное раздражение, и ему это плохо удавалось. "Хорошо митрополиту рассуждать со своей неблизкой кафедры, – подумал с сердцем. – Член Синода, самой императрице может поперек слово сказать… Попробовал бы на моем месте: с одной стороны полыхает пламя над жилищами от татарских набегов, с другой – Польша криво поглядывает, с третьей – русский сановник жадной лапой тянется, еще и люд неизвестно из каких краев, как в мокрое лето тучами комарьё, обседает".

   – Хорошо там, Петр, где нас нет, – рассмеялся митрополит, и Калнишевский не заметил даже, что отвечал он на невымолвленное вслух. – А делать… Молиться и просить Божьего благословления. А еще хозяйничать. Всевышний даровал казацкому люду благодатную землю, то неужели ожидаете, что он по почте пришлет распоряжение облагородить ее, чтобы вместо ковыля рожь-пшеница шумели? Бог скрижали дарует не каждый день… Или ждете, пока людность, которая счастья не имела и не умела получить на своей земле, заселится на твоей?

   По дороге домой много передумал Калнишевский, взвешивал сказанное ежистым митрополитом, сначала сердился в уме на него, а когда остыл, то стал рассуждать, что, действительно, нужно не упустить время на хозяйство. Среди самой запорожской братии есть желающие, уставшие от походов, наконец, жениться – чего же им не помочь завести свои хутора? Даже есть неженатые, которые охотно будут копаться в земле. Зимовья завести на реке Самаре, пусть сажают себе садики, вокруг ульев хлопочутся. Из полтысячи таких зимовьев учредиться может. И крестьяне из Гетманщины, Слобожанщины пусть селятся, даже беглецам из польской Украины не следует запрещать. Здесь им не накинут непосильные налоги и другие повинности. Сечевых казаков сейчас далеко за десять тысяч, а вместе с теми, что в палатках, то и до двадцати наберется. А еще парочка-вторая тысяч женатых казаков, которые живут на своих зимовьях и слободах. Крестьянского люда, наверное, тысяч сто пятьдесят, а всего в Запорожских Вольностях, наверное, таки двести наберется – это же какая сила… Будет, кому землю свою приукрасить.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 43
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?