В поисках Одри - Софи Кинселла

– Не хочу гния! – вопит он и прячется под стол. – Никакого гния! – После чего зажимает рот руками.

– Ох, боже мой. – Мама сама выпивает этот магний и брызгает на себя каким-то «улучшителем кожи», который стоит в шкафу уже три года, это я точно знаю.

– Тебе нужно железо, – говорит она Фрэнку. – И ложиться пораньше. Я на сегодня взяла кино на диске, посмотрим вместе, а после этого сразу в постель.

– Наверняка будет очень весело, – отвечает он, глядя куда-то в пустоту.

– Классика, – добавляет мама. – По Диккенсу.

– Диккенс. Хорошо. – Брат пожимает плечами с таким видом, будто ему это совершенно неинтересно.

– Слава богу, хоть от этих игр проклятых тебя отвадили, – как-то слишком радостно продолжает она. – Сразу стало ясно, что нет смысла в них играть, да? Ты же и не заметил, как твоя жизнь изменилась.

– И не заметил? – Фрэнк наконец смотрит ей в глаза. – Не заметил? Ты надо мной смеешься? Не заметил!

– Ну, я бы не сказала, что ты прямо дни считаешь…

Фрэнк задирает рукав, демонстрируя электронные часы, и мама замолкает.

– Остался 61 час 34 минуты и 27 секунд, – монотонно произносит он. – И не только я считаю, все мои друзья тоже считают. Так что, мам, я заметил.

Фрэнку сарказм хорошо дается, когда он этого захочет, и у мамы на щеках появляются небольшие красные пятнышки.

– Хотя мне все равно, – отрезает она. – Сегодня будем смотреть «Большие надежды» всей семьей. Веришь или нет, Фрэнк, ты будешь в восторге. Вы вот, дети, думаете, что все знаете, но Диккенс – один из лучших авторов в мире, этот фильм вас поразит.

Она уходит, а Фрэнк еще больше растягивается по столу.

– Повезло тебе, – едва слышно говорит он. – За тобой никто не следит. Можешь делать все, что захочешь, блин.

– Не могу, блин! – обороняюсь я. – Мне постоянно надо снимать этот фильм. А теперь еще и в «Старбакс» идти.

– Зачем в «Старбакс»?

– Не знаю. Терапия такая. Или типа того.

– Угу. – Фрэнк теряет всякий интерес. Но потом внезапно подскакивает. – Слушай. А ты можешь сказать своему терапевту, что ты излечишься, если посетишь международную конференцию по играм в Токио вместе с братом?

– Нет.

– Пффф. – Фрэнк снова раскатывается по столу. Мама права, выглядит он действительно так себе.

– Вот, возьми. – Я отдаю ему остатки от «Шреддис», брошенные Феликсом.

– Ага. Размокшие, из третьих рук, в слюнях Феликса. Спасибо, сестренка. – И смотрит на меня испепеляющим взглядом.

Через миг Фрэнк берет ложку и начинает уплетать.

МОЕ БЕЗМЯТЕЖНОЕ ЛЮБЯЩЕЕ СЕМЕЙСТВО – РАСШИФРОВКА ФИЛЬМА

ИНТЕРЬЕР. РОУЗВУД-КЛОУЗ, 5. ДЕНЬ

Камера обводит гостиную. Комната в полутьме. МАМА с восхищенным лицом смотрит телевизор. ПАПА – украдкой в «Блэкберри». ФРЭНК – в потолок.

В ящике грохочет музыка. Камера выхватывает телеэкран. Там – черно-белая заставка с надписью «Конец».

МАМА:

Ну вот! Разве не восхитительно? Невероятно захватывающий сюжет, да?

ФРЭНК:

Да, ничего.

МАМА:

«Ничего»? Дорогой, это Диккенс.

ФРЭНК (спокойно):

Да, Диккенс. И вполне ничего.

МАМА:

Уж получше, чем твои бессмысленные компьютерные игры, это-то ты должен признать.

ФРЭНК:

Не лучше.

МАМА:

Разумеется, лучше.

ФРЭНК:

Нет.

МАМА (взрывается):

Ты что, хочешь сказать, что твои смехотворные игры могут сравниться с романом Диккенса? Взять, например, персонажей! Взять, например, Мэгвич! Он уникален!

ФРЭНК (равнодушно):

В «Завоевателях» Мэгвич тоже есть. Только у него характер покруче, чем у диккенсового. Он тоже осужденный, но может помочь любому участнику.

ОДРИ (за кадром):

Он способен передавать свои силы.

ФРЭНК:

Правда, этому человеку приходится взамен брать на себя одно из его преступлений и расплачиваться за него…

ОДРИ (за кадром):

Именно так. Так что надо выбирать структуру власти. И…

ФРЭНК:

Оди, заткнись! Дай я объясню. Ты не знаешь, что за наказание, пока они там не сделают выбор. Так что это как рулетка, но чем больше играешь, тем яснее становится. Просто супер.

Мама совершенно ошеломленно переводит взгляд с Фрэнка на Одри и обратно.

МАМА:

Ладно, ничего не понимаю. Ничего. Какая структура власти? Что это такое?

ФРЭНК:

Если бы ты попробовала поиграть, поняла бы.

ОДРИ (за кадром):

Мэгвич действительно крутой персонаж.

МАМА:

Вот именно! Спасибо!

(Небольшая пауза.)

МАМА:

Какой Мэгвич – у Диккенса или в «Завоевателях»?

ОДРИ (за кадром):

В «Завоевателях», разумеется.

ФРЭНК:

У Диккенса он просто слегка…

МАМА (резко):

Что? Что не так с Мэгвичем Диккенса? Что может быть не так в одном из величайших литературных персонажей нашего времени?

ФРЭНК:

Он не такой интересный.

ОДРИ (за кадром):

Точно.

ФРЭНК:

Плоский.

ОДРИ (за кадром):

Он же ничего не ДЕЛАЕТ.

ФРЭНК (по-доброму):

Я не хотел никого обидеть. Не сомневаюсь, что Диккенс был классный мужик.