Тайные операции ВЧК - Давид Голинков

Соответственно этим «планам», т. е. с ведома и согласия своего правительства, Мирбах и его сотрудники – советники К. Рицлер и Р. Басевиц – приняли меры к установлению связей с различными антисоветскими группами.

«Из многочисленных групп, с которыми были попытки установления связей, – доносил Мирбах, – политическое значение имеют три:… группа «Правого центра», финансовый магнат из Петербурга Ярошинский и Временное правительство в Харбине – Омске». Наибольшее же значение Мирбах придавал отношениям с «Правым центром», так как «благодаря этому, – писал Мирбах, – мы прежде всего сумеем использовать большой процент влиятельных представителей промышленных и финансово-банковских кругов для наших безбрежных экономических интересов». Вот почему Мирбах и его советники вступили в переговоры с одним из руководителей «Правого центра», бывшим царским министром земледелия А. В. Кривошеиным.

Мирбах информировал германское правительство о ходе переговоров с «Правым центром». В последнем донесении, от 28 июня 1918 г., он писал: «Во время последней беседы с представителями группы «Правого центра»… князь Урусов и бывший помощник министра Леонтьев сообщили, как они представляют себе выступление этой группы против большевиков. Надежда на удачу путча, организованного собственными силами, по их мнению, за последнее время возросла. Не исключается возможность, что его удастся осуществить через несколько недель… Если путч удастся, то группа будет вынуждена, чтобы заставить многочисленные… группы, в особенности в Сибири, присоединиться и подчиниться ей, заключить с ними договор, в котором будет оформлено их право выступать от имени монарха. Затем они собираются опубликовать против большевиков манифест, в котором объявят программу нового правительства, а также о созыве всеобщего Земского (Учредительного) собрания и о заключении мира с другими державами. При этом группа считает нужным выразить пожелание о смягчении Брестского договора, которое вернуло бы России жизнеспособность. Группа все еще обеспокоена возможностью, что царь или другой член царской фамилии попадет в руки Антанты и будет использован ею для своих комбинаций. Группа пытается установить контакты с сибирскими генералами и, как я уже сообщал ранее, удержать генералов с Дона от перехода на сторону держав Антанты и от участия в их комбинациях»[80].

* * *

Продолжали вести подрывную антисоветскую работу миссии и посольства держав Антанты и США. Французской агентурой в России руководили посол Франции Жозеф Нуланс и глава военной миссии генерал Альфонс Лавернь. От имени правительств «союзных» стран Нуланс распространил среди оппозиционных русских общественных деятелей заявление, в котором выражалось «соболезнование» по поводу заключения Брестского мира и готовность «помочь» русскому народу.

Французский журналист Рене Маршан, находившийся при французском генеральном консульстве в Москве, рассказывал впоследствии советским следственным органам: «Французская миссия и консульство в Москве по поручению Нуланса имели и поддерживали в 1918 г. связь отдельно и специально с каждой из политических группировок в России. Связь с Савинковым поддерживалась через Готье, связь с монархическими организациями – через графа де Шавиньи, связь с меньшевиками – через бывшего депутата-социалиста Шарля Дюма, связь же с партией с.-р. поддерживалась миссией через Эрлиха… Я знаю, что французский консул Гренар придавал большое значение связям с эсерами и Савинковым… Партия эсеров получала довольно значительные субсидии от французского консульства через Эрлиха для работы своих боевых дружин… Под именем «мосье Анри» в Москве в 1918 г. работал агент миссии для разрушений. Его фамилия Вертимон. Это – морской капитан, он занимался тогда работами по разрушению железных дорог и железнодорожных мостов… В работе Вертимона принимал участие представитель английской военной миссии Рейли»[81].

Далее Рене Маршан уточнил: «Деятельность генерального консульства все время, даже в тот период, когда велись переговоры с советской властью… в действительности была исключительно направлена к свержению советской власти, для каковой цели велись переговоры с политическими русскими группами… Презрение Нуланса к России было чем-то поразительным… Я помню одну фразу, весьма характерную, когда на докладе Эрлиха о переговорах с Черновым Нуланс сказал: «Передайте им, что нам довольно этих социалистических экспериментов в России и что мы больше никаких социалистических экспериментов не намерены допускать…» Помимо связи консульства с партией социалистов-революционеров для политических действий была с нею связь для так называемых активных действий у французской военной миссии. Члены ЦК партии эсеров встречались на тайной квартире с капитаном Лораном, который был раньше членом французской миссии в Петрограде и, официально уехав во Францию, затем совершенно секретно вернулся в Россию»[82].

Правительство Англии также интенсивно вело враждебную деятельность против Советской страны. Сразу же после Октября английский кабинет министров, обсуждая политику в отношении советской власти, высказался за финансовую и иную поддержку любых антисоветских сил при условии, если последние «дадут гарантию следовать в фарватере политики союзников». Английскому послу в России Джорджу Бьюкенену было разрешено истратить около 10 миллионов рублей на развитие антисоветского движения в России. А 7 декабря 1917 г. английский кабинет министров в своем решении формально записал, что правительство Англии «взяло на себя риск поддержки мятежного генерала Каледина и антисоветских сил на Украине».

В официальной справке английского Форин-оффис указано, что Англия израсходовала на антисоветскую деятельность с 1 января 1918 г. по 31 марта 1921 г. 89,7 миллиона фунтов стерлингов[83]. Даже эта явно заниженная сумма достаточно красноречиво говорит об огромных ассигнованиях английской разведки на подрывную деятельность против Советской России.

Для проведения тайной подрывной работы против Советской республики английское правительство систематически посылало на советскую территорию лучших агентов своей разведки.

Вскоре после Октября в знак непризнания рабоче-крестьянского правительства английский посол Дж. Бьюкенен покинул Россию. Впрочем, он оставил в Петрограде своих сотрудников, продолжавших военную и разведывательную работу; среди них был опытный разведчик – капитан морской службы Френсис Аллен Кроми.

В январе 1918 г. английское правительство командировало в Россию миссию во главе с Робертом Гамильтоном Брюсом Локкартом, в прошлом работавшим несколько лет в английском генеральном консульстве в Москве. Локкарт слыл в Англии, как он сам выражался, «особенно искусной ищейкой» и оказывал услуги военному министерству, выведывая военные тайны России. Он имел широкие знакомства в аристократических и бюрократических кругах Москвы. Эти качества Локкарта и были учтены при назначении его руководителем британской миссии в Советской стране.