Невеста - Павел Астахов

— Учту, — коротко ответил Павлов, мазнув взглядом по часам. Еще только полдень, а сколько нового он узнал.

Завтра истекают сорок восемь часов, которые отведены органам следствия на сбор доказательств. Если суд сочтет их несостоятельными — Кристина уже через несколько часов будет свободна. Если нет…

Артем даже боялся думать об этом. Он вспомнил ее беспомощный взгляд, ее широко раскрытые глаза, мокрые дорожки от слез на щеках и дал себе слово идти до конца, чтобы освободить Кристину.

Между тем его не оставляла другая идея, и, как ни странно, возникновению этой идеи способствовали не очень-то радужные прогнозы в отношении возможного продления срока содержания под стражей Кристины.

Нужно ехать в Новосибирск. И чем больше Павлов думал об этом, тем больше склонялся к мысли, что эта поездка просто необходима. Даже несмотря на то, что с тех пор прошло почти десять лет.

Когда у Милещенко зазвонил телефон, он ожидал услышать голос кого угодно, но только не Бугрова. Однако он узнал бы этот голос и спустя еще пятьдесят лет.

— Владимира Яковлевича будьте любезны, — пророкотал Бугров.

— Я вас внимательно слушаю, Дмитрий Олегович, — поприветствовал следователь генерала, и тот опешил, не ожидая, что его голос узнают через столько времени.

— Судя по твоему голосу, ты ждал моего звонка, — усмехнулся Бугров.

— Вполне вероятно. Только давайте, Дмитрий Олегович, придерживаться официального тона. Вы хоть и уважаемый человек, но я больше не являюсь вашим подчиненным.

— Владимир, да брось ты… — хотел отшутиться Бугров, но Милещенко его перебил:

— У вас какое-то дело ко мне? Пожалуйста, я вас слушаю. В противном случае — всего доброго. Лично мне дорого мое время, возможно, не так, как вам.

— Я звоню по поводу Ясновой, — тяжело вздохнул генерал.

— Вот оно что… — протянул Владимир Яковлевич. — Ну и?

— Нам нужно встретиться и обсудить кое-что.

— Я с трудом себе представляю предмет обсуждения, — насмешливо заметил полковник. — Разве у нас есть что-то общее, господин Бугров?

— Ты… Вы понимаете, о чем я, — с расстановкой проговорил Дмитрий Олегович, и Милещенко со злорадством отметил, что слова его бывшему патрону даются с неимоверным трудом. Понятное дело, не привык чего-то просить, подавай ему все на блюдечке…

— Я буду свободен около восьми вечера, — сказал он, глянув на часы.

— Пораньше никак?

— Нет, — отрубил Владимир Яковлевич. — На Яузской набережной в двадцать ноль ноль, у ресторана «Штиль».

— Договорились, — ответил Бугров.

Милещенко намеренно опоздал на пятнадцать минут. Он понимал, что эта мелкая месть с его стороны бывшему шефу не к лицу мужчине, но в силу своего мстительного характера не мог себе отказать лишний раз пнуть ногой лежачего. А сомнений в том, что Бугров уже лежачий и вряд ли поднимется после его нокаута, у полковника не было.

Он проигнорировал протянутую генералом для приветствия руку и сел за столик. Бугров молча убрал руку, сделав вид, что не в обиде, все в порядке вещей. К ним тут же метнулся официант, подобострастно склонив голову в ожидании заказа.

— Выпьем? — предложил Бугров.

— Я за рулем, — сухо ответил Милещенко. — Гранатовый сок, пожалуйста.

— А мне чай. И каких-нибудь пирожных, — попросил генерал.

Официант кивнул и, не скрывая разочарования столь скромным заказом, бесшумно исчез.

— Предлагаю сразу перейти к делу, — начал Милещенко.

— Что ты накопал на Яснову, Володя? — тихим голосом поинтересовался Дмитрий Олегович, и только сейчас Милещенко обратил внимание, что генерал едва сдерживает себя от рвущегося наружу гнева.

— Я? — искренне удивился он. — Лично я ничего не имею против этой женщины, господин Бугров. Жизнь — штука непредсказуемая, и никто не может заранее угадать, какой частью тела фортуна повернется к тебе. Но не мне вам объяснять, что факты — вещь упрямая. И эти факты говорят, что Яснова влипла по самое «не балуйся».

— Какие, на хрен, факты?! — рявкнул генерал.

— Спокойнее, Дмитрий Олегович. На нас уже обращают внимание.

— Где нож?! — не унимался Бугров. — И есть ли он вообще, а? «А был ли мальчик?», Володя?

— Постарайтесь контролировать свои эмоции, Дмитрий Олегович, — холодно проговорил полковник. — Я не намерен тут перед вами отчитываться, а у вас нет полномочий меня допрашивать. Между прочим, откуда вы узнали про нож? Это конфиденциальная информация. Хотя… — Милещенко театрально хлопнул себя по лбу: — Павлов? Конечно же, как я сразу не понял… Вот шельмец, быстро он на вас вышел!

— Это не твое дело, — процедил генерал. — Да, он был у меня. И что с того?

— По-моему, они с Ясновой любовники, — предположил Милещенко.

Официант принес заказ и принялся расставлять приборы.

Генерал глубоко дышал, напоминая выброшенную на берег рыбу. Он отпил чай, отодвинул назад стул и немного успокоился.

— Вы пришли в себя, господин Бугров? — с деланым участием полюбопытствовал Владимир Яковлевич. — В таком случае вот что я вам скажу. Яснова пока все отрицает, но это не меняет сути дела.

Она будет осуждена и получит свой срок, я вам гарантирую. Параллельно это дело вызовет цепную реакцию, которая напрямую затронет ваши интересы, Дмитрий Олегович.

— При чем здесь я? — спросил Бугров. Он надкусил пирожное и вытер салфеткой капельку крема, оставшуюся на гладко выбритом подбородке. — Ты не сможешь доказать связь между нами. И никто не сможет. Прошло слишком много времени, и никто не будет вникать в то дерьмо, которое ты раскопал, Милещенко. Ну, нашлись какие-то отпечатки. Ну, возбудили новое дело. В итоге посадите девчонку, которая, кстати, совершенно ни в чем не виновата. Я-то здесь при чем?

Владимир Яковлевич внимательно слушал рассуждения генерала, попутно кивая головой с таким видом, словно ему приходится общаться с капризным ребенком. Когда Бугров замолчал, он отпил соку и произнес:

— А теперь выслушайте меня, многоуважаемый Дмитрий Олегович. Как только вся эта информация всплывет наружу, сразу станет ясно, откуда растут ноги. Следственную бригаду по расследованию преступной деятельности банд в Каменском возглавляли вы, и после убийства Кнута контролировали следствие тоже вы. Как так получилось, что вы с триумфом заявляете о раскрытии дела, а в это же время эксперты находят на окровавленном ноже левые «пальчики»?! Дело не могло считаться раскрытым, вот так. Только полный идиот из вашего начальства с заплывшими жиром мозгами, который не видит очевидного, мог повесить на ваш китель медаль да еще повысить в должности. Или вы намеренно скрыли этот вещдок?