Да или нет? - Ребекка Уинтерз

– Будь осторожна со словами. Я столько думал о нас с тобой.

Его голос был низким, хриплым, искушающим, но в нем звучали нотки, предупреждающие об опасности. Набрав в грудь воздуха, Фрэн сказала:

– Было бы глупо ехать на двух машинах.

Она заметила искру удовольствия в его глазах и уже хотела изменить решение. Но если она сбежит сейчас, это будет равнозначно признанию поражения.

– Не забудь запереть машину. В наши дни оставлять ее в монастыре так же небезопасно, как и в других местах.

– Ты прав.

Фрэн заперла машину и включила сигнализацию. Когда услышала звуковой сигнал, поспешила к «мерседесу». Андре ждал ее, придерживая дверцу.

Внимательно следя, чтобы юбка не задиралась высоко, молодая женщина уселась на пассажирское сиденье.

– Эта машина выглядит совсем новой, – сказа ла она, когда Андре обошел «мерседес» и уселся за руль.

Он захлопнул дверцу, повернулся и пристально посмотрел на нее.

– Я купил ее вчера.

Как и все безупречно сделанные немецкие машины, «мерседес» плавно и бесшумно тронулся с места.

– Ты собираешься ехать на ней в Новый Орлеан?

– Почему я должен туда ехать? – спросил он равнодушно, выезжая на дорогу.

– Разве не там твой дом?

– С чего ты это взяла?

Она моргнула.

– Ты мне рассказал о Новом Орлеане.

– Я родился там… – Казалось, мысли его витали где-то далеко. – Но он никогда не был моим домом. Когда мне исполнилось семнадцать, я уехал оттуда и отправился в море.

– Море?

Она представила себе картину: он, в полной форме морского офицера, разбивавший женские сердца во всех портах.

– Ты служишь в армии? Поэтому ты приезжаешь и уезжаешь через такие интервалы времени?

– Все не так романтично, – хрипло отозвался Андре. – Я путешествовал по миру в качестве морского торговца.

– Морского торговца?

Дыхание перехватило у нее в груди. Слово «моряк» в ее сознании ассоциировалось с человеком без дома, без привязанностей. Мятущаяся душа, которая не может оставаться долго в спокойном порту, которой требуется постояннное движение куда-то. К кому-то.

– Этого достаточно?

– Нет, – резко возразила она, избегая смотреть на него. – Конечно, нет.

– Тогда что нам сделать с выражением ужаса на твоем лице?

– Это не ужас, – сказала она, защищаясь.

– Ну да, конечно.

Через минуту он развернул машину посреди улицы и направил обратно в монастырь.

– Что ты делаешь?

– Везу тебя обратно к твоей машине.

– Нет, Андре! – закричала она, бессознательно хватая его за руку, чтобы остановить. Но машина с бешеной скоростью неслась обратно. Притормозив рядом с ее машиной, он повернулся к Фрэн.

– Ты была права, когда решила не приходить в часовню прошлой ночью. А сейчас ты играешь с огнем. Выбирайся из машины, Франческа, пока я позволяю тебе это. Беги обратно к тем, кто похож на тебя.

Она выдохнула:

– Что ты имеешь в виду?

– То, что сказал.

Он выглядел угрожающе. Его руки вцепились в руль, она видела, что он едва сдерживает себя. Фрэн тоже начала злиться.

– Почему ты намеренно пытаешься отпугнуть меня? Признаю, я несколько удивлена тем, каким способом ты зарабатывал на жизнь все эти годы, но…

– Ты хочешь сказать, шокирована, – прервал он. – Сейчас ты думаешь о том, как я могу быть сыном монаха, который добровольно привязал себя к одному месту на всю жизнь. Я задал себе тот же вопрос, когда узнал, кто мой отец и что он все еще жив. Аббат, настоятель монастыря, запрятанного в забытом Богом месте. До этого момента Солт-Лейк значил для меня не больше, чем точка на карте, место, которое я никогда не видел и которое не имел ни малейшего желания посетить.

Горечь в его голосе тронула ее.

– Кто тебе рассказал об отце?

– Тетя Мод.

– Не твоя собственная мать? – спросила она прежде, чем поняла, как обвиняюще это звучит.

– Может, она и сказала бы мне когда-нибудь, если бы не умерла при родах.

Пораженная, Фрэн смотрела на него, не в силах отвести взгляда. Она ничего не знала о его матери.

Мать умерла при родах, он потерял ее в младенчестве, а отца нашел только за две недели до его смерти. Она могла представить, каким потрясением это было для него.

– Мне кажется ужасным, что твоя тетя молчала так долго.

Тогда бы они провели больше времени вместе и узнали бы друг друга. Андре гордился бы таким отцом.

– Она никогда не была замужем, и у нее не было детей. Мне кажется, в глубине души она боялась, что, если я узнаю о существовании отца, я не буду больше любить ее. Это ерунда, конечно. Я очень любил ее. Я посылал ей деньги и приезжал в Луизиану навестить. Но только на смертном одре она смогла перебороть себя и открыть мне правду.

Еще одна потеря в его жизни. Фрэн поразило то, что он рассказал.

– Теперь ты понимаешь, что моя жизнь была не такой, как у всех. До последнего времени море прекрасно подходило мне. Это хорошая, трудная, честная работа, которая приносила неплохой доход и которая мне нравилась. Но я знаю, что немногие женщины могут оценить ее, особенно такие, как ты.

Его проницательный взгляд сказал ей больше, чем он хотел сказать, но она не желала продолжать эту опасную тему.

– Теперь, когда мы обсудили мою жизнь, давай закончим и поговорим о том, что происходит с тобой, Франческа. Почему ты вдруг выбрала именно этот момент, чтобы принести себя в жертву, как ягненка, на мой алтарь?

Отчаянно пытаясь не накалить ситуацию еще больше, она выдохнула:

– Я приехала сюда утром, потому что один человек убедил меня, что со мной все в порядке.

– Мужчина?

– Да, – прошептала она.

– Ну что ж…

– Послушай, Андре, – попыталась она объяснить, – я убежала от тебя в воскресенье. Это было по-детски. Думала, что, если приеду утром, мы сможем поговорить нормально, как взрослые цивилизованные люди, а потом…

– А потом я уйду, как милый маленький мальчик, и оставлю тебя жить в твоей раковине вместе с мужчиной, который прекрасно подходит на роль мужа. Если так, то позволь мне разрушить эту иллюзию раз и навсегда. Я желаю тебя всю так, как только мужчина может желать женщину. Если бы ты была честной, то признала бы, что твое присутствие здесь этим утром доказывает: ты чувствуешь то же самое ко мне. Хотя наши отношения нельзя назвать нормальными. Думаю, ты понимаешь, что нам необходимо быть честными друг с другом. – Его темные глаза изучали Фрэн, он подвинулся ближе, положив руку на спинку ее кресла. – Почему бы тебе не начать с рассказа о человеке, который заставил тебя бояться мужчин?