Осады и штурмы Северной войны 1700–1721 гг - Борис Мегорский

Перед тем как оказаться вовлеченным в длительную осаду с изнурительными работами и кровопролитными штурмами, нападающий мог попытать счастья и атаковать крепость неожиданно, в надежде захватить гарнизон врасплох.

Ряд советов о том, как это сделать, содержится у Курганова в главе «О нечаянном нападении на великие города». В первую очередь он подчеркивает, что внезапно можно напасть лишь на город, в котором гарнизон неисправно несет службу. Поэтому следует узнать порядок отправления караульной службы, численность гарнизона, расположение важных постов в городе, пути скрытного подхода и проч. Такие сведения можно получить, подкупив местного жителя, или отправив в город своего офицера пожить там и понаблюдать за крепостью изнутри.

Когда сведения будут собраны, выбирают неприметное место для проникновения в город. Это может быть труба сточной канавы, которой воспользовались при атаке на Кремону в 1701 г., или другое плохо охраняемое место. Попавшие таким образом внутрь солдаты и офицеры, переодетые в мужицкое, купеческое или женское платье, должны напасть на караульных у ворот, а в это время извне атаковало остальное войско. Либо же пробравшиеся отряды должны были самостоятельно захватить ключевые посты в городе, открыть ворота изнутри и впустить войско. Это были «обыкновенные и многократно употребляемые способы», помимо которых предлагалось придумывать разные другие, смотря по обстановке. При вступлении войска в город в первую очередь следовало взойти на стены, чтобы не дать гарнизону вести огонь из пушек. В городе нужно завладеть казармами и не дать гарнизону собраться вместе для организации контратаки. Если было известно место жительства командующих, туда отправлялись солдаты, чтобы взять тех в плен, – гарнизон без начальников оборонялся слабее. Также нельзя было допустить отход гарнизона в цитадель внутри города. В общем, эти рекомендации были те же, что и при штурме с лестницами[142].

В другой главе своей книги Курганов дает рекомендации «о обороне городов от незапных нападений от лестниц, скоропостижных атак и проч.». И снова автор пишет о необходимости соблюдать «все то, что предписано в воинских уставах для охранения городов, отворения и затворения ворот и проч.». Действительно, к началу XVIII в. европейское военное искусство выработало стандартный набор требований к организации караульной и гарнизонной службы. В петровском уставе этим вопросам посвящены главы 59 «О караулах, како оным ходить и сменяться…», 60 «О ревелиях (или побудках) и таптах», 62 «О силе и должности караулов как в городе так и в лагере», 63 «О караулах кавалерии…», 65 «О рундах», 66 «О патрулях и что при том чинить надлежит» [143]. Не станем воспроизводить многочисленные и подробные уставные положения, а вернемся к советам из книги Курганова.

Если город стоит на реке, то ночью выше и ниже по течению следует выставлять барки с солдатами; в мокром рву зимой – регулярно колоть лед; в дни ярмарок удвоить караулы и держать гарнизон в повышенной готовности. Для отражения «эскалады» (штурма по приставным лестницам) следовало хранить на валу «алебарды и бердыши» и другое древковое оружие для поражения и сталкивания нападающих со стены. Сбивать лезущих по лестницам рекомендовалось скатыванием бревен, бомб, гранат, а также горючих вещей (смоленых фашин, горящих бочонков и т. п.). Ночью в ров неодходимо кидать «множество шлагов для его освещения, и чтоб пушки с крепости могли производить желаемое действие над войском, находящимся во рву». Пространство перед воротами должно хорошо простреливаться, чтобы исключить возможность приставления петарды, на случай подрыва ворот – иметь запас бревен для преграждения пути внутрь города[144].

История Северной войны знает несколько примеров, когда осаждающий бросался на приступ, как только подходил к крепости. Внезапным нападением было взято наружное укрепление (кронверк) Ниеншанца. Его недостроенный вал был занят частью шведского гарнизона. Так описан этот бой в журнале Гизена: «В 24 день [апреля 1703 г. – Б. М.] не дошед до крепости за 15 верст посылал господин фельдмаршал партию с 2000 пехоты под командою полковника Нестерта и Преображенского полку капитана Глебовского плавным путем, которые против 25 дня в ночи щастливо к городу пришли и шведских драгунов 150 человек у самого рва стоящих с посту збили и к бегу принудили, из которых у градских ворот 2 человек взяли, а по том и первым валом овладели. При том щастливом действии зело смелым сердцем и мужественно на один бастион с малыми людьми из той партии жестокое нападение учиняя взошли, но, не имея никакого приуготовления к приступу, за благо разсудили отступить» [145]. В «Юрнале 1703-го года» содержится уточнение: для того чтобы с ходу ворваться в саму крепость, у нападающих не оказалось при себе «лестниц приступных и довольных воинских припасов, а паче гранат ручных и копей» [146]. Данный случай представляет удачное нападение передового отряда на внешние посты вокруг крепости, за которым последовал подход всей осадной армии; внезапный штурм главной крепости, как видно из цитат, не планировался или по крайне мере не был подготовлен.

Другое неожиданное нападение на неприятельскую крепость совершили драгуны и калмыки генерала Боура, которые в ходе рейда на Митаву в ночь с 11 на 12 июля 1705 г. смогли проникнуть в шведскую крепость и перебить ту часть гарнизона, что не успела укрыться в замке. О том, как это произошло, Б. П. Шереметев написал Петру: «Та наша партия [генерал-майор Боур с 13 драгунскими ротами и с курскими калмыками. – Б. М.] пришла к Митаве в ночь незадолго до света, и как начал быть свет, спеша драгунов, пришли к посаду, где была неприятельская рота на карауле. Розорвав рогатки, тое роту збили, и пошли тем посадом до валу земляные крепости, где шведов обреталося не безо много с 1000 человек. И пришед ко оной крепости, с превеликим боем ворвалися чрез вал в тое крепость; и на улицах, где утверждены были рогатки и поставлены пушки, и в палатах у курлянчиков заведены были салдаты (от которых стрельбою войскам нашим чинилась некоторая пакость), милостию Божиею и заступлением Пресвятыя Богородицы, а твоею, премилостивейшего государя, молитвою и счастием, тех неприятельских людей побили, которых мало что и не всех в труп положили и в реке потопили; едва и сам комендант за охранением тутошних курлянчиков, убрався в платье их бургарское (или в торговое), в замок ушол; также и в палатах затаенные у тех курлянчиков не спаслися: все удовольствованы вечным сном»[147]. В военно-походном журнале фельдмаршала упоминаются подробности скоротечного уличного боя: «И как вошли в город, и в том городе во всех улицах утверждены были рогатки и поставлены при тех рогатках солдаты с пушками; и, по жестоком огню, оных неприятелей побили же и гналися до самого замка, где и сам полковник и камендант Кноренг едва спасся защищением тутошних жителей» [148]. Шведский источник признает потери и добавляет, что нападение было совершено между тремя и четырьмя часами утра и что «полковник Кнорринг, находившийся в городе, был вынужден спастись через черный ход, после того как он храбро оборонялся через двери и окна» [149].