У вечности глаза жестокие - Розалинда Шторм

Сказанное незнакомцами кажется столь незначительным, бессмысленным и ненужным. Волнует одно: что ждет человека после смерти?

Попадет ли он в райские кущи или будет бесконечно гореть в огне грехов своих. Может, пройдя чистилище, воскреснет в новом теле, абсолютно не помня прошлой жизни. А если исчезнет, растворившись в бесконечном просторе вселенной? Как же узнать?

Рада отдала бы душу дьяволу за уверенность, что отцу хорошо там. Отпустила и не звала каждую ночь, справлялась сама, веря, что когда-нибудь, в следующей жизни вновь встретит его. И попросит прощения.

— Рада, нам нужно поговорить о твоем отце. Он не умер.

Что? Жив? Разве?! Смерть!!! Она сама способствовала. Валялась на полу и смотрела, как он умирал. Горел заживо!

— Радушка, ты меня слышишь? — спросил блондин.

Кто это Любимова до сих пор не знала. Не помнила, как попала в больницу, не представляла, откуда появились Вольный с Первоцвет. Да особо и не стремилась узнать. Александр пытался заговорить с ней, только желания шевелить губами не было.

— Слышу, — выдавила через силу. — Зачем это нужно?

Блондин присел рядом, взял ее за руку.

— Рада, — он замялся, подбирая слова. — Это был не твой отец. Понимаешь? Это тварь. Твой отец не приезжал в тот день. Он не умирал, не горел, понимаешь?

Рада подняла взгляд.

— Папа погиб.

Глаза нещадно защипало.

— Я сама видела, как он умирал.

— Тогда сгорела лишь кукла, внешне абсолютно идентичная, но и только.

Слезы побежали по щекам, по подбородку, закапали вниз.

— Но я видела! — крикнула она.

— Ты видела тварь, что приняла облик твоего отца, — будто маленькой, объяснял блондин. — Понимаешь? Сейчас нужно лишь встать и позвонить родителям. Ты услышишь его голос и успокоишься.

Рада упрямо замотала головой.

— Нет! Я не верю. Вы обманываете! Что вы хотите от меня?

Парень прижал ее к себе, гладил по спине и приговаривал.

— Все хорошо, Радочка, все хорошо. Это только тварь. Ты молодец, ты справилась. Сделала правильно. А сейчас нужно только подняться с кровати и позвонить.

— Нет! Нет! Нет! — забилась Любимова. — Не верю!!! Отпустите меня домой…

— Иди, — раздался вдруг язвительный голос.

Рада невольно замерла, а потом повернулась к говорящему.

— Иди домой, — высокий брюнет, скрестив на груди руки, презрительно смотрел на нее. — Да куда хочешь, иди. Никто не держит. Не вы первые. Хочешь, реви, хочешь, страдай, занимайся самобичеванием. Недолго, правда. До первой подворотни. Твари любят деликатесы.

Если бы взглядом можно было хлестать, как плеткой, Рада уже истекала бы кровью.

— Только запомни, ты умрешь из-за своей глупости. Тупого недоверия и слабости. А делов-то, позвонить родичам и проверить. Все! То-то твари порадуются. Сгубили не только никчемного человечка, но и тройку в могилу свели! Чудесно, не правда ли?

Любимова вначале растерялась. Не все значения слов и понятий были ей ясны, но они били. Резко. Нещадно. Брюнет не жалел, говорил то, что думал. И Рада стала прислушиваться. Нашла силы подняться. Взять трубку и набрать заветный номер. Вытерпеть несколько секунд соединения, а услышав родной голос, удержаться, и не разрыдаться в трубку от облегчения. После упасть на пол и плакать уже от радости.

* * *

Дарья кинулась к тумбе. Вытащила сотовый, и тут же его включила. Лавина непрочитанных смс и непринятых звонков наполнила палату характерным писком.

— Мам, привет, — набрала номер родительницы.

— Дашка! Ты где? Где Саша? Почему оба не берете трубку? — перекрывая приглушенные вопли отца, кричала мама.

— Мам, извини. Связь плохая, очень тяжело дозваниваться.

— Хватит придумывать! Кроме телефона полно способов, оставить сообщение. Мы с отцом всю валерьянку выпили, все больницы и морги обзвонили, боялись. В полицию ходили! К частному детективу записались! Бабку — шарлатанку какую-то нашли…

— Ну, мам…

Впрочем, мать ее не слышала, выливая на неразумную дочь свои страхи и нервы.

— Доведешь ты нас, Дашка! До сумасшедшего дома доведешь! Чтобы больше такого не было. И Вольному своему передай — увижу, прибью!

— Ладно, мам. Мы в области. По работе. Саше кое — что интересное предложили, не мог он отказаться. Нас некоторое время, думаю пару месяцев, может, больше, в городе не будет. Присмотрите с папой за квартирой. Ну не знаю, сдайте кому, что ли.

— Это, конечно, здорово. Только как же ты решилась то, всегда ведь была против разъездов, — уже более спокойно спросила родительница — Кто тебя заменит?

— Не страшно, Светлана Романова и без меня справится, Саша знает и одобряет. Да и отпуск он мне за два года задолжал.

— Как знаете. А с квартирой? Ладно, подумаем. Хотя… Тетя Марина говорила, ее молодые съезжать хотят. Самостоятельно пожить желают. Вот и пусть в квартирке вашей, всяко лучше, чем кому — то чужому сдавать.

— Отлично, ты права, так будет намного лучше!

— Ладно, уж, подлиза, иди, только звонить не забывай.

— Хорошо. Папу обнимай! Люблю.

— Люблю! Пока.

Закончив разговор, Дарья оглянулась. Александр не сводил с нее внимательного взгляда, Рады в зоне видимости не было.

— Мда, — протянул он. — Не думал, что моя невеста так умеет. Врешь и не краснеешь. И давно практикуешься?

— Вру. Большая уже, мне можно. Да и не тебе мне нотации читать, — вскинулась она.

— Не стыдно?

— Нет, — Дарью понесло. — В следующий раз обязательно правду скажу. Мол, так и так, мама с папой, поиграли мы с Сашенькой в «любовь втроем». С кем? Да с Радкой Любимовой, сотрудницей нашей, на передок невоздержанной. Что же Сашенька? А Сашенька не против, скорее, даже за. Теперь вот шведскую семью собрались организовывать, да монстров мочить учимся, гены-то нечеловеческие пробудили…

— Высказалась? — так же спокойно спросил он.

— Да! — едва сдерживая ярость, рявкнула Дарья.

— Легче стало?

— Нет.

— Смысл тогда?

— Захотелось, — нервно повела она плечами. — Иди уж, звони, порадуй сотрудников, не забудь Ремизова предупредить. О Радке скажи.

Александр скривился, но трубку взял, чтобы после соединения оглохнуть. Положив телефон на тумбу, Дарья удобно свернулась на кровати и прекрасно слышала вопли Максима. Тот обложил приятеля таким потоком брани, что жених не мог вставить ни единого словечка. Когда взбешенный Ремизов выговорился, Вольный поведал ему заранее приготовленную легенду: уехали в отпуск на несколько месяцев, в Тмутаракань. Связи не предвидится, поэтому утруждать себя звонками не стоит. Мегасрочных заказов нет, все давно распланировано. В случае непредвиденных ситуаций, заместители прекрасно справятся сами. Любимову терять не стоит, она уехала вместе с ними. Пусть остальные считают, что в командировку. О Раде они спокойно поговорят после, по приезду.