Дамский пасьянс - Марина Серова

— Только попробуй! — бросил мне в спину Ушаков, но я почувствовала, что он уже не очень на меня сердится. — Не волнуйся! Если ее убили, то тех, кто виноват, мы найдем…

— Надеюсь, — тихо сказала я и вышла из кабинета.

Оказавшись на улице и окунувшись в дневную городскую суету, я вдруг почувствовала потребность немного пройтись пешком, вдруг осознав, что последнее время пользуюсь исключительно машиной и мой двигательный аппарат давно уже не тренировался.

Поэтому и решила оставить машину на стоянке возле РОВД и немного погулять. Перейдя через шумный проспект Энтузиастов, я углубилась в ближайший скверик, купила мороженое и села на скамейку.

А не пора ли бросить любимые гадальные кости? Что-то давно я не прибегала к своему проверенному методу расследования.

Комбинация оказалась несколько неожиданной:

34 + 20 + 9.

«Ваши ожидания не обернутся прискорбным разочарованием».

Главная неожиданность была в том, что я в данный момент ничего не ожидала и просто не знала, что мне делать. Однако понимала, что в такие моменты лучше было довериться интуиции.

И в этот момент мои глаза уперлись в здание, стоявшее на противоположной стороне проспекта. На нем висел огромный щит рекламы. Две улыбающиеся физиономии мужского и женского пола уговаривали всех купить, продать или снять жилплощадь в любом районе города. Это была реклама риелторской фирмы «Аглая», той самой, через которую Ирина Лейкина снимала себе квартиру и где несколько месяцев спустя оборвалась ее жизнь.

Я доела мороженое, вернулась на стоянку, села в свою «девятку» и погнала ее в центр города, потому что решила снова посетить эту фирму.

Едва войдя в офис «Аглаи», я тотчас наткнулась на того самого молодого человека, с которым два дня назад договорилась об аренде для себя квартиры. Он меня сразу узнал и вежливо поинтересовался, как у меня дела.

Я ответила, что дела у меня обстоят хорошо и что я всем довольна. Далее, внимательно посмотрев на парня, я решила действовать, что называется, в лоб.

— Вы не помните вашу старую клиентку, которая снимала эту же квартиру передо мной? — быстро спросила я.

— Да, помню, — ответил служащий, опустив глаза. — А что?

— Она пришла в эту фирму сама или ее кто-то привел?

Парень поднял глаза и в свою очередь пристально оглядел меня.

— Вы знаете того, кто ее сюда привел? — повторила я свой вопрос. — Или она связалась с вами по телефону?

— Зачем это вам? — также прямо спросил парень, отвечая вопросом на вопрос.

— Мне это очень надо… — сказала я и показала зажатую в ладошке бумажку в пятьдесят американских долларов.

Его брови удивленно поднялись, но ненадолго. Парень оказался понятливым… Да и кто не становится таковым при зеленом отблеске самых уважаемых в мире купюр!

Риелтор протянул руку и незаметно забрал у меня купюру. Со стороны это наверняка показалось бы дружеским рукопожатием. Оценить это мог только сотрудник, сидевший в углу за компьютером. Но он был слишком занят работой и не обращал на нас внимания.

Засунув купюру под прайс-лист, парень сложил на нем руки в замок и, глядя куда-то поверх меня, сказал:

— Это знакомый одного нашего служащего. Его фамилия Кумарцев. Откровенно говоря, подозрительный тип. Большего я, к сожалению, не знаю… — В голосе служащего неожиданно появились извиняющиеся нотки, будто он был мне чем-то обязан.

— Чем он показался вам подозрительным?

— Нервный очень, дерганый какой-то и одет грязновато. В общем, все… — пожал он плечами. — Я отработал свой гонорар?

— Спасибо. Этого вполне достаточно, — тихо сказала я и поднялась со стула.

Ну что ж, вот уже второй раз появился на сцене тот же самый персонаж по фамилии Кумарцев. И с ним мне просто необходимо встретиться, несмотря на все предостережения майора Ушакова. Этот таинственный Кумарцев был близко знаком с моей подругой. В отличие от ее любовника Пилюнина, который неизвестно где скрывается, адрес Кумарцева я знала. По профессиональной привычке сразу же запомнила, как только Ушаков прочитал его.

Следовательно, новый этап моего расследования был ясен. И я — водится за мной этот грешок — решила не откладывать дело на завтра, а сделать его сегодня.

Дверь квартиры номер 6 на Пролетарской, 25 мне открыл весьма плотный мужчина неопределенного возраста. С одной стороны, лицо его выглядело достаточно молодо — то есть никак не больше тридцати, а с другой — волосы его были почти совершенно седы. Во всем его облике, в лице явственно присутствовали мужские черты с некоторым восточным налетом. В принципе, если не обращать внимания на несколькодневную небритость, можно даже было сказать, что хозяин квартиры был по-своему симпатичен.

Нервно задергав глазами и почему-то заглянув мне за спину, чуть заикаясь, он спросил сиплым голосом:

— Чем обязан?

— Вы Илья Кумарцев?

— Ну, я… И что тебе?

— А я к вам по делу. Меня Таня зовут, — простодушно сказала я.

— И это хорошо. Заходи.

И Кумарцев посторонился, пропуская меня в глубь квартиры. В нос мне ударил какой-то спертый запах. Я чуть поморщилась, но тут же переборола себя: в конце концов, я не отдыхать сюда пришла.

Вскоре выяснилось, что квартира двухкомнатная и что внутри ее царит самый что ни на есть бардак. По углам были разбросаны какие-то железяки, судя по всему, бывшие важные части лодочных моторов вперемежку со всякими водопроводными атрибутами. На диванах и тумбочках лежало грязное тряпье. Пристально его осматривая, можно было сделать вывод, что оно когда-то называлось простынями и пододеяльниками, а может быть, даже и наволочками.

— Лучше всего на кухню! — Кумарцев сделал приглашающий жест.

На кухне с точки зрения санитарно-гигиенических норм обстановка была не лучше, и, несмотря на светлое время суток, необыкновенную активность развивала обширная популяция тараканов. Пробегая по столу бодрой трусцой, они деловито обследовали содержимое давно не мытых тарелок.

Кумарцев небрежным мановением руки освободил небольшое пространство на столе, заставленном всякой всячиной, отчего несколько чашек неожиданно упало на пол. Он не обратил на это никакого внимания и гостеприимным жестом предложил мне табуретку. Короче говоря, мужчина оказался в своем роде даже шикарным.

С некоторой опаской я села на табурет, а Кумарцев примостился на углу стола напротив меня.

— Я, собственно говоря, подруга Ирины Лейкиной, — начала я. — Пробыв некоторое время в командировке, я вернулась, и мне сказали, что она умерла… И я вспомнила, что она мне как-то про вас рассказывала, вот и пришла.

Кумарцев часто-часто заморгал глазами, повернул голову куда-то вбок и философски изрек: