Бандитский район. Начальник - Виталя Гусынин

— Не пугай, начальник! Пуганая! Че ты меня сюда притащил? За каким хером? — Дерзко ответила та.

Следом, получила жесткий удар по лицу, от Кирякова.

— На тебе труп! Труп твоей подруги! Тебя уже сдали! Ты в розыске, дура! Ориентировки на твое лицо, по всем отделам и у каждого патрульного мента находятся. Причастность к убийству — доказать не сложно. Свидетели тоже есть. Сейчас за тобой приедут из следственного и определят в СИЗО. Будешь там свои понты кидать, но не долго. Там контингент другой, быстро тебя определят. А перед этим, я договорюсь, поместят тебя в камеру к маньякам, которым вышка светит, прямо так, в твоём наряде. Пусть они с тобой позабавятся на последок. И станешь ты, не больше, чем кусок мяса бля! — Заорал ей прямо в ухо майор.

Георгиевич усмехнулся.

— Выбирай. Или к цыганам?

— Да я не причем! Это не я! Я не убивала её! — Завизжала девушка.

— Тогда скажи кто убил! — Продолжил Титов.

— Не знаю!

— Ладно, майор, вызывай следаков. Пустое дело тут с ней время тратить. Пусть они поработают. — Проговорил генерал.

— Нет, не надо в СИЗО! Я скажу. Но только я и правда не знаю, кто Ладу убил. Я ее сдала! Рассказала про нее этому… как его? Ну брату Олега Лаптешева. Седому! Ну не ему конкретно. От него люди приезжали к брату. Я брату все сказала, кто навел на нас ментов. Ну я отомстить хотела тоже. За Олежку. И Седой хотел. Он денег дал, за информацию. А как и что, они сделали с Ладой — я правда не знаю. И кто тоже не знаю. Что мне теперь будет? — Сквозь всхлипы и стоны, говорила девка.

— Это брат, что с тобой в квартире был? — Спросил Киряк.

— Да!

— Родной брат?

— Родной! Только отцы разные и фамилии тоже.

— Ааа. Так вот почему, мы вас так долго искали. — Протянул Киряков.

— Стас, оставь нас. — Попросил Титов.

Кряков вышел из комнаты и закурил. Сейчас он подумал, что вроде все правильно сделал. Ведь девушка заговорила и стала давать нужные показания, которые естественно нужно было проверять.

— Что тебе будет? Ну есть два варианта. — Начал Георгиевич. — Первый — даёшь все нужные показания, на брата, на дружков его, на Седого. Все, что знаешь или видела. Особенно, укажешь то, что и сколько тебе Лаптешев заплатил за информацию. Если есть, что еще поведать, помимо этих преступлений — расскажи. Помогу соскочить на условку и прикрою в надёжном месте. Второй — я тебя сейчас отпускаю. Просто отпущу. Будешь гулять. Но не долго. Тебя порвут на части, до утра не доживёшь. И найдём мы снова, обезображенный труп, где-нибудь в посадках. Как тебе?

— Почему? — Подняла свой взгляд на начальника девушка.

— Потому, что этим людям не нужны доказательства. Они будут уверены, что ты и так всех заложила и тебя отпустили за это.

— Неет. Давай, начальник, по первому варианту пойдём. А ты меня точно спрячешь?

— Как будешь сотрудничать, милая. Ты меня и так уже подвела, не сдержала обещание. А я предупреждал ведь. — Недовольно сказал Титов.

— Нет, нет, начальник. Прости меня. Не думала я совсем. Больше такого не будет. Точно! Все скажу.

— Вот и поглядим. Вещи тебе нужно собрать. Не в таком же виде на допросы ходить. Где находится? Я привезу!

Она сказала Георгиевичу адрес и ещё много разных слов. Чуть ли не в любви признавалась, бросаясь на шею с мольбами о защите, после всех событий.

— Крути ее прямо сейчас, по горячему! — Выходя из комнаты для допросов, приказал Титов Киряку. — А то у нее может до завтра кукушка поехать. А то и еще чего произойдёт, от страха и стресса. Понял? Я поеду к операм в уголовный. Этого гладиатора, сам посмотрю.

До самой поздней ночи, Киряков с задержанной, сидели и строчили показания. Было исписано много бумаги, выплакано слез. Девушка путалась, переписывала, вспоминала и дополняла все, что только могла поведать милиционерам. Под самое утро ее отправили в камеру.

Георгиевич шарился по квартире, в которой приняли подозреваемых, в надежде найти хоть какие либо запрещенные и незаконные вещи: оружие, записные книжки, с номерами или адресами кого-нибудь. Ничего. Даже вещей и одежды практически не было. Титов лишь скинул из прихожей в пакет джинсовку и какие-то женские полуштаны и отправился в отдел УБОП.

Уже в дежурке, его ошарашили неприятной новостью. А после, он узнает и еще об одной.

— Товарищ генерал, по показаниям задержанной, на старой строительной площадке, что на «Северном» пустыре находится труп хозяина фирмы «ТрансСтрой 1». Наряд, оперативники и майор Киряков, туда уже выдвинулись. — Доложил дежурный прапорщик.

— Пиздец. — Произнес Сергей Георгиевич. — Ладно, давай, открой камеру с этой прошмандовкой, вещи ей отдам.

А когда дежурный отворил дверь камеры, где содержали задержанную, то все рядом стоящие пришли в шок. Там лежал уже бледный труп девушки, на нарах, с порезанными венами. Кровь с рук стекала на бетонные полы, заполняя швы между плит.

— Че ха на хер у вас тут вообще происходит?!! — Заорал Титов, кидая пакет с вещами в прапорщика.

Рядом с телом, возле руки, валялся осколок то ли стекла, то ли отколотой от стены толстого слоя краски, в крови.

— Вот. Вот она чем себе вены порезала, сука! — Засуетился дежурный, наклоняясь к осколку.

— Не трогай блять ни чего там! — Рявкнул Георгиевич. — Ушел от туда! Вызывай скорую и криминалистов! И ни кому пока об этом!

Дежурный, держась за голову, понесся в свою будку.

— Ну давай, расскажи мне, что у нас хоть где-то, все в порядке? — Расспрашивал в своем кабинете Титов Кирикова. — Че ты с ней делал ночью? Говори сразу! Бил! Запугал?

— Да ни чего вообще. Нормально мы с ней общались. Можно сказать, нашли общий язык. Чаю ей таскал несколько раз. Она все рассказывала, писала там. В принципе нормальная деваха. Жизнь поганая только ее и сгубила. — Оправдывался майор.

— Все хоть написала, подписала как надо? Все чисто, не подкопаешься?

— Да все путем, Георгиевич. Сложил в папочку, подшить осталось и следакам передать. Я не знаю, чего это она сорвалась.

— Да известно чего. Обоссалась она за свою никчемную жизнь и совесть сыграла, что брата вломила с потрохами. Ну хоть что-то радует. А я на квартире той, где вы их брали побывал. Тухло там всё, странно даже. Докладывай об успехах следствия!

— Ну че. Квартиру ту, им Седой снял и сотку наликом еще отвалил, за услуги и информацию, за своего брата. Гвоздь этот конкретный боец —