Женщина-загадка - Марина Серова

Стараясь не делать резких движений, чтобы дом не развалился прямо под моими ногами, я поднялась на второй этаж. Нажала на кнопку звонка и приготовилась увидеть нечто, напоминающее изнутри убранство избушки Бабы-яги из советских сказок, и, под стать этому интерьеру, – бабушку-старушку.

Дверь открылась, и я в очередной раз удивилась. На пороге стояла дама средних лет, весьма элегантно одетая, с салонной прической и ярким макияжем.

– Нина Дмитриевна? – уточнила я на всякий случай.

– Я, милочка, я. А вы, должно быть, Татьяна? – произнесла дама хорошо поставленным голосом.

Я кивнула. Дама приглашающим жестом распахнула дверь. Интерьер квартиры соответствовал внешнему виду дамы. Прихожая была отделана в золотистых тонах, в комнатах стояла современная мебель. На стене в большой комнате висела плазменная панель. То ли телевизор, то ли моноблок. Пол от стены до стены был застелен бежевым ковром. Ноги приятно утопали в его ворсе.

– Располагайтесь, милочка. Осмотритесь, а я пока поставлю чайник. Вижу, разговор нам с вами предстоит серьезный, – и она указала на коробку с пирожными, которую я все еще держала в руках.

– Это вам, – спохватившись, я протянула сладости хозяйке, – гостинец…

– Благодарю, милочка. Люблю, грешным делом, сладенькое, – и она легонько похлопала себя ладонями по пышным бокам.

Хозяйка удалилась, а я принялась рассматривать обстановку. В комнате повсюду – на стенах, на столе, на полках шкафов – имелись фотографии хозяйки. В основном изображавшие ее на сцене. Наверное, Нина Дмитриевна – оперная певица. Или когда-то ею была. Судя по снимкам, дама пользовалась успехом у публики. На некоторых фотографиях Нина Дмитриевна буквально утопала в цветах. Кроме фотографий, больше ничего примечательного в комнате не было. Я подумала, что хозяйка намеренно так задумала, чтобы ничто не отвлекало посетителей от процесса созерцания ее персоны.

Вернувшись, дама принесла небольшой раскладной столик. Ловко раскрыла его и застелила скатертью. Ушла обратно и вернулась уже с подносом, на котором красовались элегантный чайный сервиз и принесенные мною пирожные. Мы обе сели на диван. Нина Дмитриевна разлила чай по чашкам. В отличие от приверженцев современной моды, Нина Дмитриевна не пользовалась чаем в пакетиках, заваривала его по старинке, в заварном чайнике. Я этому обстоятельству лишь порадовалась. Уж если пить чай, то только не из пакетиков! Я решила начать разговор с темы, которая могла оказаться приятной для дамы.

– Нина Дмитриевна, вы – актриса? – Я специально употребила это слово, чтобы польстить ей.

– Была когда-то, в далекой, далекой молодости, – кокетливо произнесла хозяйка, – когда я еще была молодой. Я пела в оперном театре. Я, милочка, заслуженная оперная певица! В те времена у меня от почитателей моего таланта не было отбою. Как видите, публика обожала меня, – она артистичным жестом указала на фотографии. – Моим творчеством интересовались даже за границей! Но в те годы у меня не было возможности выезжать в заграничные гастроли. Наше правительство не приветствовало связи своих граждан с капиталистическими странами. Мы усиленно строили коммунизм. А жаль! Так хотелось показать себя миру. Увы, мечтам обычно не суждено сбываться. К тому времени, когда заграничные поездки стали обычным делом, моя сценическая звезда уже закатилась.

– Почему же вы сейчас не поете? – сумев, наконец, вклиниться в монолог актрисы, спросила я.

Дама рассмеялась серебристым смехом:

– Милочка, где же вы видели оперных певиц, которым уже восемьдесят три года?!

Я неприлично поперхнулась и вытаращила глаза на собеседницу:

– Восемьдесят три?! Вы обманываете меня! Пятьдесят три, и то с большой натяжкой! – Я слегка преувеличивала, но – только слегка. Я ни за что не дала бы своей собеседнице больше шестидесяти лет!

Нина Дмитриевна была невероятно довольна произведенным эффектом. Дамы преклонных лет обычно стараются скрывать и приуменьшать свой возраст, но в случае с Ниной Дмитриевной этот вариант не сработал. Вот она и сообщала всем и каждому свой истинный возраст. Впечатление получалось поистине шоковым. На это и был ее расчет.

Получив полную порцию восхищения с моей стороны, Нина Дмитриевна перешла к интересовавшей меня теме:

– Вы хотели поговорить со мной об Алисочке, не так ли?

– Да, если можно. Расскажите, каким человеком была Алиса? Как вы с ней познакомились?

– Алисочка была чудесной молоденькой девушкой. Добрая девочка, отзывчивая, всегда такая внимательная. И такая трагическая судьба! Вы знаете, мы встретились с ней совершенно случайно. Она только-только приехала в наш город. Я гуляла в городском парке. Дышала свежим воздухом, наслаждалась жизнью. Немного устав, я присела на скамейку отдохнуть. На ней сидела молодая девушка. Я человек одинокий, оттого – общительный. Завязался у нас разговор. Оказалось, что девушке негде жить. До того дня я никогда не пускала к себе квартирантов, а тут вдруг предложила ей поселиться у меня. Сказала, что в моей квартире есть свободная комната, и, если девушку все устроит, за символическую плату я готова пустить ее пожить какое-то время у меня. Алисочка была на седьмом небе от счастья! Мы вместе доехали до вокзала, забрали ее нехитрые пожитки и приехали ко мне домой. В то время моя квартира выглядела совсем иначе, но девушку это не смутило. Это Алисочка превратила мою квартиру в то, что вы теперь видите! Очень внимательная девушка. Даже не знаю, как я теперь буду без нее обходиться, – при этих словах из глаз хозяйки потекли слезы и сразу стало очевидно, что она – глубоко одинокая пожилая женщина.

Подождав, пока Нина Дмитриевна успокоится, я спросила:

– Из какого города приехала Алиса?

– Не знаю, милочка. Милиция… то есть полиция тоже меня об этом спрашивала. И они очень сердились на меня из-за того, что я не могу ничего им ответить. Алисочка очень редко рассказывала о себе. Видимо, в ее жизни произошла какая-то трагедия, и она старалась не вспоминать о прошлом. А я не настаивала. Зачем? Не хочет человек прошлое ворошить, так и незачем к нему в душу лезть! У каждого – свои секреты.

– А вы считаете, что у Алисы были секреты?

– Секреты – не секреты, но о себе она не любила говорить. Только отшучивалась.

– Но все же, за те два года, что девушка прожила у вас, она могла случайно обмолвиться о своих родственниках, друзьях, школьных годах. Постарайтесь вспомнить! Это очень важно – в первую очередь для самой Алисы.

– Для нее уже ничего таким уж важным не может быть. Смерть, она, знаете ли, ко всему равнодушна.

– Обычная смерть, может, и равнодушна, а вот убийство равнодушным быть не может. – Я решила вывести пожилую актрису из состояния апатии, встряхнуть ее, заставить начать, наконец, думать.

– Милочка, о чем вы говорите? Полицейские сказали, что Алисочка по ошибке выпила отвар ядовитого растения, на которое у нее была аллергия. Вот и все. Это был несчастный случай. В наши дни все девушки помешаны на похудении. Нет ничего удивительного в том, что Алисочка пострадала, желая стать еще красивее.