Наваждение - Дэвид Линдсей

— А разве вы не постоянно живете в Брайтоне?

— О нет.

Джадж нахмурился.

— Странно, вечно я слишком поздно знакомлюсь с приятными людьми.

— Хорошие знакомства, наверное, большая редкость. Просто люди часто расстаются раньше, чем успевают разочароваться, и потому принимают многие знакомства за хорошие… Оставь вы вопрос о продаже дома открытым, мы могли бы продолжить наше знакомство и иногда встречаться. Тем более вы живете поблизости. Но, по всей видимости, вы не сделаете этого?

— Миссис Мур едва ли согласится бесконечно ждать.

— Тогда ничего не получится… По крайней мере, не пишите ей, мистер Джадж. Во всяком случае, до пятницы она вполне подождет.

Джадж встал, собираясь уходить. Изабелла тоже поднялась и протянула ему белую изящную руку, слегка запятнанную чернилами по причине эпистолярных упражнений. Джадж придержал ее, продолжая разговор:

— С моей стороны бестактно задавать такой вопрос, мисс Ломент, но я не из праздного любопытства, и вы, быть может, ответите… Вы сказали, что выходите замуж. Случайно не за мистера Стоукса?

— Да, — она занервничала и убрала руку.

— Спасибо! Могу я присоединиться к поздравлениям, которые вы, несомненно, получаете от ваших друзей? Мистер Стоукс — очень приятный, благоразумный и чуткий молодой человек; насколько я его знаю, он наверняка будет прекрасным мужем.

— Благодарю вас, мистер Джадж! Вряд ли только из меня получится столь же прекрасная жена.

Джадж вежливо улыбнулся.

— Знаете, мистер Стоукс — очень счастливый человек… по-настоящему счастливый!

Изабелла так смутилась, что даже не нашлась с ответом. Они направились к выходной двери. Джадж не спеша и с достоинством натянул перчатки и застегнул плащ. Она молча наблюдала за ним. Наконец, он учтиво попрощался, открыл дверь и вышел под дождь. Некоторое время Изабелла со странной улыбкой смотрела ему вслед.

Когда она поднялась наверх, тетушка окинула ее проницательным взглядом.

— Отчего ты так раскраснелась, дитя мое?

— Бежала по лестнице.

— Сколько же ты проговорила с этим господином… Зачем он, собственно, приходил?

— О, безумно разговорчивый человек. Короче говоря, я пригласила его поужинать с нами в пятницу. По-моему, он предпочитает обсудить вопрос о продаже с вами лично.

— Боже мой, почему мы должны ужинать с ним?!.. Так и знала, ты сделаешь какую-нибудь глупость.

— Да что вы, он вполне солидный господин. Кроме того, он рад снова повидаться с Маршелом. Я сама позабочусь отдать все распоряжения насчет ужина.

Миссис Мур что-то проворчала и спросила:

— А главное, Изабелла?! Продает он дом или нет?

— Кажется, еще не решил, — ответила она рассеянно.

Явно недовольная, тетушка опять что-то невнятно пробормотала и собралась вставать.

В пятницу в семь вечера все шестеро сидели за столом в ресторане отеля. Джадж оказался между двумя девушками, а миссис Мур — между братьями. Изабелла сидела напротив Маршела, а Бланш — напротив своего мужа.

В вечернем платье цвета морской волны с серебром Бланш — высокая, стройная, модно одетая блондинка — выглядела просто великолепно. Неудивительно, что она привлекала всеобщее внимание. Джадж и Маршел тоже начали долгое куртуазное состязание за ее благосклонность, которое лишь позабавило Изабеллу — насчет «личной собственности» между подругами существовало полное взаимопонимание, а еще днем Изабелла поделилась с Бланш своими планами в отношении Джаджа.

Предоставив Бланш разбираться с кавалерами, Изабелла болтала с Роджером обо всяких пустяках, хотя и не находила в этом особого удовольствия; Роджер ей нравился, но она прекрасно знала: для него во всем мире существует только одна женщина — его жена. Историк по профессии (которой он, к счастью, имел возможность заниматься бескорыстно), он обожал немного актерствовать в обществе и особенно любил изображать Мефистофеля. Четырьмя годами старше Маршела, ниже его ростом, он несколько походил на младшего брата задиристым и добродушным лицом. Правда, Роджер обладал хорошим чувством юмора, да глаза у него смотрели веселей.

Новое, цвета красного вина платье Изабеллы оттеняло ее лицо странной, светящейся бледностью, которая почти заменяла красоту. Джадж время от времени задумчиво посматривал на нее, и все-таки чары Бланш были сильнее.

В разгаре ужина, когда несколько бутылок уже опустело, пошли громкие беседы на общие темы. У миссис Мур не выходило из головы поместье Ранхилл, и она уже опасалась, что так и не удастся затронуть этот вопрос. Вряд ли возможно начать переговоры прямо сейчас, за столом, поэтому она решила по крайней мере хоть что-нибудь разузнать. При первой же паузе миссис Мур обратилась по имени к Джаджу и, когда тот удивленно взглянул на нее, заговорила о Шеррапе. Джадж сосредоточенно нахмурился.

— Припоминаю, о ком речь, правда мы никогда не встречались. Мы переписывались. Он собирался в Англию и просил разрешения посетить поместье. Когда-то этот дом принадлежал предкам его супруги.

— Именно так он нам и сказал. Мы познакомились в Ранхилле.

— Он музицировал на вашем рояле, кстати сказать, — добавил Маршел.

Джадж вопросительно посмотрел на него.

— Барабанил Мендельсона, — пояснил представитель Ллойда.

— Точнее, седьмую симфонию Бетховена, — улыбаясь, поправила Изабелла. — Вы разбираетесь в музыке, мистер Джадж?

— Боюсь, не очень. Вы, конечно же, — да?

— Почему «конечно же»? Я настолько предсказуема?

Роджер налил полный бокал сотерна и произнес:

— Одни женщины имеют достоинства, а другие — сплошь состоят из достоинств. Белла относится к последним.

— Роза с шипами, не так ли, Роджер? Тех из нас, которые не отличаются умом, ты милосердно наделяешь обаянием. Ну а я, возможно, не обладаю ни тем, ни другим.

— Или, возможно, и тем и другим, — галантно предположил Джадж. — Я, кстати, не понимаю, почему обязательно либо то, либо другое. История учит: многие умнейшие женщины были в то же время поистине обаятельны.

— Но история написана мужчинами, а они не беспристрастные и компетентные ценители женщин. Когда-нибудь все просто необходимо заново переписать квалифицированным женщинам-экспертам.

Джадж засмеялся.

— И все-таки мужчины лучше подходят на роль ценителей женщин. Следуя природному инстинкту, женщина ищет в своих сестрах недостатки, тогда как мужчина стремится прежде всего отыскать достоинства.

— Возможно, это и по-рыцарски, зато абсолютно не объективно! — возразила Изабелла. — Отыскивая одни только достоинства, вы никогда не поймете женского характера.