Наруто: Темная Заря. - С

это не беда, дома можно отстроить, дороги отремонтировать. Тысячи людей погибли в ту ночь. Шиноби, гражданские, дети, старики, без разбору. Никто не мог противостоять демону. Даже я, еще в то время имел прежние силы, не смог минимизировать ущерб. Никакая наша атака не могла нанести биджу значимого ущерба. Тогда, когда мы уже считали бой проигранным, появился Четвертый. Используя свою легендарную технику Полет Бога Грома, он перенес девятихвостого за пределы селения и там уже запечатал в новорожденное дитя, отдав свою жизнь за это. За всю историю Конохи, джинчурики никогда не становились новорожденные дети. Это слишком тяжелое бремя для ребенка. Но то время, те обстоятельства требовали моментального решения. Четвертый отдал жизнь, использовав высшую технику запечатывания. Принеся в жертву и себя… и тебя. Это очень темная история, я долгое время хранил ее, ожидая пока ты вырастешь, Наруто. И, видимо, время пришло.

Сарутоби картинно тяжело выдохнул, закурив трубку. Повисшая тишина не была гнетущей. Наруто не злилась и ни о чем напряженно не думала. Лицо девушки было ровным, без каких-либо видимых черт сомнения или же противоречия.

— Хм… ясно.

Спокойно произнесла она, выдавив несколько слов для приличия. Хирузен, конечно, волновался. Тема была не из простых и несла за собой большой груз ответственности и будущих неприятностей, но скрывать этот ящик Пандоры дольше нельзя было.

— Я жалею, что мы не дали тебе вырасти, Наруто, прежде чем ставить перед тобой этот груз ответственности. В тебе течет кровь древнейшего и, к сожалению, ныне вымершего клана Узумаки. Твои предки славились своей выносливостью, жизненной силой, долголетием и большим объемом чакры. Прости меня, но ни тогда, ни сейчас не было лучше кандидата чем ты. А прошлая джинчурики. Извлечение биджу – очень тяжелый и колоссально болезненный процесс с летальным исходом. Бывших джинчурики не бывает. Надеюсь ты поймешь нас, меня и Четвертого.

— Понимание… В принципе, вас невозможно не понять, да и от вас, Сандайме, мало что зависело в той ситуации. Впрочем, что случилось, того уже не вернуть. И злиться или скорбеть по этому поводу – глупо. Спасибо, что рассказали, не утаив правду.

Наруто повернула голову к третьему, смотря в его серые глаза. Лицо Третьего Хокаге было испещрено старческими морщинами, а его постоянная работа в резиденции, нехватка сна, да и просто неумолимая деградация тела, старили его еще сильнее. При его небольшом росте, он был очень худ, что также сказывалось на образе «дедушки». В особенности без шляпы и в старой, посеревшей от времени мантии со следами пепла и чернил на рукавах. Не имея личности Рохана, Узумаки бы даже спокойно отреагировать бы не смогла, будучи подавленной ауры мудрости этого человека и его добродушия.

Рохан же имел иное мнение, относительно этого старика. Семидесятилетний диктатор держал деревню в руках более сорока лет. Его сила, воля и знания не оспоримы, но в тоже время на его руках огромное количество трупов своих односельчан, которых он, практически, самолично убил. Не являясь заядлым фанатом Наруто, Рохан не вдавался в подробности переворота Учиха. Но рассуждая на досуге, он все же склонялся к мысли, что он был саботирован.

После начинает подозревать, что именно Учиха стояли за этим нападением, поскольку способности способны контролировать демона. С этого момента клан Учиха был помещен под пристальное наблюдение, что, удалось сделать благодаря переселению всего клана в отдельный район на окраинной части деревни. Это недоверие и изоляция, от остальной части деревни породили чувство враждебности среди Учиха и в конечном счете возродили по отношению к правительству, придерживающегося взглядов . Таким образом, Учиха, во главе с , запланировали государственный переворот для свержения руководства Листа. И, возможно, все бы прошло хорошо, если бы не три диссидента: Итачи, Шисуи и Обито. Впрочем, лично мне все равно. Сколько умерло, кто умер, справедливо или нет. Плевать. От их переворота Наруто бы не выиграла ничего, а может даже стала бы ручной сучкой главы Учиха, ведь помнится мне фрагмент, когда Фугаку говорил, что если бы клан знал о наличии у него Мангеке, то он бы потребовал подчинения Кьюби и немедленного переворота. Поэтому, сдохли – ну и хуй с ними, жаль, что Данзо с остальными стариками с собой не забрали.

Покачав головой, Наруто уперлась руками в колени и поднялась с удобного дивана. Здесь ей ловить уже было нечего, отчет был сдан и хотелось поскорее скрыться от «добродушного», на самом деле проницательного взгляда этого человека.

Такое ощущения, что я вернулся в нулевые и разговариваю с самым плавучим бандюком из СССР. Страшно, что жуть, а сбежать нельзя.

— Это все, что я хотела сказать. Могу ли быть свободной?

— Нет-нет, подожди, Наруто, сейчас, одну секунду!

Услышав, что Узумаки хочет уйти, Хирузен чуть не ляпнул, что она свободна, как опомнился, что хотел ей вручить протектор ниндзя. Он лежал на столе, но до прихода Узумаки стол правителя посетило еще несколько стопок бумаг и разных папок. К стыду Сарутоби, такая сакральная вещь, которую он хотел вручить торжественно и гордо, пропала из виду и поэтому он спешно и неуклюже перетасовывал стопки бумаг на столе.

— Вот, нашел. Наруто, твой поступок, конечно, нельзя считать полностью правильным. Но ты сделала то, что должна была, дабы защитить деревню Листа, подставив себя под удар. Предательство – это самое худшее в жизни, что подтачивает твою уверенность. Коноха – это семья. Все шиноби Листа связанны с друг другом, мы любим, верим и защищаем одну деревню – наш дом. Не взирая на опасность и недоверие, ты попыталась остановить Мизуки, не отступив и не допустив других жертв. Также я признаю результат твоего экзамена недействительным и возвращаю то, что по праву принадлежит тебе. Налобный протектор – это символ, говорящий о твоей принадлежности к Конохагакуре но Сато. В какой бы точке мира ты не очутилась, знай, что здесь тебя