Нёрд - Мина Листад

подбежала к нему. Ноги словно свинцовые – глухо бухали по асфальту. Он стоял с опущенными словно от усталости плечами. Всю дорогу домой мы молчали. Но не так, как всегда.

Полотенце для рук, которое я одолжила у Эспена на прошлой неделе, всё ещё висело в моей комнате. Мама приготовила завтрак и ждала, пока я спущусь вниз, но мне было так плохо, что иного желания, кроме как остаться в своей комнате и ничего не делать, не было. Уставиться в стену, залипнуть в телефоне, смотреть на полотенце или думать, что надеть, когда я пойду к Хедди.

– Мари-и-и?

– Иду я, иду.

Лежу навзничь на кровати, немного по диагонали, головой на том месте, где вчера лежал Эспен. Я снова посмотрела на полотенце. Интересно, оно всё ещё пахнет им?

Потянула к нему руку и почти дотянулась. Немного напряглась и схватила. Поднесла к носу. Глубоко вдохнула. Закрыла глаза. Ищу его запах, пытаюсь отделить от своего…

– Мари?

В дверях стояла мама. Я отшвырнула полотенце и, резко подскочив, врезалась головой в книжную полку. – Сказала же, иду! – резко выдохнула я.

– У тебя все хорошо?

Она кивнула в сторону упавшего полотенца.

– Да-да, просто у меня… сопли.

– Мари, боже мой. Мы же не сморкаемся в полотенце.

– Не сморкаемся.

Мама развернулась и вышла. Крикнула, почти спустившись:

– На обед паста. Без глютена! Такая вкуснятина!

Я подняла полотенце и вдохнула запах Эспена ещё раз.

Он всё ещё там. Как и раньше. Внутри.

– О’кей, no offense[19], но ты дико смешная. Я этого о тебе не знала.

Хедди отложила телефон и покачала головой, как будто не до конца веря тому, что только что увидела. Она только что вывела на экран наше новое нёрд-видео, где я немного подпалила волосы. Пожала плечами. Я ковыряла кудрявый розовый коврик, на котором я сидела.

– Э-э, спасибо.

Сейчас пять часов вечера и по плану в это время мы с Эспеном должны находиться на концерте, но вместо этого вместе с Джулией сидела в комнате Хедди. А Эспен в это время танцевал с кем-то народные танцы.

Мы с Хедди устроились на кровати, а Джулия – за столом. Она строчила для Хедди сочинение по норвежскому языку, которое нужно сдать завтра. В реальности комната Хедди оказалась намного меньше, чем на фотографии. Светло-розовые стены, бежевые шкафы от пола до потолка, на одной большими буквами стене написано: «LOVE».

Хедди не прерывалась:

– Когда я увидела твой ролик с танцем, то тут же написала Джулии: «Офигеть, она, что, всегда была такая дико смешная? И ничего нам не говорила?»

Джулия повернулась и кивнула.

– Божечки!

Я пожала плечами. На такой вопрос сложно ответить быстро. Правда ли я всегда была такой смешной? Не уверена в этом.

– Надо было нам раньше рассказать! Тогда мы давно бы с тобой подружились. Я думала, что ты просто… – Хедди посмотрела вверх, раздумывая над правильным словом. – Скучная. Не хочу показаться слишком грубой, но ты никогда ничего не говоришь. По крайней мере мне. Ты же разговариваешь только с Эспеном.

Мне безумно захотелось сказать, что она сама болтает без умолку, и поэтому с ней не так-то легко заговорить. Но вместо этого ещё глубже запустила пальцы в розовый ворс ковра. Одна кудряшка намоталась на указательный палец. Потянула кудряшку наверх, и она выпрямилась. Держу её в натянутом состоянии.

– Вы давно дружите с Эспеном? С тех пор, как пошли в первый класс?

Хедди задала вопрос таким тоном, чтобы я не заподозрила её в любопытстве, но я и так поняла, что спросила она неспроста.

– Да, – ответила я.

– А у вас когда-нибудь что-то было? Ну… вы встречались или что- нибудь ещё?

Она невинно округлила глаза и захлопала ресницами – слишком часто. Я покачала головой. Джулия повернулась и тоже уставилась на меня. Я почувствовала, что начинаю краснеть, но надеялась, что мне это только кажется.

– Никогда ничегошеньки не было?

Я снова покачала головой.

– Никогда.

– Даже малюсенького поцелуя?

Она говорила тихим голосом. Петелька вокруг пальца впилась в кожу. – Нет. Никаких поцелуев.

Хотела сказать спокойно, но язык словно онемел – нужные слова никак не хотели произноситься. Хедди продолжала трепаться.

– Понятно. А ты помнишь, как мы недавно разговаривали в коридоре? О твоих волосах?

Я выпустила коврик из рук и запустила пальцы в челку.

– Можно мне поправить твои волосы, ну хоть чуть-чуть? – спросила Хедди.

– Не-ет. А почему ты спрашиваешь? Что ты хочешь сделать?

Хедди захлопала в ладоши.

– О-о-о, Джулия. Смотри. Мари нервничает!

Она наклонилась поближе.

– Не нервничай, Мари.

Джулия встала из-за стола и принесла лак для волос и гигантскую круглую щетку. Отдала всё довольной Хедди, которая от радости заскакала так, что её волосы взметнулись вверх и под лучами солнца засияли ещё