Леший - Александр Тамоников

– Понял, – процедил сквозь зубы Леший. – А ведь правильно он тебя назвал «мудаком». Тебе надо было посоветоваться со мной.

– Некогда советоваться, Володя. Тут рубить надо! Раз и навсегда.

– Ну что ж, Боб, выходит – у тебя и впрямь нет выбора. Иди на аудиенцию к его величеству.

– Но если я не присутствовал при нападении, то откуда я знаю о бойне при Большом болоте?

– Вот мы и пришли с тобой к единственно верному решению, дорогой мой кореш Боб: ты должен с потрохами сдать меня Королю. Вопрос в том, что он предпримет?

– Он сначала пробьет по своим каналам: кто ты? И, узнав, что ты племянник Кораблева, тут же прикажет ликвидировать тебя. Да, да, не как свидетеля, а как родственника Кораблева. Ибо тот имеет весомое положение в области. И расскажи ты ему о ночном происшествии, последствия могут быть непредсказуемыми. Если ФСБ начнет работать в районе, это сразу поставит бизнес Короля под угрозу. Я не удивлюсь, если за тобой уже сейчас установлено наблюдение.

На этот раз задумался Владимир. Вот и отдохнул. Боб просчитал все верно, может быть, излишне перестраховываясь в контроле над ним самим, но в главном он прав. Леший после разговора Боба с Королем становится занозой в делах наркомафии. Конечно, Владимир может покинуть поселок. Уйти даже в случае, если он уже блокирован бандитами. Но Боб? Оставлять его в том дерьме, в какое его когда-то волей случая втянули? Бросить одного с беззащитной Татьяной? А если, напротив, начать игру? Ведь в принципе на что рассчитывают бандиты? Что никто не посмеет серьезно выступить против них, хотя сегодняшнее утро показало, насколько небезупречен их расчет. Но подобная акция может иметь совсем другую цель и носить характер межклановых разборок, на что она больше всего и смахивает. А вот к разрушительным действиям внутри самой организации или к активной агрессии со стороны она не готова. А посему и удара с этой самой стороны не ждет. Его мысли перебил Боб:

– Я, Володя, схожу к Королеву, но ты давай-ка, рви отсюда. Как уйти, я тебе подскажу и денег дам. А я здесь сам как-нибудь расхлебаю заварившуюся кашу.

– Да? А я хочу тебя о другом спросить. Скажи мне, Боб, ты хотел бы изменить свою жизнь? Вернуть имя, честь, наконец, наказать виновников своего унижения все эти годы?

– Не провоцируй, Володя. Знаю, что скажешь дальше. Не стоит. Думай о себе. Ну а я... я... как-нибудь сам. Тем более пока мне ничего не угрожает.

– В том-то и дело, что пока... Пока ты нужен им. Вернее, нужны твои погоны и должность. Для прикрытия. Станешь неугоден, уберут, не задумываясь. И ты предпочитаешь жить вот так? В постоянном страхе?

– Страха нет, Леший. Прошел. А Татьяну отправлю куда-нибудь. Чуть позже.

– Дурак ты, Коль, прости за прямоту, круглый дурак. Ты разве не видишь, что вокруг банды Короля что-то затевается? И очень серьезное. Раз решили в открытую напасть. Вас, как ворон, начали лепить, Коля! Бойня на реке – первая ласточка. Дальше будет хуже.

– И ты решил, что в одиночку или в паре со мной в состоянии изменить обстановку? Выступить против них?

– Коля! Я по опыту знаю, как неустойчивы взаимоотношения и внутренние связи таких организаций. При правильной тактике достаточно иногда одного точно выверенного, своевременного удара, чтобы такая организация рассыпалась, как карточный домик. Выступить открыто невозможно, более того, неразумно, согласен, но подорвать ее, спровоцировать на бессмысленные действия, дезорганизовать можно. Даже малыми силами.

– Удивляюсь я тебе, Леший. Или оптимист ты неисправимый, или почувствовал себя на войне суперменом и живешь эйфорией побед. Все же намного сложнее.

– Ладно. Об этом не будем. Ты так и не ответил на мой вопрос: хотел бы ты изменить свою жизнь?

–Да!!!Еще вопросы будут?

– Конечно, «да». Выхода у тебя другого нет. Значит, так! – Владимир очень серьезно смотрел в глаза друга. – Давай договоримся, Боб. Все сомнения в сторону. Успех нашего дела зависит только от нас самих. Другого выхода, еще раз говорю, кроме как начать борьбу, чтобы выжить, у нас с тобой нет. А посему сосредоточься и положись на меня. Все, что я ни скажу, ты, Коля, должен выполнять беспрекословно, как в армии. И как говорили раньше: «Победа будет за нами». Вот так. Сейчас доложи, что ты должен предпринять насчет каравана?

– Сообщить во дворец.

– Каким образом сделаешь это?

– Свяжусь по телефону и попрошу о личной встрече.

– Понятно. Добро.

– Я постараюсь убедить Короля не трогать тебя. Хотя бы в ближайшее время.

– Этого, Боб, делать нельзя ни в коем случае. Наоборот, ты должен настаивать на моем немедленном уничтожении как опаснейшего свидетеля.

– Но...

– Никаких «но». За меня не волнуйся.

– Не слишком ли ты самонадеян, Леший? На тебя пойдут бойцы отборные. Не переоцени себя.

– Хорошо, учту. Ну что ж, мне пора на кордон... Да... Боб! А дед Матвей не повязан с Королем?

– Дед? Нет. С чего ты вдруг подумал о нем?

– Да так. Не хотелось бы иметь за спиной врага.

– Нет, дед вообще не при делах.

– Хорошо. О времени встречи сообщи обязательно. Все! До связи!

– До связи.

Бабичев проводил обеспокоенным, неуверенным взглядом своего друга, пока тот не скрылся в ближайшем переулке. После этого Николай посмотрел на часы. Надо звонить. Подполковник включил сотовый телефон, набрал номер. Вызываемый абонент ответил сразу:

– Слушаю.

– Бабичев на связи, здравствуйте.

– Говори.

– Необходима срочная встреча.

– По телефону объясниться нельзя?

– Нежелательно.

– Хорошо. У меня, за городом, в 15.00, устроит?

– Вполне.

– Жду.

Бабичев переключился на Лешего, назвал время рандеву с Королем. Поднялся со скамейки, вошел в здание РОВД, бросил дежурному:

– Машину к 13.00, без водителя.

– Слушаюсь, товарищ подполковник.

Ровно в 15.00 служебная «Волга», ведомая самим подполковником Бабичевым, подъехала к широким воротам ухоженной усадьбы на самом берегу Оки, в тридцати километрах от Рязани. На его сигнал вышли двое крепких парней. Гостя узнали, но отношение к нему было подчеркнуто строгим: машину тщательно осмотрели. Пропустили на территорию. Проехав по аллее, Бабичев остановился возле парадного входа. И здесь к нему подошла очередная пара охранников. Они тоже узнали Бабичева – частого посетителя этого дома, но вели себя официально.

– Ваше оружие, Николай Викторович.