Огр! Огр! - Пирс Энтони

– И чем ему платят? – встревожилась Танди. – Если он что-то вроде демона, то вряд ли нас это устроит!

– Он любит кошачью мяту, а ее нелегко добыть.

– Загремел добудет, – радостно сообщила Танди. – Он победил древопутану и целый отряд муральвов.

– Ну да, он же огр, – со знанием дела подтвердила сирена. – Для огров это обычное дело.

– Почему бы тебе не пойти с нами и не показать, где растет кошачья мята? – предложила Танди. – А потом мы все вместе пошли бы к котапульте и отправились на озеро Огр-Ызок.

Сирена задумалась.

– Не уверена, что от меня будет много пользы. И я никогда еще не путешествовала в одной компании с огром. – Она повернулась к Загремелу: – Ты ручной? Я слышала немало плохого об ограх...

– И все это верно! – согласился Загремел. – Огры – худшие из двуногих негодяев. Но я воспитывался в окрестностях замка Ругна, так что меня можно считать относительно цивилизованным.

– Когда ты узнаешь его получше, он и тебе покажется очень милым, – вмешалась в разговор Танди. – Он никогда не грызет кости друзей.

– Что ж, рискну, – решилась сирена. – Я отведу вас туда, где растет кошачья мята.

Она расправила платье, уложила в мешок несколько рыбешек, чтобы было чем перекусить в дороге, и повела их на восток от озера.

Кошачья мята росла в укромном уголке джунглей, путь к которому преграждал бушующий поток. Им пришлось пройти по узкой кошачьей тропке мимо водопада, который охраняла дикая кошка.

– Не свалитесь в воду, – предупредила сирена. – Это котализатор, от которого у вас начнется котар, котатония и коталепсия.

– Я не поняла, – нервно откликнулась Танди. – Это плохо?

– Котализатор – вещество, которое ускоряет процесс изменения, – призвав на помощь свой новоприобретенный интеллект, пояснил Загремел. – В том, что касается нашей живой плоти, эти изменения, вероятно, будут сводиться к деградации и разрушению, таким как котар, то есть воспалительный процесс в носовой полости, котатония, то есть ступор, и коталепсия, то есть утрата двигательных и речевых функций. Лучше держаться подальше от этой воды; она не производит впечатления целебной.

– Да, не производит, – слабым голосом подтвердила Танди. – Но на кошачьей тропинке дикая кошка! Она нас попросту сбросит!

– На твоем месте меня бы это не тревожило, – ответил Загремел. Он шагнул на кошачью тропу – раскачивающийся подвесной мостик. Тот прогнулся и зашатался под тяжестью огра, но Загремел обладал отличным чувством равновесия, свойственным всем примитивным существам, и уверенно двинулся вперед.

– Но без жестокостей! – умоляюще попросила Танди.

Дикая кошка оказалась большим рыжеватым зверем семейства кошачьих с длинными усами и большими лапами. Она зашипела и начала подкрадываться к Загремелу. Хвост ее нервно подергивался.

Без жестокостей? Драка была бы славным развлечением, но теперь Загремел осознавал, что девушки будут волноваться, и поэтому применил свой интеллект, чтобы выработать более мирное решение. А если поступить с кошкой так же, как с тем ровным чудищем возле замка доброго волшебника?

– Я хочу тебе кое-что показать, киска. – Он наклонился вперед, вытянув правую руку. Дикая кошка недоверчиво замерла.

Загремел аккуратно сжал защищенные сталью пальцы в сверкающий металлом здоровенный кулак. Солнечные зайчики весело запрыгали в разные стороны, когда кулак начал медленно поворачиваться. Просто удивительно, как эти солнечные зайчики помнят, кому куда прыгать!

Загремел сунул покрытый металлом кулак прямо под нос дикой кошке.

– Ну, киска, – тихо сказал он, – если ты не покинешь тропу с максимально возможной скоростью, тебе, вероятно, придется познакомиться с этой конечностью поближе. Ну как, такая перспектива тебя устраивает?

Уши кошки нервно задергались, словно у нее внезапно расстроилось пищеварение; похоже, ее словарный запас был весьма ограничен. Она оценивающе разглядывала конечность, оказавшуюся возле ее носа. Кулак отбросил новую серию солнечных зайчиков, одновременно, казалось, увеличиваясь в размерах. Огр стоял спокойно и уверенно, шерсть его не вздыбилась, мускулы почти не напряглись. Через мгновение, невоспитанно фыркая, дикая кошка решила, что на сей раз лучше не связываться, и отступила.

Очень хорошо, подумал Загремел, переговоры завершены. Теперь у него хватало ума на то, чтобы достигать цели, не круша всех и вся на своем пути. Конечно, интересно было бы сбросить кошку в воду и посмотреть, что с ней произойдет, но на этот раз от удовольствия придется отказаться.

С небесных высот спустился воркот – птица с телом вороны и головой кота.

– Мя-я-у! – издевательски крикнул он дикой кошке, издал кошачий боевой вопль и, выпустив когти, ринулся на Загремела.

Рука огра взметнулась вверх. Толстые пальцы схватили птицу, и та издала жалобный крик. Загремел притянул воркота к себе, выдернул у него из хвоста одно длинное перо и отшвырнул птицу в сторону. Воркот неловко, с трудом полетел прочь. У него явно отшибло охоту драться – и вышибло большую часть способности летать.

Тупорыленький котильон внизу попытался высказать свои возражения. Он поднял кошачью головку над речным потоком и завыл. Голос у него был гнусавый, злосчастное существо явно страдало котаром, а возможно, и коталепсиеи, – хотя, скорее всего, у него выработался некоторый иммунитет к этой воде. Загремел кинул перо в пасть рыбке. Котильон закашлялся, громко втянул носом воздух и исчез.

Теперь Загремел, Танди и сирена могли перебраться на другой берег беспрепятственно.

– Иногда действительно удобно иметь под рукой огра, – заметила Танди. Похоже, абсолютное недоверие к Загремелу она сменила на столь же абсолютную веру в него, и, пожалуй, Загремелу это не было неприятно.

Дорога вела через низину, где из котчупа высовывались кошачьи хвосты камышей. Здесь же паслись стада скотов, отъедавшиеся впрок на случай проявления котаклизмы. Завершался путь у котакомбы.

– Кошачья мята растет там, внутри, – сказала сирена, указывая на зубастый каменный гребень, закрывавший вход. – Но входить туда опасно, поскольку, если придет котаклизма, все скоты бросятся внутрь.

– Тогда я пойду один, – сказал Загремел.

Он смахнул с дороги каменный гребень и направился прямо внутрь. Вскоре стало совсем темно, но огры хорошо видят в темноте, так что это его не волновало.

– Не накликай котастрофея! – крикнула ему вслед сирена.

– Надеюсь, я этого не сделаю, – отозвался Загремел, хотя, по правде сказать, не имел ничего против того, чтобы немного поразвлечься. – Я буду чрезвычайно осмотрителен.

В глубине пещеры он обнаружил небольшой садик приятно пахнущих, напоминающих мяту растений с по-кошачьи пушистыми листьями. Растения украшали метелки голубых цветов. Должно быть, это и есть кошачья мята.