Мстители. Поступь рока - Лиза Палмер

Ванда и Вижн украли у жизни этот скучный, обычный вечер. Ничем не примечательные на первый взгляд ночи они готовы были отстаивать ценой всего, что у них было. Они боролись за то, чтобы сидеть в постели и пить чай, как любая нормальная пара, с решимостью и самоотверженностью, которых раньше за собой не знали.

В этой скучной комнате этой заурядной шотландской ночью Ванда и Вижн наконец-то были свободны. Свободны от бесчисленных обязательств. От осуждения и невыполнимых ожиданий. От смертельно опасной работы по спасению мира, который их обоих неизменно отвергал.

На свете есть люди, готовые биться насмерть за один, казалось бы, скучный вечер вдвоем.

По комнате пробежала рябь, Вижн внезапно согнулся и схватился за голову от боли. Он осторожно коснулся кончиками пальцев светящегося желтого Камня Разума посреди лба.

– Вижн, это опять Камень? – обеспокоенно спросила Ванда.

Пальцы Вижна с любопытством ощупывали осколок первых дней Вселенной.

– Он как будто... говорит со мной. – Андроид казался растерянным и слегка испуганным. Ванда встала с кровати и подошла к нему.

– И что говорит? – спросила она, не до конца уверенная, что хочет знать ответ.

– Не знаю... не знаю, но что-то... – Вижн замолчал.

Ванда внимательно посмотрела на него. Это лицо. Его лицо. Она уже изучила каждый сантиметр, и ее сердце разрывалось от мысли, что Вижн старается скрыть свое беспокойство. По комнате снова пробежала рябь, и Вижн поморщился.

– Эй. – Она обхватила руками его лицо и внимательно вгляделась в него. Вижн взял ее руку и поцеловал, как всегда опасаясь, что их украденное время вместе подходит к концу. Хотели они этого или нет, внешний мир пробивал их блокаду.

Вижн, не отрывая губ от руки Ванды, закрыл глаза. Девушка наклонилась к андроиду, и он снова посмотрел на нее, затем поднял ее руку и нежно положил на Камень. Вижн чувствовал ее – ее тепло. Больше для него в мире ничего не существовало. Он наклонился и прошептал:

– Скажи, что ты чувствуешь. – Мягкий голос Вижна то и дело прерывался. Без телекинетических способностей Ванды он не мог понять, что пытается сообщить ему Камень Разума, хотя никому из двоих в этой комнате не хотелось вспоминать, кто они на самом деле.

Ванда подняла глаза на Вижна. У него на лице были написаны страх и замешательство. Ему было больно, и девушка едва могла это вынести. Как не могла вынести того, что им нельзя провести вместе еще одну скучную, ничем не примечательную ночь. Как не могла вынести и того, что они не могут быть... обычными.

Сейчас все это не имело значения. Сейчас важной была только возможность подарить ее любви немного покоя. Она отодвинула руку от головы Вижна, и крошечные нити красной энергии протянулись к камню, а затем снова исчезли в ее руках.

Ванда сосредоточилась на Камне Разума, искала, высматривала, откапывала ответы. Она уже много раз так делала, разум каждой ее цели открывался перед ней нараспашку. Но сейчас все было иначе. Не получалось... у нее не получалось... найти... Ванда не могла пробиться через туман, морок, чувства, теплоту, любовь, привязанность, ощущение, что наконец он нашел свое место, а она – свое, рядом с ним.

– Я чувствую только тебя, – сказала Ванда. Она сама не ожидала, что с такой легкостью это произнесет.

За окном пошел дождь; Вижн коснулся ладонями ее лица и поцеловал. Ванда растворилась в нем. И растворялась снова и снова. Ее ничуть не волновало, что не получается читать Камень. Напротив, это доказывало, что между ними что-то есть.

Что-то новое и прекрасное. По ту сторону сил, голосов и хаоса в сознании, которые сопровождали ее, сколько она себя помнила... она была способна чувствовать, способна любить. А кто-то мог чувствовать и любить ее. У нее есть шанс. У них есть шанс.

Ведь есть?

Медленно одевшись, они вышли из гостиницы подышать свежим воздухом и поесть. Держась за руки, Ванда и Вижн шли по мощеным улицам. Часы, отмеряющие отведенное им время, оглушительно тикали. Они оба знали, что пробыли вместе больше, чем следовало. Но проходила секунда, и они оставались вместе еще на одну, а потом и на две, а потом снова. Вижн и Ванда жадно присваивали время Вселенной, которая всегда против них.

– Так, до Глазго есть поезд в десять, можем подольше побыть вместе перед отъездом, – холодно и отстранение сказала Ванда. Только так она и могла пережить следующие несколько часов.

– А если я опоздаю на поезд? – спросил Вижн. Он говорил четко, но с легкой нерешительностью.

– Есть еще в одиннадцать. – Ванда старалась не выказывать никаких эмоций. Она едва сдерживала чувства, которые пугали своей силой.

– А если я опоздаю на все поезда? – Вижн остановился и повернулся к ней. В голове все более и более реальной становилась одна мысль. Он расплылся в улыбке. – А что, если на этот раз я не вернусь?

Ванда разом вспомнила все причины, по которым это было неудачное предложение. Ее захлестнуло жестоким осознанием того, насколько он поистине уникален и удивителен. Ванда вела себя эгоистично. Вижн был нужен миру больше, чем ей. Хотя ей казалось непостижимым, как такое возможно.

– Ты дал слово Старку. – Алой Ведьме было противно от собственной прагматичности. Почему она не может просто взять и исчезнуть? Почему ей не верится, что она заслуживает шанса на нормальную жизнь, на счастье?

– Я бы предпочел дать слово тебе.

Более серьезных клятв от него и не нужно, поняла Ванда. Ее сердце переполняла радость, какие бы опасности не подразумевало это решение.

– Ты ведь знаешь, меня тоже ждут. Мы оба давали слово. – Ванда сдержала волну эмоций, когда с губ готовы были сорваться непомерно смелые слова.

– Но не друг другу. Мы два года крали мгновения, чтобы понять, получится у нас или нет. Я не знаю... – Вижн глубоко вздохнул, пытаясь понять, это ли ощущение называют волнением. – Знаешь что? Я просто скажу за себя. Я думаю... я думаю... все получается.

– Получается, – согласилась Ванда, не в силах сдержать улыбку.

– Получается, – повторил он.

Вижну было приятно произносить это слово. Повторять его снова и снова. Они улыбались друг другу с необъятной радостью, страхом и удивляясь самим себе.

– Останься. Останься со мной, – попросил Вижн. Его тихий голос манил.

Ванда посмотрела на него и на мгновение позволила себе представить, что было бы, останься она с этим странным, но таким любимым существом. Они бы сидели в маленькой скучной комнате, пили бы чай и путешествовали по миру, никому не раскрывая, кто они такие. Все бы только знали, как безгранично эти двое друг друга любят.

Но тогда им пришлось бы просто стоять и смотреть, как страдают ни в чем не повинные люди из-за того, что Вижн и Ванда решили побыть эгоистами. Как бы ни была сильна их любовь, это бремя разрушило бы чувства, уничтожило бы саму причину, по которой они друг друга так любят. И по которой они едва- едва научились любить самих себя.