Акула в камуфляже - Сергей Зверев

– Потом мы с тобой отрубились. Пока мы лежали в бесчувствии, течение и ветер пригнали плотик к берегу. Знать бы еще, к какому. Нам фантастически повезло: то, что плотик не перевернулся или нас с него не смыло волной, – это чудо из чудес, – Андрей Александрович изумленно покачал головой. – А до чего «Кассиопею» жалко!

– Что же получается, Саныч? У нас с тобой на время крыша поехала?

– Одновременно у двоих? Так не бывает. Да и с чего бы? Знаешь, на что это больше всего похоже? Вот если бы мы с тобой не просыхая квасили дней десять и допились до белочки… Да перед тем, как пообедать, по стакану водки на голодный желудок ошарашили… Заметь, Серж, вот мы сейчас рассуждаем вроде бы здраво. А самочувствие какое? У меня – будто я под танком побывал.

– Аналогично, – криво усмехнулся Зарнов. – Ты прав, очень похоже на жесточайшее похмелье. Господи, как же пить-то хочется!

Как и подавляющее большинство россиян, Андрей Муличенко и Сергей Зарнов любили – и умели! – выпить. А что? Если в меру, в должное время и в должном месте, да еще и в хорошей компании, то почему бы нет? Друг друга они считали очень даже неплохой компанией. Оба предпочитали родной отечественный напиток всяким заморским виски, джинам и прочим бренди. Так что яхтсменам было с чем сравнивать свои ощущения.

Но ведь не то что по стакану, а уже недели две ни тот, ни другой и капли спиртного себе не позволяли!

– Ладно, – решительно проговорил Андрей Александрович. – Раз не можем пока понять, что за пакость с нами приключилась, так нечего лбом стенку бодать. Глядишь, потом разберемся. Сейчас у нас задача поважнее: определить, куда нас занесло. Есть соображения?

– Ну, не на Васильевский остров. На Черноморское побережье Кавказа тоже не слишком походит. Давай осмотримся…

Осмотрелись.

Вокруг каменистый берег, прямо перед глазами лоснящаяся, как спина кита, поверхность моря. Небольшие волны с шорохом накатываются на крупную гальку. За спиной километрах в пяти виднеются довольно крутые скалы, пятнистые от снега. Совсем рядом торчит скальный останец, напоминающий палец великана, уставленный в хмурое серое небо. Он коричнево-красный, покрытый белым налетом соли и синеватыми потеками. Внизу, у самого подножия, бросаются в глаза цепкие куртинки лишайников. В этом серо-белом мире они кажутся на удивление яркими: лимонно-желтые, оранжевые, бархатисто-черные. И еще одно оранжевое пятно около самого уреза воды – их плотик.

Мрачноватый, вообще говоря, пейзаж. Почти безжизненный: ни людей не видно, ни зверья какого, ни деревца, ни кустика, ни травинки. Только лишайники на камне останца, да кружит над морем с хриплыми криками темно-бурая птица величиной с небольшого гуся, но внешне напоминающая чайку. Птица знакомая яхтсменам, у нас такие часто встречаются в высоких широтах: большой поморник. Известный разбойник, который кормится тем, что разоряет гнезда других морских птиц и отнимает у них добычу. На побережье Белого моря, где доводилось бывать Муличенко и Зарнову, этих пернатых бандитов полным-полно на каждой мусорной свалке, они там вроде ворон в Москве. А те поморники, кто понахальнее, уже начали Балтику осваивать.

Холодно и сыро. Здесь, на галечном берегу, в ложбинках лежит снег. Но не сухой, а ноздреватый и влажный, сочащийся талой водой. Море чистое, но у кромки прибоя заметны выброшенные волнами на берег плоские осколки льдин. Иные вполне приличных размеров, метров до пяти в поперечнике. Похоже, что они тают, но очень медленно. Значит, температура около нуля по Цельсию, да и собственные ощущения яхтсменам о том же самом говорили.

Хорошо, конечно, что не холоднее, мороз быстро убил бы Муличенко и Зарнова. Но и без того хватает: ноль градусов при высокой влажности и ветре, это ой-ой-ой что за прелесть. Зуб на зуб не попадает! Значит, нужно срочно как-то защищаться от ветра и добывать огонь, иначе конец не за горами.

Теперь вопрос на сообразительность и знание географии: что же это за берег? Берег чего? Ясно, что либо Атлантического, либо Тихого океана, их как раз пролив Дрейка разделяет, но вот какой земли?

– Когда нам с тобой посносило башни, мы уже обогнули с запада Южные Шетландские острова, – вслух рассуждал Андрей Александрович. – Могло выбросить на один из них.

– Если плотик чудом проскочил пролив Дрейка, то это может быть островок Пунта-Аренасского архипелага, – поделился своими соображениями Сергей.

– Не думаю, – покачал головой Муличенко. – На островах этого архипелага довольно много народу. Поселки, хоть крохотные, но все-таки… Дороги. Рыбаки, охотники на тюленей… Там даже администрация с полицией имеется, чилийская. Хотя нам могло просто не повезти. Выбросило в безлюдное место… Только, знаешь, Серж, мы ведь шли бейдевинд, ветер дул прямехонько в корму, строго с норда. Мы двигались вдоль шестидесятого меридиана. Вниз. На юг. И если ветер не сменился…

– Тогда мы в Антарктиде, – закончил Зарнов. – Либо на самом кончике Антарктического полуострова, либо на одном из ближайших к нему островов. Так оно, скорее всего, и есть. Хотя, заметь, сейчас ветер дует с зюйда! Нет, сидя на месте, нам только гадать остается. Ты как себя чувствуешь, Саныч? Пришел в себя? Надо бы пройтись по бережку, посмотреть по сторонам, да. Может, найдем что-нибудь, уточняющее наше г-мм… местоположение. Или встретим кого…

Андрей Александрович некоторое время молчал, прислушиваясь к своим ощущениям и оценивая собственные силы.

– Нет, – сказал он, – к прогулке я пока что не готов. Голова кружится. Сходи один, это дело нужное. Я плотиком займусь, посмотрю, чем мы располагаем. Что там есть полезного. Вот, например, НЗ должен оставаться. Опять же, ракетница. Поищу что-нибудь вроде посудины, а то в чем мы снег растапливать станем? Ножик нам какой-никакой позарез необходим. Или что-нибудь, его заменяющее. Я найду чем заняться. А ты иди строго по берегу, чтобы не заблудиться, когда возвращаться станешь. Часы при тебе? Давай сверим. Жду тебя через три часа, километров семь туда, столько же обратно. Удачи, Серж!

…За те полтора часа, которые Сергей Зарнов отшагал направо от места их «высадки» вдоль по берегу, пейзаж вокруг не изменился. Тот же самый пустынный, унылый галечный пляж с редкими скальными останцами, хрустящие под ногами обломки льдин, впадины и ямки, заполненные мокрым снегом. Ничего, позволившего прояснить, куда все-таки прихотливая игра ветров и течений выбросила их плотик, Зарнову по дороге не попадалось. Хоть бы с дворняжкой бродячей повстречаться, право слово! Где собаки, там и люди…

Пора было возвращаться, не то Муличенко начнет беспокоиться. Да и какой смысл идти дальше? Сергей посмотрел вперед, насколько хватило взгляда. Ну и что? Опять скалы, все тот же едва заметный изгиб берега да пустынная полоса прибоя.

Но на обратном пути, где-то за километр с небольшим до плотика и поджидающего Зарнова Саныча, Сергей увидел сценку из жизни дикой природы, разрешившую все его сомнения.

Метрах в сорока от кромки прибоя раздался вдруг громкий плеск, поверхность воды раздалась, и из студеного моря вынырнули две странные на первый взгляд фигуры. Они стремительно понеслись к берегу, только брызги летели.