Ликвидатор - Виталий Гладкий

– Все продумано, не переживай.

– Ну, а какая моя роль в этом мероприятии?

– Придет время, узнаешь.

– Муха, втемную хорошо только трахаться. Чтобы мечтам было привольно, когда под тобой телка страшней атомной войны, от которой нужно фуфайкой предохраняться. Есть два варианта – или ты мне веришь, или нет. Если да, то я не подведу. А если я просто, как поется в известной песне, "Сэмэн, ходите рядом сбоку, без вас мне очень одиноко…", то спасибо за шикарный обед. Разбогатею, приглашу на ответный визит.

– Да я не темню, просто пока еще не все отлажено как следует.

– Вот давай вместе и помаракуем, что почем. Глядишь, и мои мозги сгодятся. А сидеть здесь от звонка до звонка – увольте. Я бы и без тебя сбежал. Пусть мне при этом пришлось бы передавить всех псов – меня ведь не зря натаскивали столько лет, – но лучше пуля в башку, чем гнить тут заживо, получив туберкулез в открытой форме. Усек?

– Не заводись, Гренадер. Решили. Вот тебе моя рука. Давай за это и выпьем. Там под столом, в ящике, есть вторая бутылка. Тащи ее сюда. И заодно потолкуем…

Мы выпили и эту, и еще одну… а потом уже не помню сколько. Но то, что продолжали пить до самого отбоя – могу дать голову на отрез.

Я понимал, что это последняя проверка, что Муха меня "накачивает", но сделать ничего не мог – я просто обязан был пройти этот своеобразный, чисто русский тест на отсутствие двойного дна в моей черепушке.

Конечно, я замечал, что мой собутыльник мухлюет, и достаточно ловко – Вараксин начинал свою воровскую карьеру как карточный шулер, – но не подавал виду. Он отвлекал мое внимание и выплескивал по полстакана под стол. А затем, зажав граненый лобанчик широкой ладонью, быстро опрокидывал его в рот. При этом смачно крякая и морщась.

Барбос коцаный…

В барак меня занесли на руках. Конечно же, я валял ваньку. Я был, естественно, не как стеклышко, скорее – остекленевший; но соображал нормально, по крайней мере, настолько, чтобы не ляпнуть лишнее.

И идти мог самостоятельно – чему-чему, а международной игре "рашен наливайка" нас в спецучебке научили будь здоров. От выносливости в питии иногда зависела жизнь, а нас натаскивали выживать в любых условиях. Даже когда в твоем желудке бултыхается литра два с лишним алкогольного яда, а тебе еще нужно произвести бесшумную ликвидацию и бесследно скрыться.

Но уж больно хотелось мне покуражиться всласть, чтобы шестерки пахана Мухи при всем честном народе таскали меня на руках, как Иван Царевич Василису Прекрасную.

Это был мудрый ход. Отныне никто в колонии даже неровно подышать в мою сторону не посмеет.

Когда меня положили на шконку, я хохотал, наверное, с полчаса. По крайней мере, все то время, которое провел Муха уткнувшись мордой в парашу и выворачивая свои кишки наизнанку. Я был доволен, как слон. Все наконец связалось самым лучшим образом.

А виски хоть и дерьмовое, так ведь нам не привыкать лакать всякую гадость. Главное – чтобы заторчать до посинения. А там – трава не расти…

Эх, бабу бы… Любую. И третий сорт не брак…

Счас грянем песню: "Были мы вчера сугубо штатскими… иех! Провожали девушек… иех!"

Я проснулся оттого, что солнечные лучи зажгли на моей щеке пожар, он пробивался сквозь веки красным заревом.

Повернувшись на бок, я открыл глаза. И увидел старика в одной набедренной повязке, выполняющего какие-то странные упражнения: то он вышагивал, будто журавль, то мягко стелился по земле, словно скрадывающая добычу кошка, а уже следующее движение напоминало стремительный прыжок тигра на зазевавшуюся антилопу.

Я вдруг вспомнил, как назывались эти необычные телодвижения – тао. А подругому – комплексы формальных упражнений в цюань-шу, китайском искусстве кулачного боя.

Присмотревшись повнимательней, я отметил, что старик двигался несколько не так, как принято, нестандартно. Его движения были настолько экономичны и точно выверены, что казалось, будто он позмеиному перетекает из одной стойки в другую, совершенно не затрачивая энергии. Тело старика и двигалось, и в то же время высилось незыблемым утесом, который невозможно сокрушить.

Однако откуда я все это знаю? Тао, цюань-шу, стойки… Я был смущен и озадачен. Кто я на самом деле?

– Присоединяйся! – заметив, что я не сплю, позвал меня отшельник.

– Вряд ли я смогу так…

– Ты понимаешь, чем я сейчас занимаюсь?

– Вы выполняете комплексы тао.

– Я так и предполагал, что ты знаком с восточными единоборствами, – удовлетворенно констатировал старик. – Хорошо растянутые эластичные мышцы, великолепная реакция, набитые руки… И отменное знание расположения болевых точек, что ты доказал, сражаясь с гуркхами. А вот насчет тао… ты почти угадал. Только эти упражнения одной из систем ци-гун[20], так называемой "железной рубашки" – хэсюэ-гун.

– Что лучше: цюань-шу или хэсюэ-гун?

– А кто сильнее в бою: шифу[21]или младший брат[22]? Вопрос можно оставить без ответа, и так все ясно. Тем более, что методы ци-гун скорее подготовительный комплекс большой и всеобъемлющей системы боевых единоборств, своеобразный фундамент, на котором построены китайские, корейские, японские и индийские школы рукопашного боя. Хэсюэ-гун всего лишь старшая ветвь огромного мирового дерева боевых искусств, уходящего корнями в незапамятные времена.

– Чем отличается хэсюэ-гун от остальных систем?

– Чем? – В темно-коричневых глазах старика вдруг мелькнуло озорство. – Смотри…

Он подошел к костру, разбросал дрова, оставив пылающие уголья, а затем… стал босыми ногами прямо в огнедышащий круг!

Сначала я остолбенел. А затем подскочил как ошпаренный. На моих глазах творилось нечто невообразимое – отшельник начал что-то напевать под нос и танцевать!

Я глубоко вдохнул воздух, пытаясь унюхать запах горелой кожи, но легкий ветерок донес до меня только терпковатый аромат дыма.

– Это всего лишь ничтожная частичка тех возможностей, которые помогает раскрыть в человеке хэсюэгун. – Отшельник подошел ко мне и показал свои огрубевшие подошвы. – Как видишь, никаких ожогов. Впрочем, хождение по раскаленным углям скорее трюк, известный не только в Азии, но и в Европе, нежели прием настоящего шифу. Научиться выполнять его может и ребенок, притом за небольшой срок. А вот коечто другое…

Он, как мне показалось, на секунду заколебался, а затем решительно пошел в сторону водопада, жестом приглашая меня следовать за собой.