Сильномогучее колдунство - Тимофей Царенко

— Ах, мистер Салех, вы ничего не понимаете в настоящем тщеславии. Он преклонял колени не предо мной, а перед образом светлого лорда, перед аваторой своего бога, перед бреднями что вдалбливает в голову эта странная секта. — Охотно пояснил свою мысль Ричард. Он отмылся, привел в порядок волосы и чувствовал себя предельно расслабленно.

— А тебе не все ли равно?

— Хорошо, приведу другой пример. Я заметил, мистер Салех, вы очень тепло относитесь к людям, что испытывают к вам истинную приязнь. Верно? — Гринривер достал из кармана халата кисет и начал набивать трубку ароматным яблочным табаком.

— Допустим. — Буркнул громила, чуя какой то подвох.

— А как бы вы реагировали на попытки за вами волочиться, причем со стороны другого мужчины? Искренняя приязнь и обожание. — Ричард взял щипчиками небольшой уголек из подставки под чайником и раскурил трубку. В воздухе поплыли клубы вкусно пахнущего дыма.

— Фу, ну и мерзость. — Бывшего лейтенанта аж передернуло. — Всегда знал, что среди аристократов полно извращенцев.

— А что вы хотели, удовольствиями быстро пресыщаешься. Когда у тебя много денег, власти и свободного времени… Я вас уверяю, на вашу внешность надуться ценители.

— Так, я тебя кажется понял и не желаю больше вести этот разговор.

Ричард усмехнулся и глубоко затянулся.

Когда солнце начало клониться к закату, а отоспавшиеся компаньоны снова выползли на крытую террасу, то на противоположной стороне улицы, на небольшой скамейке, они увидели Илаю. Репортер дремал, подобрав под себя длинные ноги, и крепко вцепившись руками в два больших чемодана. Перед ним сидел большой зеленый попугай и жевал что-то из нескольких свернутых бабановых листьев. В такой необычной обертке на улицах продавали еду на разнос.

— Вот, его мы забыли. — Рей стукнул себя ладонью по лбу. — Надеюсь он на нас не обиделся? Он мне еще фотографий обещал.

— У бедняги был шанс сбежать. — Ричард пожал плечами.

— Предлагаю его позвать. Все же я его нанял. Какая-никакая польза от него имеется. — Выдвинул идею Салех. — Он показал себя достойным малым. Я бы не смог равнодушно смотреть в морду дракона и фотографировать ее. Железные у человека нервы.

— О, вы поменяли мнение насчет него? — Удивился графенышь, поглощая крупные виноградины.

— Нет, почему же? Но на мой взгляд, если человек ведет себя достойно, я ему вполне могу извинить остальные слабости.

Ричард покосился на собственного душехранителя. Тот ответил ему спокойным и безмятежным взглядом.

— Хорошо, в конце концов, не бросать же его тут? Мистер Эджин! — Ричард помахал рукой.

— О, господа, едва вас нашел, вы не оставили адрес, но, к счастью, я сообразил, что сэр Ричард пойдет покупать себе одежду, и там меня уже направили к вам. Толь тут джентльмены на на входе обещают сломать мне ноги если я еще раз побеспокою респектабельных господ… — Затараторил Илая. После чего предпринял попытку отвоевать свое имущество у попугая. Тот сидел на чемодане и, кажется, никуда не собирался с него слезать. Попугай раскрыл крылья и издал жуткое шипение. Репортер отшатнулся.

— Мистер Салех, я знаю, вы метко стреляете, помогите мне, очень вас прошу, в чемодане важные реагенты… — В итоге взмолился Эджин. Птица никак не хотела покидать облюбованное место.

— Я не воюю с птицами, Илая. Будь мужчиной. Это же просто зеленый крупный голубь. Покажи ему, кто тут главный. В конце концов, тебя не заставил дрожать целый дикий бог! — Голос Рея был убийственно серьезен.

— Ххорошо, я справлюсь, найду только какой-нибудь камень…

— Ага, давай, а мы пока предупредим охрану на входе.

Компаньоны, посмеиваясь, скрылись внутри здания. С улицы раздавались мерзкие вопли и интеллегентная ругань.

Вскоре вопли стали агрессивнее, а голос Илаи приобрел заискивающие и жалостливы нотки. Впрочем, из-за шума фонтана стало трудно понять, что там происходит.

— Ставлю на то, что бедняга зашиб птичку и просит ее не умирать. — Заявил Ричард, прислушиваясь.

— А что ставишь? — Поинтересовался Рей.

— Победитель выбирает, куда идем вечером. После такого перелета нам решительно нужен отдых.

— Принято. — Усмехнулся Рей, чей слух был гораздо тоньше, чем у Ричарда.

Они спустились в холл, где молодой аристократ поймал слугу, и дал ему распоряжения насчет нового постояльца.

Спустившись через несколько минут к выходу, приятели застали прелюбопытнейшее зрелище:

Илая пересек порог гостиницы, тяжело вздыхая. Выглядел он потрёпанным. Руки были изранены. Щеку украшала глубокая царапина, что сочилась кровью. Пиджак был разодран. Одной рукой он тащил саквояж с фотоаппаратом, а в другой руке была палка. Вторым своим концом палка цеплялась за второй чемодан, на котором гордо восседал попугай. Потрепанный, но не побежденный.

— Господа, я вынужден капитулировать, пожалуйста, дайте мне пистолет! — Взмолился Эджин, с ненавистью глядя на птицу.

— Мистер Эджин, самоубийство — не выход. Боритесь. — Пафосно заявил Ричард и обратился к человеку за стойкой. — Выделить номер рядом с нашим — Распорядился Ричард с каменным лицом.

— И птице тоже? — Хозяин гостиницы, полный усатый мужчина с острым подбородком, сдерживал смех.

— Разумеется нет… — Пауза затянулась, и Илая счастливо выдохнул. — Пусть живут вместе. — Счастливы вздох сменился горестным.

— Есть замечательный номер для семейной пары.

— Идеально. Пожалуйста, не переживайте насчет дополнительных расходов. Я все оплачу.

— Даже не изволили сомневаться, благородный сэр!

— Мистер Салех, куда мы идем развлекаться?

— В бордель. Тут ведь ты не успел его сжечь? — Рей счастливо улыбнулся. Идущий мимо слуга с подносом со звоном уронил свою ношу.

— Нет, но еще не вечер. Илая, у вас десять минут. Приведите себя в порядок, вы идете с нами!

— Господа? — Вид у репортера был пришибленный и недоумевающий.

— Мистер Эджин, вы подписали договор в котором обязуетесь участвовать со мной в любом блядстве, что может со мной происходить. Бордель тоже входит в список возможного блядства. Или вы девственник?

— Нет, я не… — Заблеял смутившийся репортер.

— Впрочем, не важно. Десять минут. И подайте вина с фруктами на террасу. — Последнюю фразу Ричард адресовал суетящемуся слуге.

Ночной Обсидиан — тауэр бы по истине чудесным местом. Газовые фонари давали мягкий желтый свет, что заливал улицы и предавал им праздничный вид. Во многих домах светились окна, замирающая днем, из-за жары деловая жизнь возобновлялась вечером и продолжалась до глубокой ночи.

Из каждой точки города можно было наблюдать светящийся поток, что спускался из темной синевы предгорья и разливался светящимися огоньками, вливаясь в темную гладь реки. То освещали себе путь рыбацкие суденышки, что выходили на ночной лов.