Сибирский вояж - Владимир Мясоедов

Голем снова распахнул пасть, и из нее ударила тугая струя пара, сквозь шум которого пробивался вопль агонии, в котором уже не было членораздельных слов. Похоже, конструкция медного быка предназначалась не для эффективного уничтожения противника, а для его медленной и мучительной казни в угоду зрителям.

— Ненавижу этот мир. Что за проклятие на нем лежит, если тут столько больных на всю голову уродов рождается?.. — злобно процедил боевой маг и пошел вперед, заслоняя единственный глаз рукой и преодолевая сопротивление постепенно набирающего плотность и температуру воздуха.

Его навыки в техномагии позволяли чувствовать магические устройства, и если не захватывать над ними контроль, так по крайней мере вносить помехи в их работу. Вот только расстояние, увы, Олегу сильно мешало. Чем меньше была дистанция, тем выше эффективность. Подобравшись вплотную, он бы почти наверняка смог отключить голем… Если только раньше не сварится. И если магический робот не протаранит его своими рогами, наверняка нужными отнюдь не только для красоты. Ведь кто сказал, что он не может поджаривать своего пленника, извергать пар и драться одновременно?

— Да заткнись ты уже, корова металлическая!

Попытки чародея ощутить текущую в недрах конструкции магию увенчались лишь частичным успехом. Нет, что-то у Олега получилось, вот только откликаться на его приказы, сдобренные некоторой толикой волшебства, сделанный неведомыми мастерами голем не спешил. В принципе этого следовало ожидать. Почти всю военную технику защищали подобным образом, чтобы прямо на поле боя вражеский техномаг не угнал ее вместе с водителем. Однако неожиданно хорошо удалось почувствовать огонь. Пламя, ярко пылавшее под медной шкурой, оказалось отнюдь не простым. И по какой-то причине оно отвечало желаниям не слишком-то опытного пироманта чуть ли не раньше, чем он успевал их высказать. Вот только огонь был пленником конструкции, подобно визжащей от нестерпимой боли Доброславе. И точно так же не желал умирать, затухая.

— Не погасить? Ну и ладно. А просто уменьшить интенсивность до минимума? До самого маленького минимума, который только предусмотрен твоей природой? И еще чуть-чуть? Несколько минут ты же сможешь потерпеть, правда? — Олег сам не до конца понимал, что шепчут его обожженные горячим паром губы. Но это действовало. Извергающаяся из глотки медного быка струя кипящей взвеси за несколько мгновений истончилась до едва заметной струйки, сравнимой с сигаретным дымом, а в криках и стонах попавшей в ловушку девушки снова стали проскальзывать осмысленные фразы.

— Пожалуйста! Я больше не могу! — Конституция оборотня помогла Доброславе пережить заточение внутри медного быка, но, похоже, разум ее оказался несколько слабее, чем тело. Слова, которые она выкрикивала истеричным сбивчивым голосом, по смыслу были почти не связаны между собой. — Именем Владыки Кащея прошу! Больно!

Бык, похоже, обладал определенной степенью самосознания. Ну или же големом просто кто-то управлял дистанционно. Во всяком случае, до мысли о том, что техномаг в такой близости — не к добру, медная скотина дошла довольно быстро. Секунд за пять. И поскольку ее парогенератор временно изволил выйти на минимальную мощность, то пришлось использовать запасное оружие в виде рогов. Выставив их вперед и уверенно набирая ход, медное чудовище пошло на мелкого и легкого в сравнении с ним человека. Подобная глыба металла на четырех ногах вряд ли могла весить меньше нескольких центнеров, ей хватило бы всего одного пришедшегося вскользь удара, чтобы повалить цель на землю. А там уж хрупкое тело в гладиаторской броне можно будет просто затоптать и размазать копытами по всей арене.

«На тореадора я не похож, а потому придется применить творческий подход…»

Олег с максимально доступной ему скоростью принялся отступать от бегущего на него голема. Благо тот тоже гоночным болидом отнюдь не являлся, видимо, конструкция предусматривала совсем иное предназначение магического робота. Вот только пятился чародей вовсе не просто так. Почти достигнув поверженного в первом раунде соперника, он с силой провел клинком по тыльной стороне своей ладони, а потом швырнул капли крови в лежащую на песке некрохимеру. Сшитое из кусков разных тел создание не было мертво… Впрочем, как и живо. Однако оно вполне могло снова начать двигаться и действовать, если бы разжилось некоторым количеством жизненной и магической энергии. Вопрос оставался лишь в том, удастся ли некроманту-самоучке взять контроль над реанимированной в очередной раз «сборной солянкой» из трупов, или крайне маленькие шансы на победу станут ну совсем призрачными.

— Вставай, блин! Поднимайся! Да шевелись ты, падали кусок, кому говорю?!

Задержка над как-то вяло реагирующим на усилия волшебника трупом едва не стоила Олегу жизни. Лишь в последний момент он успел отпрыгнуть в сторону от почти дотянувшихся до него острых рогов. А в следующее мгновение снабженная устрашающими когтями лапа с размаху врезалась в металлическую морду чудовища, заставив ее гудеть, словно колокол. Медная шкура смялась и частично слезла с каркаса, обнажая спрятанные внутри механизмы, отвечающие, видимо, за пароизвержение. Правда, голем все равно продолжил бежать прежним курсом. Боли он, понятное дело, не чувствовал. А вот с инерцией, толкающей его тяжелое тело вперед, справиться сразу оказался не в состоянии. К тому же моменту, когда конструкт все же сумел остановиться и развернуться, на песке арены уже успел утвердиться достойный его соперник.

Неуверенно, неловко и медленно, но чудовище, вновь восставшее из мертвых, все же двигалось. Голова, не очень-то подходящая к массивному туловищу с гипертрофированными передними лапами, хищно зарычала и посмотрела на Олега. Однако потом рывком перенесла свой голодный взор на медного быка. Чародей облегченно выдохнул. Контроль над тварью не то чтобы отсутствовал совсем… однако его не хватило бы, чтобы остановить монстра от желания полакомиться свежей плотью заклинателя при отсутствии альтернативы. К счастью, некромант-самоучка вовремя догадался чуть схитрить и перенаправил фокус внимания нежити на спрятанную внутри голема Доброславу. Покойники воспринимали мир отнюдь не так, как живые существа. Для них чужая боль и истекающая из свежих ран жизненная энергия играли ту же роль, что кровь для акул, а зрение и слух частенько могли считаться вспомогательными органами чувств. И почти зажарившаяся внутри медной конструкции девушка, даже сейчас продолжавшая громко хныкать и бессвязно просить о помощи, с точки зрения монстра была изысканным деликатесом, так и просящим, чтобы его сожрали. Требовалось только избавить вкусняшку от обертки.

— Давай, давай, давай быстрее… — шептал Олег, наблюдая, как некрохимера, оглушительно взревев, кинулась на медного быка. Какой-либо тактики чудовище не использовало, полагаясь лишь на свои гипертрофированные мускулы и громадные когти передних лап. Впрочем, соперник ему попался достойный. Медный голем по степени своей чувствительности недалеко ушел от кирпича, а в грубой силе мог бы посоперничать с гидравлическим прессом. — Меня же надолго не хватит, минуты на три максимум…

Металлический бык вонзил свои острые рога в грудь противника так глубоко, что кончики их высунулись из спины. И немедленно его шея оказалась разорвана немертвым монстром. Вот только кровью истекать ни тот ни другой не собирались. Несколько капель смазки и малоотличимый от нее гнилостного цвета ихор из свежеполученных дырок едва-едва сочились. Искусственные мускулы оказались сильнее оживших под воздействием темной магии, а потому некрохимеру протащили по песку арены до ближайшей стенки и принялись об нее колотить. Впрочем, принявшийся биться как рыба на крючке ходячий труп довольно быстро освободился, один рог сломав, а со второго просто соскочив. А потом запрыгнул на спину быка и принялся драть ее когтями, будто очень большая и очень уродливая кошка. Но вот того, что четырехногий соперник может плюхнуться на бок, а потом и вовсе сделает перекат, сшитый из разных частей урод вовсе не ожидал, и потому оказался придавлен.