Хозяин Пророчества - Николай Бородин

Отдыхавший неподалеку дракон, услыхав слова говорящего с духами, неторопливо поднялся с земли, давая смертным проникнуться ощущением величия громадного существа, расправил крылья и, раскрыв клыкастую пасть, взревел. Со всех сторон ему тут же ответили многочисленные виверны, поддержав своего повелителя многоголосым завыванием.

Юный сын вождя, глянув на отца горящими от восторга глазами, поспешно склонился в почтительном поклоне, дабы выразить свою признательность за оказанную честь.

Вера и магия — суть две стороны вечного противоречия. Ибо нет и не будет понимания меж теми, кто верит в чудеса, и теми, кто умеет их творить.

Из «Наставления о сосуществовании с Церковью и людьми». Авторство источника приписывается Оцелоту, однако ошибочно, поскольку архимагу никогда не хватило бы терпения написать такую толстенную книгу

Старые потрепанные карты мягко шлепали по разложенному на голой земле плащу. За несколько десятилетий тысячи солдат вытоптали и утрамбовали лагерную стоянку до крепости каменной брусчатки, так что проблем с ровной поверхностью никогда не было. Расстели плащ — вот тебе и стол.

Партия как раз была в самом разгаре, кружки и тарелки опасливо теснились по краям, чтобы не попасться в водоворот бушующих страстей.

Ветеран, до этого сидевший тише воды ниже травы, хитро ухмыльнулся и зашел под полкового священника отца Диомира с двух семерок. Впрочем, священник знал такую его особенность, а потому не спешил отчаянно хвататься за бороду, тем более что ему было чем ответить.

— А вот тебе десять. И еще десять!

— Ну, парни, заходите, если есть у кого; у меня всё. — Игрок с грустью глянул в карты и слегка откинулся назад.

— А у меня десяточка! — Второй боец порадовался возможности посадить наконец везучего священника с кучей мелочи.

— А вот тебе на десятку твою безблагодатную картиночка! Валет!

— О, отец Диомир, это вы зря выкинули… Валет! — Четвертый игрок, капитан первой роты Эльтер, подкрутил усы и подкинул карту, пытаясь спасти коллективный замысел.

Но бойкий старичок довольно осклабился и добил:

— Ну вмастил ты мне, капитан, век не забуду. Король тебе на твоего, король! Что, не прошли ваши ухищрения бесовские, а, демоны?

Солдаты успешно прятали улыбки в усах. Всерьез злиться на отца Диомира было невозможно. Это нынешние фанатики чуть что за клинок хватаются да епитимьи накладывают, а старый священник Церкви и людям уж полвека отдал, человек старой закалки.

Диомир, победоносно оглянувшись, хлопнул по отбою, словно благословил, и сразу же, глядя куда-то поверх голов своих противников, чуток выпрямился, принимая серьезный и благообразный вид. Руки же святого отца быстро и умело, с явной сноровкой занялись прямо противоположным — распределением по плащу посуды, дабы скрыть следы относительно недостойного поведения. Солдаты, стараясь не особо выделяться, охотно ему помогли, так что к тому моменту, как командир поравнялся с компанией картежников, уставленная посудой подстилка выглядела вполне невинно, а люди сидели, чинно сложив ладони для молитвы.

Диомир, словно случайно подняв взгляд, «заметил» командира и приподнялся.

— Альтемир, тебя сюда сам Бог послал! Не хочешь присоединиться?

Молодой паладин, приостановившись, со слишком явным, а потому наигранным, сожалением произнес:

— Да нет, отче, мне еще обход добить надо, посмотреть, как все устроились. А у вас тут ничего. Только кружка на прикупе качается.

Четыре взгляда мгновенно обратились на плащ. Один из солдат даже нагнулся, чтобы посмотреть получше, но через пару мгновений сообразил, что их попросту подловили. Кружки действительно закачались, но уже от дружного хохота.

Паладин только рукой махнул:

— Да чего уж там, отдыхайте. День был долгий, завтра тоже не сахар, только к вечеру в столице будем. Я ж не демон какой.

Альтемир и впрямь был куда проще и спокойней большинства полковых командиров, особенно из числа приверженцев Церкви. И причиной тому был, несомненно, отец Диомир, вот уже десять лет состоящий при паладине наставником.

Солдаты проводили командира взглядами и согласно сдвинули кружки, грянув:

— Многая лета отцу Диомиру!

— Тише вы, черти, что разорались-то? — всполошился священник.

Бойцы примолкли, но причиной тому был не проснувшийся голос совести, а пенящееся в кружках пиво. Ухмылки же спрятались в усы, но далеко не убежали.

В наступившей тишине было слышно, как перекрикивались десятники, кто-то стучал молотками по колышкам, устанавливая палатку, кто-то сдавленно сокрушался по поводу того, что по колышку промахнулся. Где-то звенели миски, с приятным шипением наполнялись кружки, кто-то, заставляя зудеть корни зубов, навязчиво оттачивал клинок…

Достаточно было лишь одного звука, чтобы все это сочное многоголосие скомкалось и пропало, сменяемое топотом, отрывистыми командами и лязгом стали. Заорал часовой, предупреждая о нежданной опасности.

Трое бойцов, чуть отстав от прыткого священника, тоже вскочили, одновременно подхватывая лежащее рядом оружие. Альтемир и впрямь не зверствовал, давая людям насладиться заслуженным отдыхом после изнурительного дневного перехода, но справедливо считал, что солдат всегда должен быть готов к бою. И на тренировках поблажек от него ждать не стоило, потому что в сражении враг их тоже не сделает.

Эльтер без промедления ринулся к расположению своих бойцов. Пусть мгновение назад он хохотал вместе с солдатами и священником, но сейчас, в бою, он был капитаном первой роты, вторым человеком после самого полководца, и ответственность на нем лежала соответствующая. Альтемир, по привычке находиться в самой гуще событий, тоже кинулся на звук. К тому же могло статься, что опасность окажется чересчур велика для рядовых бойцов, а тратить попусту их жизни паладин не хотел. Через мгновение командир выбежал к находящемуся рядом с границей лагеря ряду палаток и разом оказался в эпицентре происходящего.

На проходе между палатками, в окружении все растущего кольца вооруженных солдат, припал к земле маркас, темный охотник. Ему было глубоко наплевать на всю суматоху вокруг своей особы, ибо он выслеживал строго определенную добычу. Тварь, припав к земле, сосредоточенно нюхала воздух в надежде отыскать след, по которому она шла за полком целые сутки, от самого Глорнского леса, старательно скрываясь от нежелательных свидетелей, а то и попросту убивая их. Маркасы проделывали и куда более удивительные вещи, являясь, пожалуй, одними из самых опасных лесных порождений, и уж точно самыми скрытными среди них. Ночной полог отлично укрывал их темную шерсть, а ступали эти создания, несмотря на внушительный, в целого быка, вес, практически бесшумно. Чудовище заметили лишь потому, что граница полковой стоянки всегда отлично освещалась — как раз на подобный случай — и действительно на совесть охранялась часовыми.