Творцы Касии и волшебное дерево - Наталья Лакедемонская

Светик подошла к Камиле и попросила показать венок. Девочка сняла и отдала украшение подруге.

– Почему здесь пахнет шоколадными пончиками? – голодным голосом спросила Ясечка.

– Это Проглотики так пахнут, – похвасталась подруга.

Девочки принялись обсуждать цветы. Камила принялась рассказывать об особенностях цветения этих растений. Алик все это уже слышал, поэтому отвлекся на собственные размышления.

Первое, что смог понять малыш, его рисунки освобождают тех, кто в дубе. Второе, внутри дуба, который, по всей видимости, еще и сосна, не тюрьма, а целая волшебная страна под названием Касия. Время в Касии идет совсем по-другому. Три недели там – это полчаса здесь. А еще, судя по цвету Проглотиков, в Касии весна, а в обычном мире конец лета.

Когда юный художник думал обо всем этом, в нем начинало зарождаться непреодолимое желание самому побывать в Касии.

Пока мальчик думал обо всем, что произошло, девочки успели от обсуждения цветов перейти к ожившему Мышестрелу.

– Так вот куда ты делся! – воскликнула Камила, увидев прячущегося в ветках зверька, – иди ко мне, Шуршуля.

С этими словами девочка вытянула вперед руку, и проворный зверь, спрыгнув с ветки, бесстрашно сел ей на запястье.

– Это Мышестрел, я назвала его Шуршуля. Когда я прибыла на Касию, он мирно спал на одной из веток большой сосны. Этот красавчик был первым, с кем я познакомилась. Мы с Кингу называем его Шуршуля потому, что когда он умывается лапками, очень шуршит перепончатыми крылышками… – рассказывала девочкам Камила.

Глядя на животное, Алик продолжил размышлять. Ему не давала покоя одна мысль. Если все, что происходит, реальность, а не сон, то возникает вопрос: Камила придумала Касию, и та стала реальностью, или этот сказочный мир был всегда?

Вдруг рядом раздался электронный писк. Светик полезла в карман и достала небольшие часы.

– Ой, нам пора домой, – расстроенно сообщила девочка.

Ясечка тоже загрустила.

– Не переживайте, встретимся в следующую субботу, – утешала Камила.

Она надела на голову слепой девочки венок из шоколадных пончиков, и та улыбнулась.

– А как же Шуршуля? – забеспокоилась Светик.

– Он очень умный зверь. Я попрошу его прятаться в ветках до следующих выходных, там он в безопасности, – ответила Камила.

Так она и поступила.

Первыми домой ушли близняшки. Вторым к холму поплелся задумчивый Илай. Ему тоже было о чем поразмышлять по дороге домой. Алик подождал, пока Камила договорится с Мышестрелом, и проводил ее до ворот парка.

– Еще раз спасибо, что спас меня, – прощаясь, проговорила девочка и крепко обняла юного художника.

Она отстранилась и, заправив растрепавшиеся волосы за ухо, улыбнулась. «Какая же она красивая и загадочная», – подумал Алик.

Он вдруг вспомнил о портрете и, вытащив рисунок из сломанного рюкзачка, протянул девочке.

– Спасибо. Портрет очень красивый, но мне бы хотелось, чтобы рисунок был у тебя, вдруг снова придется меня спасать.

– А ты хочешь туда вернуться? – заинтересовался мальчик.

– Конечно! Ты даже не представляешь как там здорово. Я хотела вернуться только из-за родителей.

Алик вспомнил о своих родителях. Было совсем темно и поздно, они, наверное, ужасно волновались.

– Понимаю, – с тоской проговорил Алик.

Так они и расстались. От ворот дорога домой повела Алика вправо, а Камилу – прямо.

Дома Алика ждали перепуганные родители.

– Где ты был, мы уже позвонили смотрителю парка и хотели вызывать полицию, – со слезами на глазах сказала мама.

Она не дала Алику даже положить на тумбу порванный рюкзачок.

– Ты хоть представляешь, как мы волновались! – продолжая плакать, изливала свое горе мама.

В прихожую вошел отец. Его вид был таким суровым, что стало понятно, на этот раз поучающей беседой не обойтись. Алика ждет серьезное наказание.

– Простите меня, пожалуйста, я готов все объяснить, но, боюсь, вы мне не поверите… -

от испуга начал тараторить Алик. Внезапно папа изменился в лице. Мама ахнула и прикрыла рот ладонью.

– Дело в том, что в парке я подружился…

– Алик, ты больше не заикаешься? – бледнея от потрясения, вымолвил папа.

Мальчик прервал рассказ на полуслове и кивнул.

– Но как? Почему? – начал расспрашивать отец.

– Я сильно перенервничал, а потом раз, и начал нормально говорить.

– Из-за чего ты сильно перенервничал? – придя в себя, спросила мама.

– Помнишь, я рассказывал про одну девочку, ее зовут Камила. Она тоже чуть не пострадала из-за того старого дуба…

– Надо попросить смотрителя перекрыть доступ к этому опасному дереву, – начал ругаться отец.

– Нет, нельзя, не говорите ничего смотрителю парка, прошу, – испугался Алик.

Он понимал, что если дубу навредят, закончится невероятная череда его приключений.

– В конце концов, это дерево помогло мне избавиться от заикания, – заступился за старого друга мальчик.

Некоторое время родители молчали. Они смотрели на Алика и не узнавали. Удивительно, но всего за один день, из маленького мальчика он превратился во взрослого, рассудительного и очень решительного человека.

– Ладно, будь по-твоему, – сказал отец.

Родители забыли, что хотели отругать сына. Вместо этого они накормили гуляку и, после недолгих расспросов, уложили спать.

Следующая суббота не спешила приходить, но Алик ее ждал и готовился. Во-первых, он сделал точную копию портрета Камилы, чтобы подарить ей. Во-вторых, старательно рисовал свой. Несколько вечеров подряд Алик провел за письменным столом, поставив зеркало напротив. Рисовать себя оказалось очень сложным занятием. Одно дело прекрасная Камила, другое- курносое веснушчатое лицо мальчика, которого знаешь всю свою жизнь. Скука и отсутствие восторга превращали рисование в муку. Только к вечеру четверга Алику удалось воссоздать изображение в зеркале. Этот портрет не был таким удачным, как рисунок для Каимлы, но, в целом, удовлетворительным.

Пятницу у юного художника отобрали родители. Его повели к доктору выяснять, куда пропало заикание. Для Алика это было странным. Заикание пропало, надо радоваться и забыть про него, зачем что-то выяснять? К тому же мальчик был уверен, что помог не только испуг, а волшебство, царившее в тот момент возле дуба. Но как объяснить это родителям. Они не верят в чудо, а значит, не поверят в рассказ сына. А упоминание смотрителя парка и вовсе отбило желание рассказывать маме с папой про волшебство. Они непременно испугаются и попросят спилить странное дерево.