Любовь.mp3 - Павел Парфин

Гемы здоровались и, по просьбе встречавшей их маски-овцы, проходили в гостиную. Оттуда доносились голоса и музыка — неразборчивая, с неуловимым стилем и настроением, как сегодняшняя вечеринка-маскарад. В центре комнаты на черно-красной скатерти, расстеленной прямо на полу, был накрыт довольно эффектный фуршетный стол. Вернее, фуршетный пол: бутылки с черным ликером и красным вином, волнистые ряды бокалов и рюмок, на две трети, наполовину, на четверть наполненных черно-красным; столовое серебро, темное, будто годами не чищенное; судочки с икрой — разумеется, той и другой; блюда и салатницы с оливками, овощной и мясной нарезкой, где, как нетрудно догадаться, преобладали красно-черные ломтики и дольки; тарелки и подносы с маринованной и печеной рыбой, необычными, фантастическими фигурками из мяса и теста — и вновь черными и красными, цвета сегодняшнего парти…

Часть гостей лениво бродила по дому, то тут то там натыкаясь на таких же, как они, замаскированных гемов. С любопытством раскланивались и шли дальше, руками и взглядами, спрятанными под масками, касаясь вещей и мебели — похоже, единственного в доме, что сохранило свой первозданный вид. «Меня поправляет эта квартира», — поделилась впечатлением маска-оса с плющеной маской, очень смахивавшей на французского бульдога. В ответ маска-бульдог, видимо, задумалась, потому как ее поролоновая мордочка сморщилась еще сильней, — и молча прошла мимо.

Большинство же гемов, не дожидаясь повторного приглашения, принялись пить и закусывать. Для этого им приходилось смешно наклоняться, присаживаться; они были вынуждены становиться в двусмысленные позы, подбирая подолы платьев и юбок и оттопыривая попы. Увлекшись, некоторые из них, сами того не замечая или не умея есть по-другому, начинали чавкать и похрюкивать от удовольствия. Маски не спасали их от позора — напротив, усиливали и огрубляли противный звук. Вообще, процесс принятия пищи и питья оказался не для слабонервных: одних он забавлял и смешил, других, наоборот, наводил на далеко не веселые мысли, у третьих вызвал отвращение и выворачивал наизнанку. Одним словом, равнодушным никого не оставил. Хотя справедливости ради надо отметить: гемам пришлось нелегко; да что там говорить — им можно было посочувствовать! Сквозь смех, сквозь слезы, сквозь рвотные спазмы… Дело в том, что Кондрат строго-настрого запретил снимать маски во время всего маскарада. Даже для легкого, двухминутного перекуса. Кондрат словно издевался над гостями: накрыть такую «поляну» и одновременно закрыть рты гемам картонными, пластиковыми, резиновыми паранджами и забралами. Вот и приходилось закусывающим пропихивать куски и бутерброды в узкие отверстия и пазы в масках, вливать туда же горячительные напитки. Люди мужественно или, наоборот, по-рабски пыхтели, кряхтели, но просовывали и вливали. А то, что это зачастую сопровождалось прежутким звуком — чавкающим, сербающим, — так это уж извините!

Пять молодых гемов, не комплексуя и не озадачиваясь ложными проблемами, сидели по обе стороны импровизированного стола. Сидели, кто поджав под себя ноги, кто, как азиаты, скрестив их, а кто вообще разлегся по-простому, подперев руками маску. Кстати сказать, маски у этой, по всему виду, разудалой пятерки были с секретом — с миниатюрными люками и забралами, открывавшими свободный доступ к молодым и голодным ртам. И ребята, разумеется, вовсю пользовались этим преимуществом. Нечестным, вызывающим… Эх, оказывается, свободный рот так же важен, как свободные руки, свободный дух!.. На дне бокалов темнели багровые и черные капли; к губам, то оживленно двигавшимся, то замиравшим в улыбке, цветными мушками прилипли крошки пищи; крепкие белые зубы сверкали, заменяя пламенные взгляды, спрятанные под масками, таким вот удивительным образом выплескивая наружу нахлынувшую из глубины души радость.

И без комментариев было ясно: этим гемам хорошо вместе. Маске Снежной королевы, маске Кубика Рубика, маске Nokia, маске Морского змея и маске Буддистского монаха было здорово вместе.

— …Ощущение, конечно, офигительное! Будто клип смотришь. Причем показывают сверху и снизу.

— Не-е, клип — это слабо сказано. Когда ты смотришь клип, каким бы он ни был поправочным, ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь — смотришь клип. А здесь эффект сильней, глубже, к тому же он доходит до тебя, лишь когда ты вышел из Гемоглобова.

— Согласен со Змеем. Сравнение с клипом того, что мы переживаем, находясь в Сети, — галимое сравнение. На самом деле все гораздо ярче и правдоподобней. Как цветной сон.

— Или как глюк.

— Ну, Nokia, тебе видней! Ты ж любительница попудрить носик…

— Дурак ты, хоть и Буддистский монах! Я, если хочешь знать, и попку пудрю.

— Поправка! Покажешь?

— А вот этого не хочешь?

— Ладно, девочки, не ссорьтесь! Лучше расскажите, кто что видел.

— Ты предложила — ты и начинай.

— Ну, хорошо, Кубик Рубика. С меня не убудет. Прежде всего скажу, что я подписалась на «Любовь» и «Юмор»…

— Так все на это подписались!

— Не все. Я еще на «Страхи».

— Не знаю, кто на что подписался, но любви я так и не дождалась. Ни капельки! А юмор вышел какой-то странный. Сортирный юмор. Наверное, такие шутки психам и малолеткам приходят в голову.

— А что странного было?

— Ну, понимаешь… Вот Монах сравнил гемоньюс со сном. Очень похоже. Да… А приснился мне сюр какой-то. Будто сидит ко мне спиной Хром и усиленно дуется, словно какать собрался…

— Как же ты просекла, что это Хром дуется, если он отвернулся от тебя?

— Блин, Nokia, это ж сон, в нем совсем другие законы действуют!

— А-ха-ха! Что за бред? Хром с голым задом! Где это он в таком виде мог попасться тебе на глаза?

— А чего это тебя, Кубик Рубика, так за Хрома колбасит? Ты что — Хром?

— Погоди, это еще не все. Вижу, короче, Хром дуется… И у него вдруг вырастает хвост. Весь в пятнах, как у леопарда. Я не удержалась и дернула за хвост…

— И хвост отвалился!

— … А из хвоста выскочило яичко.

— Шо?! Какое еще яичко?

— Да обыкновенное. Типа куриного.

— Ну и?

— Все. Больше ничего не было. Выпало из хвоста яйцо — и все. Но я чуть не умерла со смеху. Думала, кончу…

— Вот она и любовь. А ты говорила, любви не было!

— Да-а, прикольно. А тебе что привиделось, Буддистский ты монах?

— Стыдно рассказывать. Порнуха или того хуже. Монастырь, жесткие лавки, душно, стыдно, а плоть жжет до ужаса! Не разберешь, где я, где кто… А подписался я на «Чудеса».

— О-хо-хо! Чудо-порнуха, в главной роли наша порно-звезда Буддистский монашек! Ой, не могу!.. А мне совсем иное явилось. Тишина, простор, поле без края, без границ, все сплоить в каких-то желтых цветочках; посреди поля железная дорога, а по ней на дрезине Эрос едет…

— Эрос — в дрезине? Как это его угораздило?!

— …Дрезина останавливается, и к Эросу из высокой травы выбегает Ален. В руках у нее обалденный красный букет!..