Ледяное сердце - Джонатан Келлерман

— А что по другую сторону стены?

— Парковка предприятия по изготовлению водопроводных труб. С их стороны площадка расположена выше. Фута на два. Но стена все равно остается серьезным препятствием. Да и не было убийце никакой необходимости перелезать через нее, если можно подойти сюда.

Майло провел меня вокруг северной стороны галереи и показал еще один гудронированный проход: он шел вдоль завода по производству металлических покрытий и выходил на улицу. Завод дымил, запах стоял отвратительный.

— Никаких особых мер безопасности, — заметил я.

— А зачем она нужна какой-то группке художников?

Мы вернулись к подпертой двери, и я внимательнее осмотрел замок.

— Тот же ключ, что и от передней двери? —Угу.

— Надо полагать, что все члены кооператива имеют ключи.

— С доступом все ясно, Алекс. С мотивом — нет. Я потолковал со всеми членами кооператива, и ни один из них не вызвал у меня подозрения. Четырнадцать членов из двадцати — женщины, а из шести мужчин трое такого же возраста, что и Коко. Молодые, похоже, типичные творцы, витающие в облаках и не помышляющие о насилии. Никто из них не пытался увильнуть от ответа. Но я все равно проверил каждого. Чисто. Я слишком часто ошибался, полагая, что такого не может снова случиться, но сколько-нибудь подозрительных людей в этом сообществе мне не удалось обнаружить.

Мы вернулись в галерею, и я снова посмотрел картины Джули Киппер.

Превосходно.

Я не был уверен в том, что это имело какое-либо значение для мира искусства, но это имело значение для меня, и мне захотелось плакать.

— Когда она развелась? — спросил я.

— Десять лет назад. За три года до того, как переехала сюда.

— Кто бывший?

— Некто Эверетт Киппер, тоже художник. Они познакомились на Род-Айленде, но он поменял род занятий.

— Она оставила себе его фамилию.

— Джули говорила знакомым, что они разошлись друзьями. Киппер был на открытии. Все, с кем я беседовал, отмечали, что держались они как друзья.

— На какое занятие он поменял карьеру художника?

— Стал брокером по операциям с облигациями.

— От искусства к финансам. А алименты он платит?

В ее депозитной книжке есть записи о ежемесячном получении двух тысяч. Никаких других очевидных доходов у нее нет.

— Таким образом, с уходом Джули он будет экономить по двадцать четыре куска в год.

— Да-да, как любой другой супруг, он первый подозреваемый. У меня с ним через час назначена встреча.

— Он местный?

— Живет в Пасадене, а работает в Сенчури-Сити.

— Почему понадобилось так много времени, чтобы связаться с ним? — Мы играли в телефонные пятнашки. Следующий ход мой. Я еду туда.

— Слишком деловой человек для Звездного авеню?

— Никаких дел, в которых мне хотелось бы принять участие.

Когда мы вернулись к «севилье», к галерее подъехал старый синий «фольксваген». На заднем бампере машины красовалась наклейка с надписью: «Берегите заболоченные территории». А выше ее: «Искусство — это жизнь». Машиной управляла миниатюрная седовласая женщина: ее было едва видно. На месте для пассажира сидел желто-коричневый пес и смотрел через ветровое стекло.

— Эй, детектив! — закричала женщина и замахала рукой. Мы подошли к ее «автобусу».

— Мисс Барнес, — заговорил Майло, — что-нибудь случилось? Он представил меня Коко Барнес, и она ухватилась за мою руку словно воробьиной лапкой.

— Я приехала посмотреть, удалось ли вам войти. — Барнес взглянула на фасад галереи. Пес оставался на своем месте. Взгляд у собаки был безразличный, а челюсти плотно сжаты. Большая собака с седой бородой на морде. В шерсти у нее застряли сухие листья.

Я осмелился погладить пса. В ответ он лизнул мне руку.

— Мы вошли без проблем, — ответил Майло.

— Вы все закончили здесь? — спросила Коко Барнес скрипучим, почти царапающим голосом с южным акцентом. Выглядела она лет на семьдесят. Седые волосы были подстрижены «под мальчика» и кое-как причесаны. Лицо по цвету и фактуре напоминало хорошо прожаренного цыпленка. Глаза, синевато-серые, более проницательные, чем у ее собаки, но уже потускневшие, внимательно изучали меня.

— Как его зовут? — спросил я.

— Ланс.

— Милая собачка.

— Если вы ей понравитесь. — Коко повернулась к Майло: — Есть какие-нибудь подвижки в деле Джули?

— Еще только начало расследования, мадам. Старушка нахмурилась:

— Я слыхала, что если вам не удастся раскрыть это преступление в ближайшее время, то вы вообще никогда его не раскроете. Это правда?

— Не все так просто, мадам.

Коко Барнес взъерошила шерсть на шее Ланса.

— Хорошо, что я застала вас, не придется звонить по телефону. Помните, как вы просили меня подумать над чем-то необычным, что случилось тем субботним вечером? Я же сказала, будто ничего из этого не выйдет и что это было типичное открытие. Ну так вот, я подумала над этим еще немного и вспомнила: кое-что необычное тогда все-таки произошло. Не вечером и не во время открытия. И я не уверена, что именно это вам нужно.

— Что же произошло? — спросил Майло.

— Это случилось в день открытия, около двух часов пополудни. Джули здесь еще не было. Только я и Ланс, был еще Кларк ван Олстром. Это он делает алюминиевые стабили?

Майло кивнул.

— Я привезла Кларка с собой, потому что сама не могу поднять эту металлическую дверь. Едва я вошла, Кларк уехал, а я занялась расстановкой. Смотрела, чтобы все было в порядке. Несколько месяцев назад у нас возникала большая проблема с электричеством. — Она улыбнулась. — В основном из-за того, что один художник работал с неоновыми лампами… Итак, я проверяла, все ли в порядке, и тут услышала, как залаял Ланс. Такое случается не слишком часто. Он очень спокойный мальчик.

Взглянув на собаку, Коко улыбнулась. Ланс взвизгнул от удовольствия.

— Я тогда поставила ему миску с водой в заднем помещении, в коридоре, рядом с тем местом, где Джули… прямо рядом с туалетами… но оставила дверь в вестибюль открытой, поэтому и услышала, как он залаял. Лает он не так уж сильно, ему четырнадцать лет, и голосовые связки у него ослабли. Звук, который он издает, больше похож на кашель. — Она подтвердила свои слова сухим покашливанием. Ланс перевел взгляд на нее. — Он все лаял и лаял, и я пошла посмотреть, что происходит. Когда я добралась туда, Ланс стоял и смотрел на заднюю дверь. Я подумала, что он, может быть, почуял крыс. Несколько сезонов назад у нас были проблемы с крысами. Тогда открытие закончилось полным провалом. Ну куда только девается этот Крысолов из Гамельна… когда он нужен… Так, на чем я остановилась? Ах да, я открыла дверь и посмотрела в проход, но не увидела никаких крыс. Просто какая — то женщина искала съестное в мусорном баке. Явно бездомная и явно не в своем уме.