Легенда Португалии - Наталия Полянская

– Россия очень непростая страна, – легко заговорил Ильясов, и Софи, уловившая интонации, заулыбалась. – В Москве в модельном бизнесе без связей получить работу сложно, практически невозможно. Каждый день сотни юношей и девушек из провинции, одержимые надеждой блистать на обложках журналов и экранах телевизоров, приезжают покорять столицу. Это удается лишь некоторым. Остальные… как-то устраиваются или не устраиваются… А вы почему приехали в Португалию, Анатоль? Софи хотела знать.

Художник моргнул, сбитый с толку резкой сменой темы, но быстро опомнился:

– Конечно, за вдохновением! Зачем еще путешествуют такие, как я? – Он потрогал живописную прядь на виске и стойко захрустел диетическим салатом. – У меня имелись и личные причины, но… это не главное и, право слово, не стоит упоминания. В основном интерес мой возник из-за этой таинственной истории. Я прочел об Инес де Кастро случайно, в каком-то журнале, кажется, в «Тель Кель». Это была большая иллюстрированная статья…

– Она у меня есть! – перебила его изумленная Софи.

– Вполне возможно. А я прочел об Инес и загорелся желанием ее написать, ее и Педру. Но это невозможно, пока не ощутишь сам дух Португалии, не поймешь, как им жилось здесь, где именно они жили, что испытывали. Я почувствовал острую необходимость приехать, и вот я здесь. – Он развел руками, будто извиняясь.

– И как продвигается картина? – спросил Женька.

– Пока она… на подготовительной стадии. Я еще не был в Коимбре. Изучаю, как ложится здесь свет, пишу природу, море. Я здесь уже несколько дней и не думал встретить какого-нибудь знакомого. У меня гостил приятель, но вчера он улетел – мы с вами тогда и столкнулись в аэропорту.

Софи быстро и горячо заговорила о своих португальских интересах – имена Инес и Педру всплывали то и дело, – а Женя, примирившись с ситуацией, принялся за рыбу-меч в специях. Вкус у рыбы оказался нежнейший, помидорки черри в салате истекали соком, а французская речь служила прекрасным обрамлением для ужина в хорошем ресторане. Здесь тебе и еда, и просвещение.

– Тут везде история, – говорил Анатоль, давно покончивший со своим ужасным салатом и теперь мелкими глотками попивавший портвейн. – Кашкаиш, где я живу, конечно, похож на рыбацкую деревню до сих пор, но ведь в рыбацких деревнях полно этого первобытного духа, который так хорошо отображается на полотнах. Не зря их покупают туристы. Летняя резиденция королей, популярный курорт, а дальше – Пасть Дьявола и песчаные дюны Гиншу.

– Пасть Дьявола? – переспросила Софи.

– Бока-ду-Инферну. Огромная дыра в скалах, дорогая. Место, где скала вертикально врезается в океан. Там над нею вздымаются огромные волны, а солнечные лучи, отражаясь в каплях воды, рассыпаются сотнями радуг. – Он словно цитировал наизусть викторианский роман, и это казалось бы совершенно нелепым по-русски – но прекрасно звучало по-французски. Ильясов заподозрил, что подобных фразочек в арсенале у Анатоля много, и он их вворачивает от случая к случаю, дабы произвести впечатление. – Это место назвали пастью дьявола потому, что волны, прорываясь сквозь скалу, ревут, как пленные черти. Это недалеко, в двух километрах за Кашкаишем. Тебе обязательно нужно это увидеть.

– Возможно, чуть позже, – произнесла Софи с некоторым сожалением. – Завтра у нас большие планы, и рано утром мы едем в сторону Коимбры через Обидуш.

– Забавный португальский язык. Все эти «ж» и «ш», как будто они шепелявят, верно? – Анатоль засмеялся. – Говорят, он ближе всего к испанскому, но знакомый лингвист утверждает, что и с французским много общего… Еще бы, учитывая, сколько у нас их эмигрантов.

– Много? – невольно заинтересовался Женька.

– Во Франции – около шестисот тысяч. Конечно, с арабской проблемой в Париже это не сравнится, но и португальцев на наших просторах достаточно. Есть забавная история… правда, произошла она не во Франции, а в Германии. Там португальцев еще больше, чем у нас. После войны было и вовсе не счесть. Власти их считали, а миллионному въехавшему, Армандо Родригесу де Са, подарили мопед. Забавно. – Он сам с удовольствием засмеялся – такой веселой находил эту историю. – И обратился к Софи: – Прости, милая, мы отвлеклись. Значит, в Коимбру? Дорогая, ты и твои спутники не будете против, если я к вам присоединюсь?

Этого Ильясов не ожидал. Все шло тихо, мирно, говорили об искусстве, и тут на тебе!

– У нас нет места в машине, – сказал он довольно холодно.

– Разумеется, у меня своя машина, и я никоим образом не намерен вас стеснять. Утром у меня дела в Лиссабоне, потому до Коимбры я доберусь в лучшем случае к вечеру. – Анатоль вопросительно посмотрел на Софи. – Если это будет удобно.

Женя видел, что Софи колеблется. С одной стороны, она вроде бы приехала сюда в определенной компании, с другой – родственники в первоначальной версии сценария тоже не предусматривались.

– Мы с удовольствием поужинаем в твоем обществе завтра вечером в Коимбре, – наконец произнесла Софи дипломатично, и Жене понравился этот ответ.

– Прекрасно! – сказал Анатоль. – Превосходно! Мы можем сходить куда-нибудь послушать фаду. Вы еще не слышали фаду? Это традиционная португальская музыка, в кафе ее играют гораздо чаще, чем джаз. И хотя я предпочитаю джаз, в фаду есть что-то такое… чуждое. Если вы понимаете, о чем я говорю. Говорят даже, что слово это – искаженное латинское fatum, судьба. Все это судьба, дорогая, здесь судьба повсюду.

У стойки гостиницы «Сана Эшторил» кипели страсти.

Служащего отеля, молодого человека лет двадцати пяти, словно прогибало назад под потоком мощных ругательств, которые обрушивал на его голову Вася. Зять орал так, что уборщицы попрятались по углам, парочка субтильных туристов мялась у порога, не решаясь войти, и даже Люся, маячившая у лифта, не отваживалась подойти к мужу.

– Что тут происходит? – громко поинтересовался Женька. Вася, не обратив на него ни малейшего внимания, продолжал орать:

– Вы чего? Жара под сорок! Условий никаких! Всех уволю! – И дальше загнул такое, что даже Ильясов, однажды ездивший на съемку в тайгу, к суровым сибирским мужикам, поморщился.

– Мы пришли, и кондиционер в номере не работает, – слегка дрожащим голосом объяснила Люся. – Васенька разозлился, он таких вещей не любит. Женечка, ты, может, скажешь, чтоб починили?

– Конечно. – Он шагнул к стойке, и портье уставился на него, как на спасителя. Вася не останавливался, брызгал слюной и, по всей видимости, получал удовольствие от процесса. – У них в номере кондиционер не работает, – сказал Женька по-английски. – Вы не могли бы прислать кого-нибудь посмотреть, в чем там дело?

Молодой человек улыбнулся с явным облегчением.

– Скорее всего, уборщица просто его выключила и забыла включить снова, – успокаивающе пообещал портье, – но я непременно пришлю техника.

– Вась, хорош орать, – сказал Ильясов. – Сейчас все починят.

Зять умолк и удовлетворенно кивнул.