В тебе - Ева Ройс

– Тебе всего-то нужно покориться, Алиса, и я дам тебе такую же мощь, как у других. – шипела эта тварь мне на ухо, наматывая на пальцы мои трусики.

На краю мутнеющего сознания мелькнула мысль, что все ведьмы прошли через него. И мама тоже…

– Я не хочу! – выдавила в подушку, не понимая, что каждый слог сливается в глухой неясный звук. – Отпусти!

– Ори, девочка. Я обожаю слушать ваши крики. Песнь для моих ушей.

Рывок. Бедра обожгло разорванными кружевами трусиков и новый хлёсткий шлепок по голой коже.

Я не хочу так.

Не хочу!

НЕ ХОЧУ!!!

Изнутри кипящей волной вырвалось чувство гнева, прогоняющее подступающую к сознанию темноту. Я упиралась руками в матрац, готовая к последней в своей жизни битве. Лучше сдохну, чем позволю этой твари взять меня. Но вместо борьбы с демоном вскакиваю с кровати. Тяжело дыша, озираюсь по сторонам, оглядывая освещённую электрической лампой комнату и замечаю погасшую свечу на столе.

Мне требуется несколько секунд, чтобы принять тот факт, что я сейчас в другом пространстве. В комнате, что мне выделили девушки. Резко вскочила, понимая, что мне нужно искать другой способ защититься от огненного, но как только взялась за дверную ручку, ощутила, как меня схватили за волосы, а после отшвырнули обратно на постель.

Едва сообразив, где верх, а где низ, я развернулась и с ужасом уставилась на крупного мужчину, стоявшего над кроватью. Его глаза были такими же, как и в предыдущие ночи. Он внимательно смотрел на меня, и я отчётливо видела, как раскаляется до бела его взгляд. На широких скулах играли желваки, твёрдые прямые губы сжаты, брови нахмурены.

Я видела его впервые. Отмечала некоторое сходство с Ником, охранником мамы, но схожесть эта заключалась только в красоте и излучаемой мощи.

Эдладграил не уступил бы, наверное, в размерах самому Шварцнегеру. Огромное тело бодибилдера, на правой руке от груди до запястья вязь татуировок с клубами пламени, часами, черепами, копьями и прочей устрашающей атрибутикой, и всё это складывалось в единую картинку, составляющую представление об аде. На шее кожаный шнурок с медальоном на коем изображены перевитые верёвки, а в центре пламя. Из одежды только свободно сидящие на бёдрах чёрные штаны.

Всё это я отмечала мельком, пока он уничтожал меня скользящим по моему телу взглядом.

– Кто?

Только один вопрос, сорвавшийся тоном, не терпящим неподчинения. Я не ответила, потому что не понимала, чего он хочет. Попробовала отползти назад, но демон схватил за лодыжку, не позволяя больше двигаться.

– Кто?!

– Что тебе нужно?! – рявкнула и попыталась выбраться из очередного капкана демонических пальцев.

– Ответ неверный!

В следующую секунду его взгляд полыхнул белым пламенем и он, рывком раздвинув мне ноги, пальцами другой руки провёл по промежности. Я вскрикнула от неприятного ощущения наждачки в особо чувствительном месте, но не успела даже слова сказать, как он навалился на меня всем телом, ухватил за подбородок и прошипел в лицо:

– Достанешься Кейсертену – вырву сердце. Лучше не разочаровывай меня.

– Ты всё равно меня убить собираешься. Какая разница?

На твёрдых губах растянулась не то улыбка, не то усмешка. Эдлад медленно склонился к моему лицу и скользнул зубами от подбородка до основания шеи.

Мурашками меня пробрало несмотря даже на дрожь, а низ живота стянуло сладким спазмом.

– Разница в том, как именно, – прошептал он, после чего перехватил мои руки, стиснул крепко запястья и вдавил в матрац, не замечая яростного сопротивления.

Мне было страшно. Страшно не из-за того, что он снова собирался меня взять, а из-за того, что я испытывала.

Господи, мне же нравилось… Нравился напор и ощущения его тела на себе. Нравилось то, как вдавливал меня в мягкую поверхность. Нравилось предвкушение, что томилось под кожей.

И мне было страшно.

Я понимала, что должна бежать. Что должна сопротивляться, что и пыталась делать, но вся проблема заключалась в том, что он больше и сильнее. Сдалась, когда он ворвался в меня одним мощным толчком. Сдалась, потому что испытала чистое удовольствие, от которого едва не взвыла.

Вся ночь смазалась. Превратилась в триумф его грубости, силы и желания насытится попавшейся под руку девчонкой. Мне никогда не забыть ощущения, оставшиеся клеймом на коже от его пальцев. На бёдрах, которые крепко сминал, вколачиваясь в меня. На запястьях, сдавленных от моих усилий расцарапать его грудь, плечи, лицо... Не забыть вкус его укусов, оставленных на губах. Не забыть, как раз за разом смеялся, видя мои никчёмные попытки просить пощады, ведь способность говорить он снова отнял, не желая слушать мольбы.

Каждую встречу я чувствую его жадность до меня. Будто его бесит, что я такая маленькая. Бесит, что не может «есть» сколько захочется. До отвала. От того берёт, смакуя каждый миг, как последний.

Я плавилась в его объятиях. От каждого оргазма обугливалась до костей и ныряла за ним на самое дно. В ад. Слышала только тихий глубокий смех в коротких перерывах, когда сильные пальцы убирали с лица влажные пряди волос и устало отмечала, что он звучит не зло.

Ближе к рассвету, когда во мне уже не осталось никаких сил, я услышала тихое:

– Не смей сбегать от меня, Алиса. Не вынуждай давить.

Наверное, я сошла с ума, но мне показалось, что сказано это было с нотками сожаления. А может это мой измученный мозг и потрёпанная психика играют злые шутки, раскрывая для меня понятия стокгольмского синдрома.

Не хочу знать. Мне плевать, что заставляет его делать это. Плевать на урода с искорёженным восприятием мира и отсутствием чести и достоинства.

***

Свет, ворвавшийся в моё утро, брызнул в глаза яркими всполохами, благодаря уверенной руке Даши. Девушка проигнорировала вздох и отобрала подушку, которой я пыталась прикрыть голову.

И я скорее почувствовала на себе придирчивый взгляд, чем увидела. Её лицо из ярких лучей, оставалось в тени, но это не мешало мне различить потрясение в застывшей позе.

– Ты зажигала свечу?

Со скрипом поднявшись на постели, я взъерошила ещё влажные волосы. Взгляд упал на запястье, покрытые синими отметинами. В пересохшем горле стало совсем сухо, казалось, оно вот-вот растрескается.

– Зажигала, – просипела я. – Ваш Кейсертан не лучше Эдладграила, – подняла взгляд на ведьму. – Такой же насильник.

Даша, поняв, что мне трудно на неё смотреть, села на кровать, взяла край одеяла и сдернула его с меня. Когда она разглядела, что под ним, её глаза в ужасе расширились, а на губах замерло восклицание.

– Это не ваш обожаемый демон, – горько усмехнулась я. – Это наказание Эдладгараила за попытку бегства.